Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И чем бы он закончился?
– Тебе решать… Если есть ради чего жить, иди и живи! Если нет – сиди здесь и жди своей смерти! – как-то зло и категорично произнес Роман.
– Я же в камере! Меня же арестовали! Как я могу выйти? – реально растерялся я, не ожидая такого поворота событий.
– А ты попробуй! Дверь ведь открыта…
Я встал и пошел, медленно и неуверенно… Что я терял? По логике событий, застрелить меня не требовалось, а если и будут стрелять, какая разница? Дважды не убьют, все равно жизни три дня осталось…
Я миновал полицейского в дежурном окне, он сидел что-то писал и как будто меня не заметил, и… остановился перед дверью на улицу. Меня никто не держал и никто за мной не гнался. Мне хотелось жить! Но я не знал, как! Что будет, когда я выйду на свободу? Куда я пойду? Кто меня ждет? Есть ли у меня друзья? Один я должен буду разбираться со всем этим хаосом, свалившимся на меня, или со мной кто-то пойдет рядом?
Я зажмурился и рванул на себя дверь! Свет ослепил меня. Он был настолько ярким, что казалось, светило сразу тысяча солнц. Я испугался, что это были фары полицейских машин, и попытался отпрянуть. Роман стоял сзади и не дал мне сделать шаг назад в тюрьму:
– Иди! Не бойся! Если решился, не оглядывайся назад и иди до конца.
По-прежнему ничего не видя от яркого света, я шагнул вперед. Голова закружилась, я начал судорожно глотать воздух ртом, теряя сознание, и вдруг услышал:
– Он очнулся! Сюда! Скорее! Софья Леонидовна! Он очнулся!
Я медленно начал открывать глаза и обнаружил себя лежащим в палате с кучей трубочек, опутавших меня, и приборов вокруг…
Подбежала Софья.
– Сергей Федорович! Безумно рада вас видеть, – произнесла она, улыбаясь. – Если вы слышите меня, моргните два раза.
Я моргнул, совсем не понимая, зачем она со мной так разговаривает.
– Очень хорошо! Мы будем стараться постепенно вернуть вас к полноценной жизни. Вы, пожалуйста, проявите терпение. Не все сразу! Два года комы… Не каждому счастливится из нее выйти! Я схожу, позову профессора, а Лиза побудет рядом… Она ваша спасительница…
– Ой, Сережа, это не я ваша спасительница, а Софья Леонидовна! Она очень старалась, и профессор – да!
Девушка была милой и что-то щебетала, поправляя проводочки и что-то еще, – я плохо воспринимал информацию.
Пришел… Сделать паузу? Да, профессор, который пару дней назад был … не поверите! Афиногеном Герардовичем – писателем саркастических фельетонов и соседом моего деда. Только теперь можно было определить его возраст. Видимо, в жизни он читал рядом со мной что-нибудь умное, что в коме я принял за откровенную чушь! Тривиально как-то, да? Но что поделать? Видимо, такова жизнь всех выходящих из комы…
Интересно, как зовут его здесь? Спросить, естественно, нет возможности… Кома… С какого перепугу? Что произошло? Когда? А все остальное? Что это было? Два года! Офонареть! Сколько же из такого состояния выбираться? И можно ли? Кто это все оплачивает? А история про маму? А видеообращение издателей? А Софья? Она моя? Со мной?
Профессор что-то вещал, но слова его мешали моему сознанию соображать, и очень хотелось его не слушать!
– Сергей Федорович, вы слышите меня? Моргните дважды.
Надо было возвращаться и помогать этим людям меня вытаскивать, раз уж я здесь снова! Они, видимо, не хило постарались, если устроили мне такую встряску! А Роман? Неужели… Я моргнул дважды…
– Ну слава Богу! Задали же вы нам, голубчик, задачку! А мы ведь собирались вас уже отключать от аппаратуры… Еще три дня, и не было бы у вас шанса вернуться… Вот Софья Леонидовна и Лизонька – как же они старались…
– Мы все, профессор, старались! – удовлетворенно вздыхая и мягко улыбаясь, проговорила Софья, глаза ее светились, только почему-то она была в очках.
Интересно было всех их разглядывать. Только Лизоньки ведь и не было в коме. Так теперь и говорить про себя: эти в коме были, а эти не были? Может использовать слово «сон» будет уместнее?
– Я позвоню Максиму, обрадую его! – Софья вышла, а профессор занялся моими приборчиками.
Глава 9. Новая реальность
Потянулись дни и недели восстановительного периода. Голова работала как часы, мозг писателя выстраивал логические цепочки и просчитывал возможные варианты, сопоставляя пережитое в коме с действительностью.
Требовалось понять: все ли происходящее со мной в коме было болезненным бредом или почему-то могло быть частью правды, происходящей в жизни.
Я все еще не разговаривал с окружающими. С одной стороны, было трудно двигать губами, с другой стороны, я жутко боялся, что не умею говорить после двух лет такого состояния, а еще, окружающие столько болтали, чтобы вернуть меня к действительности, что я даже и не думал о том, чтобы пытаться общаться, боясь спугнуть их неуемное желание меня разговорить…
Что за это время я успел понять… Софья, как ни прискорбно мне было это осознавать, не была моей девушкой, и, естественно, у нас с ней нет и не могло быть общей дочки. Она была женой… сами догадались кого? Правильно! Макса. И познакомились они здесь, в клинике. Нас после аварии обоих сгрузили в какую-то больничку, мы оба выжили, но Макс быстро пришел в себя, а я впал в кому.
Друг чувствовал свою ответственность за произошедшее… (Или хотел заполучить имя, на которое открыт счет в банке?) и поместил меня в лучшую столичную клинику, где я и лежу по сей день… Здесь они с Софьей познакомились и поженились! Я ведь был прав, да? Ему всегда доставалось все самое лучшее! Счастливчик! А в чем принципиальное различие между нами? У меня батю грохнули на десятку лет раньше, вот и вся разница… Возможно, и я был бы богатым, успешным и уверенным в себе человеком.
Ладно. Это лирическое отступление… Далее… Мой организм начал отказывать, и меня решили отключить от аппаратуры, и какой-то заезжий спец, как