Евгений в это время уже закончил с делами и намеревался поехать домой, однако у самой машины на телефон пришло смс.

«— Я знаю, ты вернулся. И нам срочно надо поговорить. Пожалуйста, не игнорируй»

— А Кирик молодец, — процедил, — уже успел доложиться.

С другой стороны, он так и так собирался поехать к ней, правда, завтра. Но коль сама требует встречи, будет ей встреча. Раньше поговорят, раньше все закончится.

И предупредив Лизу, что задержится, отправился по указанному в смс адресу клиники. Что будет говорить Ксении, толком не знал. Вернее, скажет то, что уже говорил — что ребенка не бросит, поддержит, на большее пусть не рассчитывает. Он достаточно ошибок допустил в своей жизни, пусть эта будет последней.

Ксения в это время сидела на кровати и, разложив на одеяле косметику, наводила красоту, все-таки перед Женей надо выглядеть соответствующе, а рядом с ней на стуле сидела верная подруга.

— Я, конечно, за тебя, — приложила ладонь к груди Лина, — но просто предупреждаю. Затеяла ты опасную игру.

— Ничего опасного, не нагнетай, — глянула на нее, оторвавшись на пару секунд от зеркала, — я уже все-все продумала. У моей тетки есть хорошая подруга, которая работает в сетевой лаборатории. За щедрое вознаграждение она мне любые проценты нарисует. А если что пойдет не так, всегда можно списать на случайно испорченные образцы или ошибку лаборанта-практиканта. Они периодически берут к себе на стажировку молодняк.

— И все же. Соколов серьезный мужик, если засомневается, пойдет и сам сдаст образцы в другой лаборатории. Неужели не думала об этом? Что тогда будешь делать?

— Постараюсь сделать всё, чтобы он не засомневался, — язвительно ухмыльнулась. — Я буду максимально осторожна, никакого давления, никакого навязывания. Пусть считает, что мне от него ничего не надо.

— В таком случае на кой черт позвала его? Зачем писала все эти дни?

— Хотела понять настроение.

— И как? — закинула ногу на ногу, руки сложила на колене. — Господин «Лесной барон» уже выбирает коляску?

— Нет, — скривилась, — дал понять, что ребенка не бросит, а меня лесом.

— Что ж, поздравляю, ты в полной заднице, подруга. Он калач тертый, ты с ним не справишься.

— Главное, что он в целом спокойно воспринял новость о ребенке, — принялась подводить карандашом губы, — а когда малыш появится, когда Женя впервые возьмет его на руки, глядишь, мужское сердце и дрогнет.

— А если нет?

— Лин, ты здесь вообще для чего?

— Просто я не понимаю, что ты будешь делать, если твой замысел пойдет по п…, в общем, провалится. Ты ведь уже лажаешь, дорогая, и лажаешь конкретно.

— Я не лажаю, дорогая, я иду ва-банк. Как известно, кто не рискует, тот жрет доширак на завтрак, обед и ужин. И потом, я хочу быть с ним не только из-за бабок. Соколов охерителен.

— А Кирилл? Как с ним? Он же за тобой собачонкой бегает. Смотри, надоест бегать, обидится, начнет мстить.

— Не начнет. Этот трусливый недоделок больше всего на свете боится, что брат отлучит его от кормушки.

— Я бы на твоем месте все-таки не была так самоуверенна. Люди способны удивлять.

— Но ты не на моем месте, — убрала зеркальце в косметичку. — Ты в свое время просрала шикарного мужика, в итоге он развелся и с другой бабой рассекает по Средиземному морю на двухпалубной яхте, а ты сидишь здесь и пытаешься убедить меня в том, что я не должна рисковать. Смешно, Лина.

— Н-да, Савина, из-за гормонов или нет, но ты превратилась в конченую суку.

— Да, брось. Я это не со зла. Просто бесит, когда начинаешь поучать.

— Я любила Лаврентьева. И так же была слишком уверена, что он любит меня.

— И могла бы дожать его, а с той второй мы бы как-нибудь справились. Но что вы, ты возгордилась.

— Ну, по твоей логике, мне надо было закрыть глаза на его кобелизм. И закрывать каждый раз, когда он находил бы себе новую третьесортную модельку.

— Зато жила бы припеваючи.

— Я и так неплохо живу.

— Ну-ну, только я хочу жить не неплохо, а очень хорошо.

— Ты хочешь подсунуть зубру ребенка его брата. И не жалуйся потом, если он об этом узнает и решит размазать тебя тонким слоем по асфальту.

— Не размажет. У Соколова, вопреки убеждениям многих, сердце есть. С виду он, может, и буровая машина, но внутри этой машины находится удивительно нежный механизм.

— И когда ты успела его настолько хорошо узнать, позволь спросить?

— А для этого достаточно посмотреть на его отношение к неудачнику братцу. Кирилл спустил в унитаз все оставленные ему в наследство деньги. Вложился в несколько венчурных проектов. В итоге те компашки накрылись медным тазом. Женя на тот момент видеть его не хотел, но когда Кирилл приполз, он не смог отказать ему в помощи. Более того, сделал своим замом, допустил к важной информации, развязал руки.

— Ну, сравнила, — закатила глаза под лоб, — это же брат все-таки.

— Ну да, однако, кроме брата Соколов уже не раз помогал и своим рядовым сотрудникам, причем на безвозмездной основе. Знаешь, кто-то его люто ненавидит, полагаю, заслуженно, а кто-то боготворит, — довольно улыбнулась.

— Ладно, больше взывать к здравому смыслу не стану. Действуй. Но будь готова ко всему.

— За меня не беспокойся, я всегда и ко всему готова, — а взгляд на мгновение потяжелел, потемнел, — и у меня всегда есть план «Б».

— Даже не буду спрашивать.

— В общем, он уже скоро будет здесь, — собрала в косметичку оставшееся. — Хочешь, можешь подождать в холле, ну, а не хочешь, поезжай домой.

— Уж лучше подожду.

Соколов приехал буквально через полчаса. Ксению в палате застал одну, она лежала с книгой в руках. В помещении горели ночники, пахло непривычно духами, а не больничными «ароматами».

— Привет, — и положил на стол пакет с гостинцами, все-таки с пустыми руками явиться было бы совсем не правильно.

— Привет, — расплылась широкой улыбкой, после чего поднялась, подошла к нему. — Я так соскучилась. Выглядишь значительно бодрее, чем в последнюю нашу встречу.

— Ты тоже хорошо выглядишь. Прости, но я ненадолго.

— Понимаю. Не успел вернуться, как уже на работу. А как здоровье?

— В норме. У тебя как? — слова меж тем звучали как никогда дежурно.

— Сносно, — и вернулась в кровать, хотя было дикое желание обнять его, но нельзя. Он явно не в духе, притом наверняка заготовил малоприятную речь. Снова о расставании.

— Ты хотела поговорить, — опустился на стул, — я тоже.

— В общем-то, я хотела просто тебя увидеть. Но знала, ради этого не поедешь.