Я выбегу из палаты, закрою тебя снаружи, стучи и ори, вызову психиатричку, тебя оденут в рубашку и увезут прямо в психушку. Нам надо валить, они знают, что я – это та самая Софья. Люди будут свои, ничего не бойся, попьешь чайку, я через час приеду и поедем дальше…

Через полчаса все произошло так, как и описала Софья. Меня связали и усадили в скорую. Минут через пятнадцать пути, заехав на автомойку, пересадили из одной машины в другую. В психушке в связанном состоянии сдали главврачу, который, к сожалению, даже чаю обещанного не предложил. Сидел, занимался своими делами, а я просто ждал.

Через час явилась Софья, молча пожала руку коллеге и выдала мне новый дорогущий костюм и ботинки, и так же, не проронив ни слова, после того, как я с помощью врача переоделся, кивком позвала следовать за ней.

Главврач открыл нам второй выход из корпуса и провел какой-то только, видимо, ему известной тропой до выхода с территории психушки.

Они подали друг другу руки и, опять-таки молча, разошлись. Нас ожидало такси.

Глава 10. Время пришло

Сменив шесть машин, мы доехали до какого-то небольшого домика в области, где Софья, наконец, начала говорить…

– Не надо удивляться, – улыбнулась она. – Я не агент ФБР, меня просто консультировал Павел. Лиза сегодня не работала. Генрих, обломавшись, покинул клинику. Даже если у них есть какой-нибудь стукач, приехать никто из них не успел бы. Максу я сказала, что улетела на симпозиум. Дней на десять. Искать не будет. А теперь о главном.

У Виктора Петровича Смоленского, одного из убитых издателей, была правая рука – зять, он и полетел прятать кассету. Это муж той самой Виктории, которая должна хранить название банка.

Из оперативных данных Интерпола стало известно: он поселился в гостинице, видимо, отнес кассету в банк, а вечером за ужином к нему подлетела молоденькая итальянка и умолила забрать у нее то, что ей отдал какой-то русский.

Официант подтвердил, что ранее к итальянке подбежал молодой парень и сказал ей: «Сохрани это для меня!» Через пару мгновений, когда парень выскочил из летнего кафе гостиницы, его убили. Двумя выстрелами в упор из проезжающей машины. От прибывших полицейских она узнала, что он был русским.

Девушка просидела в шоке до вечера, а когда услышала русскую речь, зять Смоленского вспоминал какое-то слово на английском, подсела к нему и уговорила забрать то, что ей передал русский, в надежде, что, если она это скинет и скажет, кому отдала, ее оставят в живых.

Убитый был сыном какого-то русского миллионера, проживающего в Лондоне. Без уточнений. У него в руках был краденный бриллиант стоимостью что-то около 300 миллионов фунтов. Как этот чудик один и с таким грузом оказался в том месте и в тот час, мы можем только гадать.

Интерпол в вяло текущем режиме до сих пор ищет пути заполучить этот камушек. А вот ребята, которые грохнули того чудика, подобрались к нам поближе…

– А к нам зачем?

– Полицейские выяснили, что тот русский, к которому подсела девушка, дважды ходил в банк. Один раз утром, а второй раз – следующим утром. Вероятно, в ячейке с кассетой лежит и бриллиант. Эту информацию узнали и люди, которым принадлежал брюлик. Видимо, пошли по следу, и кто-то из родственников шести издателей проговорился. Теперь они знают страну, знают банк, им нужны только имя и ключ.

– Мы же тоже теперь знаем страну и банк. Осталось взять ключ и вспомнить имя моего врага…

– Да, только ключ не так легко добыть, как могло бы показаться… – задумчиво произнесла Софья.

– Что не так?

– Максим, у которого должен был храниться ключ, пару лет назад пропал в горах. Будем искать его самого, могилу, хоть что-нибудь или родственников. Не должен он был ходить в горы, не думая о том, что может погибнуть. Я отправила туда человечка. Выяснит – доложит.

– Сонь, а ты всегда такая?

– Какая? – слегка кокетничая, но внимательно и с хитрым прищуром, глядя мне в глаза, спросила не моя красавица.

– Все умеешь, все контролируешь, всегда знаешь, как действовать, везде свои люди...

– Ни один человек не умеет все контролировать. Не преувеличивай мои способности!

– Коричневый пояс по джиу-джитсу…

– Просто увлечение юности… – хихикая над ситуацией, ответила спортсменка.

– Коричневый? – улыбнулся я. – Ну-ну!

– Коричневый, – улыбнулась она в ответ.

– Сонь, а про мою маму ничего неизвестно? – решился, наконец-то, я спросить.

– Что ты имеешь в виду?

– Там, в коме, выяснилось, что могила пустая, и маму держат в пансионате. Сделка такая: я жив, она сидит, не рыпается.

Софья внимательно посмотрела на меня:

– А ты знаешь адрес?

– Я знаю, где твой Максим меня подобрал, когда я удирал от ментов. Рядом был лесок, а за ним пансионат. Наверное, на карте можно найти?

– Давай посмотрим.

Софья открыла ноутбук, я назвал поселок...

Пока она искала, я спросил:

– А ты мне об этом ничего не говорила?

– Нет.

– А Лиза?

– И Лиза – нет.

И да. Мы нашли и лесок, и пансионат.

– Минуточку! – голосом, контролирующим все и решающим любые вопросы, произнесла сейчас, как и тогда, в коме, моя-не моя любимая Софья.

– Тихон Владленович, здравствуйте! Очень нужна ваша помощь! Я скину эсэмэской фамилию и координаты местопребывания женщины. Отправьте кого-нибудь толкового выяснить, что да как, неофициально очень, чтобы не спугнуть, чтобы наверняка узнать. Боюсь, что органам не скажут... Да, ребятки могут быть опасными, лучше ... да. Спасибо, Тихон Владленович, буду ждать! Спасибо!

– Завтра узнаем... – прокомментировала звонок для меня Соня.

– Тихон Владленович – это ведь папа Лены-Марго, да?

– Кто такая Лена-Марго? Нет! У него два сына...

– Но ты упоминала в гипнозе про него, когда я якобы убил Романа?

– Ты убил Романа? Новости какие! Ты реально его убил?

– Да нет же! Баба Маня всем растрезвонила, что я его убил, а на самом деле у твоего соседа операция была, аппендицит вырезали.

Софья улыбалась.

– Что? Что ты улыбаешься? – улыбнулся я в ответ. – А еще знаешь, что там было?! – не выдержал я. – Ты мне дочку обещала!

– Бедный, ты наш бедный! – подошла она и снова погладила меня по голове. – Зато живой...

Отвернулась и