это за место, зарканцы упомянули про первый город, в котором их предки поселились много лет назад. Как оказалось, поначалу никто не хотел использовать дредноут как основание для поселения и только потом, жизнь заставила колонистов изменить свои планы.

Нейла охотно рассказала про оставшиеся без присмотра подземные коммуникации, по которым можно проникнуть за городской периметр. Полностью доверившись космотехам, мы со спутниками делали то, что они просили и шли туда, куда указывали.

Алексеев с сержантом вели себя нормально и особой нервозности не проявили. Я же за последнее время пережил так много всякого, что начал воспринимать происходящие вокруг как неминуемую данность. Это позволило не поддаваться порывам и действовать более рассудительно.

Ещё, будучи на сборном пункте повстанцев, парочка землян вместе с Нейлой, помогли мне облачиться в зарканский силовой комплект. Такой же я использовал во время охоты на ящеров, поэтому ощущения были знакомыми. А вот брони мне опять не досталось и пришлось довольствоваться только покровом из синтетических мышц.

В качестве оружия я выбрал найденный в горах плазмобой, небольшой электромагнитный автомат и не убиваемый дедов револьвер. Силовые клинки тоже остались при мне, так что вид у меня довольно-таки воинственный.

Зарканцы оставили транспорт в заросшем папоротниками огромном ангаре. После этого повстанцы прошли около полукилометра по незаметной тропинке и спустились в местные катакомбы. Дальнейший путь проходил по туннелю, с проложенными вдоль стен трубами. А на поверхности подземелья располагалось нечто похожее на магнитный монорельс, ранее используемый для перемещения грузов.

— Зачем вы построили эту часть города? — спрашиваю у идущей рядом Нейлы.

Раньше девушка охотно отвечала на вопросы, а услышав этот, призадумалась.

— Приземлившийся в долину дредноут был военным. Стандартный экипаж — это чуть больше двух тысяч человек. А в момент прибытия на Пандору его грузовые трюмы были забиты специальными контейнерами с беженцами. Когда дети Зарканы вышли наружу, их было в три раза больше, чем сейчас живёт в долине, — девчушка указала на покрытые мхом стены туннеля, — Наши предки строились и развивались. Но постепенно Пандора начала брать свою дань жизнями. Те, кто не смог смириться с потерей Зарканы, принял обет, запрещающий им размножаться. Другие погибли при освоении долины, большого озера и джунглей. Про каменных червей и каверну ты в курсе. Кроме этого, здесь хватало всякого — ящеры, полчища сумчатых хищников, огромные москиты, прилетающие из-за озера в сезон трёхлунья. Если бы первое время, у зарканцев не имелись в распоряжении плазменные турели дредноута, несколько сотен абордажных роботов и механических работяг, таких как паук Мары, то мы навряд ли смогли здесь выжить.

— Москиты? — невольно удивился я, мигом вспомнив деда, описывающего кровососущих насекомых, живших на земле, — На нашей стороне хребта такое не водится. На юге нет ничего летающего, если не считать сезонных перелётов самцов термитов.

— Термиты у нас тоже водятся. Но москиты, намного хуже. В долине с ними справились лет сто назад, но стоит обогнуть озёрное море, так начинай глядеть в оба. Иначе спикирует на тебя одна из самок и проткнёт острым жалом. А оно у них толщиной с мой мизинец и твёрдое как стальной клинок.

— Ты сама их видела?

— Да. Два раза ходила с караваном в соседнюю долину к нашим отшельникам, так что насмотрелась там всякого.

— А с бродягами встречалась?

— Видела несколько раз, но они с кланами зарканцев особо не общаются. Это точно люди, но странные. Похожи на тебя, только другие. Если встретишь по пути, то можно к ним обратиться. Они могут выменять, что-то полезное или поделятся едой. Помогут, если окажутся рядом в критический момент, но лишнего слова из них не вытащишь. Отец говорит, так они соблюдают договор, заключённый с советом мудрейших.

— А что ты ещё о них знаешь? — надо узнать побольше у словоохотливой девчушки.

После после моего триумфального возвращения, она стала относиться ко мне намного лучше, чем раньше. Да и обещается охотнее других.

— Даже не знаю, с чего начать. Москитов бродяги называют какими-то комарами. А северные джунгли — тайгой. Они утверждают, что их посёлки-крепости половину годового сезона завалены снегом. У нас подобное встречается только в горах. Ещё они говорят, что если зарканцы далее продолжат себя подобным образом, то в долину придёт какой-то «неминуемы писец».

— Сразу видно, наши люди, — я ухмыльнулся в ответ.

И невольно вспомнил некоторые слова деда, которыми обзывал бродяг.

Эх, мне бы самому с ними пообщаться. Ведь теперь, когда я знаю, откуда они берутся, конструктивный разговор может получиться. Скорее всего, мы бы нашли общий язык, и пришли к общим знаменателям.

А между тем Нейла продолжила рассказ.

— Бродяги люди, только жёсткие. Мой отец говорит, что там, где они выживают, зарканцы бы не продержались и одного годового цикла. В их тайге водятся страшные хищники-одиночки, да такие опасные, что даже озёрные патриархи им не чета. А ещё там есть большой пояс болот, населённый опасными тварями. И в трёх сотнях километрах от зоны их первоначальной высадки находится северный берег мирового океана. Хочешь, покажу трёхмерные картинки?

Нейла, активировала один из своих гаджетов, и прямо на стенах туннеля начали появляться двигающиеся трёхмерные изображения. На первом раскинулись ледяные поля, заканчивающиеся цепочкой зубастых скал, очерчивающих северный берег океана. Конечно, это не южные широты, но опасных тварей и тут хватало с лихвой.

Картинка сменилась, и я увидел бескрайние болота. Кое-где изо мха и трясины торчали чёрные щупальца каких-то растений, образующие шевелящиеся клубки. Даже на стене это выглядело опасно и отвратительно.

На следующем изображении появилась тайга. Высоченные стволы железно-пористых деревьев торчали словно частокол и занимали всё окружающее пространство. Деревья отдалённо походили на те, что добывали артели лесорубов в северной части фронтира. Но эти намного выше. Кроме этого, я заметил передвижение крупного существа, несколько раз промелькнувшего в густой чаще.

Последняя картинка показывала группу строений, сложенных из толстенных стволов железного дерева. Посёлок занимали вершину каменистого холма, образуя защитный периметр с вышками и тройными рядами стен.

— Откуда картинки? — спросил я, почувствовав, что увидел нечто тайное.

— Когда Мара была моложе, она ходила в дальнюю экспедицию за озеро с группой зарканцев. Именно там мама потеряла руки. Отец рассказывал, что через год бродяги привели её прямо к нашему бункеру.

— Она что-то тебе рассказывала?

— Нет. Только вот эти картинки показывала.

— Всем молчать. Подходим к городскому периметру, — приказ мастера Акоса, пришёл по коммуникатору, и разговорившаяся Нейла