– Да с чего вы взяли?

– Ну как же, – сказал Бестужев. – Такуюзасаду поставили… Учитывая, что в Шантарске всего-то полсотни городовых,выделять аж полдюжины человек ради поимки Тутушкина – это получается либоненужное расточительство, либо охота на чрезвычайно опасного преступника. Воттолько Тутушкин, насколько мне известно, ничего противозаконного не совершилпока. Альфонсирует помаленечку, это верно, сутенерствует, сукин кот, – ноэто еще не повод, чтобы такую охоту за ним устраивать. Городовые впартикулярном, сыскные агенты, извозчики ряженые, всех схваченных моментально квам везут, даже племянничка городового Зыгало, мальчишечку нежного возраста, кнаружному наблюдению привлекли…

Мигуля, судя по его виду, лихорадочно искал, что бы совратьпоубедительнее. И наконец сообразил:

– Помилуйте, господин ротмистр, с чего вы взяли, что мыкак раз Тутушкина ловим? Ловим мы вовсе даже другого человека, есть один такойфармазон, который должен как раз у Тутушкина объявиться…

– А сам Тутушкин где?

– Кто же его ведает, прохвоста? Вам бы с ПетенькойСажиным поговорить…

– Я пытался его отыскать по телефону, – пожалплечами Бестужев. – Однако где он находится, никому не известно. Вот ипришлось к вам ехать… Так как же, Ермолай Лукич?

– Да господи! – с сердцем сказал Мигуля. –Говорю вам, все мы не ловим Ваньку Тутушкина, а ловим известного фармазона, спомощью фальшивого брильянта выманившего деньги у купчихи Калатозовой… Вы чтож, не верите?

– Уж простите, не верю, – сказал Бестужев.

– Ну, дело ваше.

– Интересный вы человек, Ермолай Лукич, –примирительно улыбнулся Бестужев. – В конце-то концов, мы с вами числимсяпо одному министерству, должны сотрудничать…

– Было б в чем с вами сотрудничать, господин ротмистр,неужто я бы стал уклоняться? – с видом невиннейшего дитяти заявилМигуля. – Неужто я не понимаю, что такое охрана? Никакого сравнения снашими-с мелкими заботами…

– Но если заботы ваши так мелки, что же вы их держите всекрете?

– Да кто держит? Говорю вам, ловим фармазона…

– А нельзя ли посмотреть, что там насчет этогофармазона имеется в ваших штрафных списках?[25]

– У нас штрафных списков такого рода не имеется, –сказал Мигуля весело. – Таковые – в сыскной…

– А в сыскной не знают, куда подевался Сажин, вот иполучается сказка про белого бычка…

– Ничем помочь не могу, – непреклонно заявилМигуля. Он выскальзывал из рук, как чеховский налим.

– Хорошо, – сказал Бестужев. – Возможно, янапрасно вас беспокоил, приношу искренние извинения… Там, в комнате, я виделтолько что Василия Зыгало… Могу я с ним коротко поговорить?

Судя по всему, Мигуле хотелось отклонить и эту нехитруюпросьбу, но он, как и следовало ожидать, не нашел серьезных оснований. Развелруками:

– Ну, коли служба требует… Я его пришлю сейминут, – опустил щенка на пол и быстро вышел.

Бестужев поцокал щенку языком, и тот с поскуливаниемзаплясал у его ног.

«Сей минут» растянулся минут на пять. Несомненно, Мигуля вэто время наставлял подчиненного держать язык на зубами и не брякнуть лишнего…Когда великан Зыгало все же возник в дверях, вид у него был угнетенный ипечальный. Блуждая взглядом по комнате, городовой пробасил:

– Ваше благородие, прощенья просим… Кто ж знал…

– Это ты насчет оплеухи? – спросилБестужев. – Да я и забыл уже… За что обижаться? Ну, справлял ты службу…Садись, Василий, садись, в ногах правды нет… Садись, кому говорю!

После долгих колебаний Зыгало устроился на краешке стула,готовый в любой момент вскочить и вытянуться.

– Да сядь ты поудобнее, братец, – с досадой сказалБестужев. – Говорю же, про затрещину я и забыл… Ты мне вот что скажи: покакой причине ловите Тутушкина?

Зыгало отчеканил, как заведенный:

– Ваше благородие, облава вовсе не на Тутушкина, а нафармазона, каковой…

– Злодейски обвел вокруг пальца купчихуКалатозову? – понятливо подхватил Бестужев. Ясно было, что с этогообъяснения Зыгало ни за что не сойдет. – И черт с ним, с фармазоном… Тымне лучше расскажи о другом. Когда в номерах «Старой России» застрелилсяпостоялец, коллежский асессор по Министерству внутренних дел Струмилин, ты,насколько я знаю, вошел туда первым?

Зыгало воззрился на него недоуменно, мучительно пытаясьсообразить, что ему в этом случае отвечать, чтобы не подвести начальство,отчего-то не желавшего посвящать жандарма в свои внутренние дела. Бестужевсмотрел на него доброжелательно, открыто, легким движением бровей принуждая кразговору. Наконец рослый усач, одолеваемый внутренними борениями, промямлил:

– Да вроде как бы и так…

Терпение у Бестужева лопнуло. Он перегнулся к собеседникучерез обшарпанный канцелярский стол и грозно пообещал:

– Васька, я ведь сейчас поеду к полицмейстеру, велю емутебя к себе вызвать, и там мы этот разговор продолжим… Только при этом будетсчитаться, что ты, аспид, злостно препятствуешь следствию, проводимомужандармерией… Тебе что, служба надоела? Тут политика, тебя и Мигуля не спасет…Будешь ты говорить, как нормальные люди?

– Как прикажете… – протянул струхнувший Зыгало.

– Ты первым вошел?

– Так точно. Когда Прошка, коридорный, телефонировал вчасть, меня с Мишкиным и послали… Входим мы, а он лежит на кровати, глазаоткрыты, прямо на нас таращится… – Зыгало неподдельно передернулся. –Кровь на виске, и пистолетик блестящий из руки выпал, тут же валяется…

Достав блокнот с карандашом, Бестужев быстро провелнесколько линий, подрисовал прямоугольник, подсунул раскрытый блокнотгородовому:

– Смотри внимательно. Вот так и выглядел номер? Это –кровать, это – окно, это, соответственно, дверь… Разбираешься?

– Да что тут трудного…

– Молодец, – сказал Бестужев. – Ты, значит,вошел первым… и раздавил сапогом гильзу?

– Да не раздавил, а помял, она ж медная, как еераздавишь… Смял, был такой грех. Хрупнуло под сапогом, я по первости решил, чтотаракан, эти мирские захребетники и в приличных гостиницах попадаются… Глядь, аэто вовсе и не таракан, а гильзочка, маленькая такая, аккурат для тогопистолетика, так и следствие потом определило… Она, хоть и помятая, абуковки-то на ней читаются, донышко и не смялось вовсе, так что я не виноват…Кто ж знал, что она на полу…

– Ладно, – сказал Бестужев. – Никто тебя зараздавленную гильзу не виноватит, понятно? Но вот где ты на нее наступил, мненужно знать совершенно точно. Сможешь сосредоточиться и показать? – онткнул карандашом в рисунок. – Вот дверь. Вот так ты входишь, как я ведукарандашом… Ну, Зыгало, подумай как следует…