— Просто, сын тебя называет дядей Женей. Это диковато звучит, брат. Или, — в этот момент его как осенило, — вот я дебил. Так, ты и не знал о его существовании? Я-то подумал, просто скрывал ото всех.

— Да, не знал. И это последнее, о чем я тебе рассказал.

— Н-да… — снял машину с сигнализации, — а вообще, сбросил бы ты уже шкуру зверя и обратился человеком, Евген. Иначе эта милая девушка с тобой и месяца не выдержит. До встречи. И да, с немцами я договорился, через два дня будут у нас с документами.

— Молодец.

Соколов проводил его взглядом. А пульт бы у Кирика забрать не помешало, чтобы лишний раз тут не маячил. Все бы ничего, если бы не его доверительные отношения с Ксенией и большое желание показать всем свое превосходство над старшим братом. Так уж сложилось, что Кирилл всегда считал себя недооцененным. После смерти отца вообще исчез с радаров аж на полгода, ибо был крайне разочарован завещанием, по которому все свои акции отец оставил старшему сыну, а младшему всего лишь три долларовых банковских вклада и квартиру в десяти минутах от центра города.

Из дома тем временем вышли Лиза с Пашей. Оба были одеты и с виду очень довольны.

— Прогуляться решили? — развернулся к ним.

— Да. Погода теплая, сонливость вроде сошла. А я и не знала, что у тебя есть брат, — произнесла с явным укором.

— Тогда у нас были не лучшие отношения с ним. Он не хотел со мной общаться, да и я тоже. А личные проблемы выносить на всеобщее обозрение не было желания.

— Ну да, и как я забыла. Твой внутренний мир сокрыт за семью печатями.

— Лиз, пожалуйста, — замотал головой, — я же не оправдываюсь, не говорю, что вел себя правильно. Просто так было…

— А раз вы помирились, если я, конечно, все правильно поняла, то откуда столько агрессии к нему? Или для вас такое общение — норма?

— Он, скажем так, недолюбливает меня, хоть и принял в свое время руку помощи. Этот вялый конфликт тянется из далекого детства. Я был ближе к отцу, он к матери. А когда мы выросли, всё стало еще очевиднее. Может, пройдемся? — кивнул в сторону дорожки, что тянулась вдоль дома, потом уходила за угол.

В ответ Лиза кивнула, а Евгений взял сына за руку, и все трое отправились на задний двор.

— В общем, — продолжил, — после смерти свою долю в компании отец оставил мне, благодаря чему я стал владельцем контрольного пакета акций. Кирилл посчитал это предательством, несмотря на то, что компанией всегда только я и занимался.

— Выходит, отец все отдал тебе? Тогда его обида, наверно, уместна.

— Ой ли. Кирилл остался при отцовских деньгах и недвижимости. Мы с отцом так и решили, я развиваю компанию, потому что мне это по силам, а брат получает хорошую финансовую поддержку. Но ему этого показалось недостаточно, вернее, он посчитал, что его способности как всегда не оценили и не доверили компанию, которая, повторюсь, его особо никогда не интересовала.

Скоро они оказались посреди большого участка. Здесь не было ничего кроме газонов и деревьев, что плотной стеной росли вдоль дорожек.

— Печально.

— Дядя Зеня? — Паша подергал его за руку. — А где песочница?

— Пока ее нет, — посмотрел на растерянно-растроенного сына, — но скоро будет. И не только песочница, — взял его на руки.

— А что есё?

— Много чего. И горки, и качели, и даже гоночная машина у тебя будет. Сможешь гонять по дорожкам.

— Здолово.

— Можем уже сегодня выбрать, а уже завтра все привезут. Ну, или послезавтра.

— И я тозе буду выбилать?

— Конечно.

— Ты его опять балуешь, — покачала головой Лиза.

— Да брось. Какое баловство? У меня здесь ничего нет. Чем ему заниматься? Где играть?

В этом он, конечно, прав. Для ребенка в доме ничего. Но не все же прямо сразу! Страх, что Соколов начнет именно покупать любовь сына, так и сидел на подкорке. С другой стороны, может она и перебарщивает уже в своих подозрениях.

Тем же днем Кирилл поехал в больницу, несмотря на запрет Ксении. Она как узнала, что Евгений жив, так постаралась максимально оградиться от навязчивых ухаживаний Соколова младшего.

Застал девушку Кирилл как раз, когда она возвращалась в палату после ужина.

— Привет, Ксюш, — и протянул коробочку с ее любимыми пирожными, — выглядишь прекрасно.

— Ты что тут делаешь? — как-то опасливо огляделась, после чего неуверенно приняла подарок.

— К тебе приехал. Проведать. Ну, что? В палату? — уже было собрался открыть дверь, как Ксения схватила его под руку и потащила в направлении просторного холла, где была организована зона отдыха для больных.

— Не надо в палату, я там не одна лежу. Моей соседке значительно хуже, чем мне, так что не будем ей мешать.

Ксения выглядела действительно хорошо. Посвежевшая, немного округлившаяся в области груди, с идеально уложенными волосами и легким едва заметным макияжем. При виде ее фигуры в облегающем спортивном костюме, Кирилл испытал такой прилив желания, что едва не опозорился, благо, вовремя прикрыл пах пиджаком. Что говорить, об этой женщине он мечтает каждый день и каждую ночь. Поначалу пытался принять тот факт, что она выбрала брата, но в итоге не смог. А теперь, когда не сегодня-завтра выяснится, что у Женьки и пассия другая, и ребенок готовый есть, то и подавно все двери будут открыты.

— Зачем приехал? Я же просила меня не беспокоить, — снова огляделась. В холле было довольно многолюдно, время-то самоё для приема посетителей.

— Приехал, потому что хотел увидеть.

— А знаешь, давай прогуляемся.

— А тебе можно?

— Конечно можно. Я же не с угрозой лежу, у меня всего лишь интоксикация организма, в такой ситуации свежий воздух наоборот очень полезен.

— Ну, пойдем, — все никак не мог налюбоваться ею.

На улице к тому моменту прилично стемнело, однако больничный парк был хорошо освещен и сейчас по дорожкам прохаживались такие же беременные под руку с мужьями.

Ксения на ходу застегнула пальто, завязала пояс.

— Кирилл, мы с тобой вроде как договорились, — подняла воротник, чтобы ветер не задувал, — я с Женей и точка.

— А зачем тебе мужик, который плевать хотел и на тебя, и на ребенка? — спокойно и безмятежно вдохнул прохладный воздух, наполненный ароматом жухлой листвы.

— Ты за этим приехал? Выяснять отношения?

— Нет, я приехал, как уже сказал, увидеть тебя. Но ты как всегда, — и засунул руки в карманы.

— Женя просто ошарашен.

— О да, — криво усмехнулся, — уж он ошарашен. Еще как ошарашен. До сих пор в шоке бедолага. А знаешь почему?