Моя миссия в этом месяце была ясна: читать этикетки и считать граммы сахара во всем, что я ела, все время оставаясь на уровне 25 граммов в сутки или ниже. Цель и способ ее достижения были предельно понятны: никакой двусмысленности или мучительной разработки средств реализации, как во время вызова «Осознанное использование технологий». Я не сомневалась в успехе, да и неделя началась хорошо: 25 граммов в день я не превышала. Все шло прекрасно до третьего дня, когда я пошла к отцу на семейную встречу. Я наслаждалась компанией и даже не думала о вызове. Вдруг вошел мой сын Алекс. Он принес печенье от знаменитого нью-йоркского кондитера и шоколатье Жака Торреса.

Если вы никогда не пробовали произведений Жака Торреса, вы не познали прелести печенья во всей ее полноте. Представьте себе гигантские свежеиспеченные диски вкуснотищи – каждый размером со средний блин, без единого ингредиента, на который у меня была бы аллергия. Когда я увидела сына с ароматным пакетом, первая мысль была: «Я пропала».

После того как ужин закончился и вынесли шоколадное печенье, я почувствовала себя собакой, перед которой на пол плюхнулся стейк. Я почти физически ощутила: вызов покинул мой мозг. Отломив половину гигантского печенья, я тщетно пыталась отправлять в рот небольшие кусочки. Половина быстро и как-то вдруг закончилась, и я немедленно принялась за вторую.

Я чувствовала себя наркоманкой, совершенно бессильной перед лицом своего порока. Я принялась хихикать и трясти головой – шел всего третий день месяца, а я уже почти превысила недельную норму добавленного сахара. Мне даже не удалось свалить всю вину на бокал вина или текилу – я слишком осторожничала с выпивкой, чтобы потратить одну из разрешенных себе семи порций в тот же день, когда хорошо поела. Единственным утешением вечера было то, что мы не взяли печенье домой, – иначе я бы не остановилась.

Я смогла мгновенно вернуться на правильный путь. Но к концу недели вновь с него сбилась – приехала Хлоя. Я уговорила себя купить большую плитку темного шоколада, так как прочитала, что высокая концентрация какао помогает восстановлению мышечной массы. Налицо был очевидный случай рационализации: дочь не покупает себе шоколад и даже не особенно его любит. Я знала, что лосось и йогурт более здоровая еда, но хотела шоколада – он взывал ко мне.

Хлоя была еще в пути, а я уже развернула плитку и, твердо решив остановиться на одном кусочке, мигом ополовинила упаковку – а ведь плитка была размером больше обычной. Я никогда особо не любила шоколад, но сейчас пожирала его, как будто только этого всегда и жаждала. Я думала, месяц дастся мне легко, но еще не прошло недели, а я уже съела больше сахара, чем обычно за целый месяц.

Причиной был эффект депривации, который я уже испытала в начале других вызовов – во время месяцев без алкоголя и красного мяса. Однако тяга к сахару была сильнее уже пережитой, и я даже начала сомневаться, удастся ли мне преодолеть зависимость от сладкого.

В конце недели я почувствовала себя неудачницей. Вместо триумфального завершения первой четверти вызова, ощущения себя чище и стройнее, как после профилактики обезвоживания, «Меньше мяса, больше растений» и кардио, я провела неделю в депрессии и набрала вес. За все дни из недозволенного я съела только одно гигантское печенье и половину массивной шоколадной плитки, но это не была моя обычная еда за рамками вызова. И она явно оказалась не тем, что принесло бы мне пятерку с плюсом, о которой я мечтала! Я даже собралась начать вызов заново, притворившись, будто вторая неделя – это первая. Но, к счастью, быстро передумала: неудача – часть эксперимента, и мне осталось только снова «плюнуть каку».

Неделя 2

Тайная страсть, о которой вы можете не иметь понятия

На второй неделе я настроилась на то, чтобы вернуться к низкому уровню потребления сахара без пристрастия к печенью или шоколаду. В течение рабочей недели у меня все получалось, и даже улучшилось самочувствие – и физическое, и психологическое. «Прошлая неделя оказалась странным исключением, я могу это сделать!» – думала я про себя. Но в пятницу я полетела в Канаду на хоккейный турнир – болеть за Хлою.

Молодежные спортивные выходные не отличаются здоровым питанием – они изобилуют едой из пабов, протеиновыми батончиками и сладкими спортивными напитками. Этот рацион подходит высококлассным спортсменам-старшеклассникам, но в умеренных количествах. Обычно я справляюсь с посещением игр, турниров и пикников, сохраняя свою низкоуглеводную диету с повышенным потреблением растений, – я помню о здоровых вариантах замены, которые нашла во время майского вызова «Меньше мяса, больше растений». Но в данном случае – и именно во время этого вызова – вечер без сахара мне не удался.

После ужина в день турнира Хлоя захотела мороженого. Я не пылаю к нему страстью, как к печенью и брауни, но дочь потащила меня в заведение с мировой славой – тут делают лучшее домашнее мороженое по эту сторону Атлантики. Пока мы стояли в очереди, я насмотрелась на десятки вкуснейших вафельных рожков и стаканчиков и почувствовала, как потекли слюнки. У прилавка я не выдержала – заказала маленький стаканчик сливочного мороженого с печеньем и крошками Oreo. Десерт был невелик, но я удивилась, как сильно мне его хотелось и как удалось насладиться им без капли вины. Я не узнавала себя: я продолжала есть сахар, причем не только в составе греческого йогурта или батончиков с мюсли, но и в сладких десертах. И это именно в тот месяц, когда следовало делать прямо противоположное!

Объясню: в обычный месяц, когда вы не пытаетесь сократить потребление сахара, нет ничего плохого в том, чтобы насладиться сладостями по особым поводам. Я советую пациентам, даже тем, кто хочет похудеть, иногда баловать себя – иначе можно почувствовать себя ущербным и подсознательно настроиться на неудачу.

В данном случае я оказалась с дочерью в чужой стране, в заведении, известном на весь мир, – это совсем не то, как если бы мы зашли в магазин мороженого напротив нашей квартиры в Нью-Йорке во вторник вечером. Я не изменила маршрут хоккейной команды и даже не предложила мороженое Хлое – я участвовала в мероприятиях выходного дня. Но в этот раз я столкнулась с серьезной проблемой: мне показалось, что я не могу отказаться от сахара. Ни с чем подобным я раньше не сталкивалась. У меня не возникало сложностей с неупотреблением алкоголя во время «сухого» месяца, но теперь это была зависимость. И она становилась все сильнее.

На следующий день после возвращения домой Алекс принес пакет печенья с шоколадной крошкой от Tate’s Bake Shop. Одно я тут же проглотила. Печеньки на этот раз оказались относительно маленькие и тонкие, и я решила, что могу позволить себе еще две.

Именно сейчас появились физические ощущения последствий двухнедельного злоупотребления сахаром: вялость, вздутие живота и легкое подташнивание. Но хуже было другое – я хотела еще десерта. Несмотря на плохое самочувствие, причины которого были для меня очевидны, я жаждала сахара. Позже вечером я даже прокралась на кухню и попыталась найти остатки печенья или еще что-нибудь подобное.

В конце недели я была не просто разочарована – я злилась на себя за столь позорный провал. За две недели я съела больше десертов – не сахара, а настоящих десертов, – чем за несколько предыдущих месяцев. Я задалась вопросом, не разбудила ли я в себе этим вызовом тайное пристрастие к сладкому? Это был настолько резкий поворот на 180 градусов, что он показался почти смешным.