каких-то существ моя магия нулевого уровня смертельна. Интересно, почему?..

Так, хватит баловаться с магией. Вон уже Торн недовольно пыхтит. Ведь каждое плетение сокращает моё время. Но что поделать... Мне в рот не смотри, дай поэкспериментировать.

Торн останавливается, кладёт руку на рукоять меча.

Ну что опять?

Из теней выходят двое. Страшные, бородатые, большие. С топорами.

— Расслабьтесь... — хрипит самый здоровый из них. — А может, и не расслабляйтесь. Назовитесь.

— Делец Армз!

— Делец... Армз... Ну всё, хана тебе...

Торн достаёт меч, а мужики только смеются.

— Да шучу я! Нас предупредили... Делец, мать его, Армз... Правила знаете?

Отрицательно качаю головой.

Бородачи как-то подозрительно веселеют.

— Плохо. Значит, слушайте. Правило первое. Первыми вытащили оружие или засветились магией — любой имеет право вас убить и будет прав. Второе...

Перебиваю:

— А если кто-то соврёт, что я первым достал оружие?

— Свидетели, делец. Имей при себе свидетелей.

— А если свидетели тоже соврут и скажут, что я первый начал?

— Такие свидетели долго не живут...

Усмехаюсь:

— Рассказывай тут мне. За деньги они не только скажут, что я первым схватился за оружие, но и что я посланник божий.

— Ты чё, умный такой, что ли, а? Мне тут за болтовню не платят... Но ничего... Мы как раз дошли до второго правила. Проход платный. Золотой на рыло.

Понятно. Достаю трясущейся от жадности рукой два золотых, протягиваю. Здоровяк выхватывает золотой, пробует на зуб, который сразу же от такого обращения отваливается. Крыса под ногами радостно утаскивает его в дыру в стене.

— Ах ты дрянь! Последний жевательный был! Делец, сука, Армз...

Засранец. Так возмущается, как будто я ему зуб выбил.

Пожимаю плечами и спрашиваю:

— Так что там со свидетелями-то?

— Значит, так, слушай, чё у нас тут почём. Ты ступил на нашу территорию. В тёрках виноват тот, против кого больше свидетелей. Твоя проблема, если за тебя впряглись двое, а против тебя десятеро. Значит, ты влез в ссору с тем, кто тебе не по грёбаным зубам. Осторожно выбирай, с кем дела иметь. Уяснил?

— В принципе да. Заплачу двадцати свидетелям и пойду убивать всех подряд — и буду прав. Удобно.

— Хех, ну попробуй, умник.

— А все в равных условиях? Вот, например, его свидетельство против тебя, — киваю на Торна, — равно твоему против меня?

— Ага. Типа того.

— Серьёзно? Вы сейчас можете нас убить, а потом сказать, что мы первые начали?

— Верняк. Быстро соображаешь. А теперь слушай третье правило: все дела под землёй остаются под землёй. Знаешь такое выражение: тайну унесу в могилу? Вот это про нас. Уяснил? Или объяснить?

— Уяснил, но объяснить.

— Если начнёшь болтать за пределами подземного квартала, то ты труп. Стражам, проститутке своей, детишкам ёдраным... Просто вякнешь о существовании нашей общины — и ты труп. У нас есть средства, как достать тебя в Меруносе.

— А в Сильвии?

Бугаи переглядываются.

— И в Сильвии тоже...

Как-то они неуверенно это сказали. Задумчиво чешу подбородок:

— Так каждая собака про вас знает. В чём секрет-то? Вас не трогают просто, и всё. Крыша у вас высокая.

— Ты что-то болтаешь уже много, делец Армз... Не нравится мне это.

— Я тебе заплатил. Рассказывай.

— Один вопрос — один золотой, петушок.

Мой глаз едва заметно дёргается. Зловещая улыбка сама наползает на лицо.

— Ясно. Ну-ка, возвращай деньги.

— Ха, забери обратно.

Какое-то время я думаю, оценивающе разглядывая бандитские улыбающиеся морды и их оружие. Они наигранно хрустят кулаками и шеями. Слежу за их мимикой, повадками... Прихожу к определённым выводам насчёт значимости этих персон.

Наконец я выстраиваю в голове очередной гениальный план-капкан, киваю, сую руку за спину, чтобы не видели, как в ней материализуется меч Галленов.

— Как скажешь...

Торн молниеносно следует моему примеру. Кончик его меча выбивает искры на мокром полу.

Улыбки у мужиков пропадают, а суставы магическим образом перестают хрустеть. Ещё бы. Они не думали, что кто-то так сразу будет влезать в ссору с вышибалами, едва ступив на порог элитного клуба.

— Охренели? Вы знаете, куда пришли, а? Знаете, кто мы такие?

— Знаю. Те, кого отправили... сюда, — киваю на огромную кучу мусора и слизи. — И те, кто решил нас ограбить. Неужели ты думаешь, я не в курсе ваших правил и что их всего два, а не три?

Верно. Гримз рассказал мне про свидетелей и болтовню. Никаких «платных проходов», я лично спрашивал. Так что по законам сильного теперь имею право перерезать этим вымогателям глотки.

Судя по выражению лиц мужиков, мы друг друга поняли. Сомневаюсь, что в вонючую, полную крыс канализацию отправят дежурить авторитетных «пацанов». Я в курсе «арестантских устоев». Если ты там, где пахнет говном, то ты сам говно и опущенный. Они — никто. И отправили их сюда за какую-то провинность. И, скажем так, они сделали что-то уж ОЧЕНЬ нехорошее. Даже за воровство и убийство наказали бы «мягче». Убили бы просто, например. А здесь прямо конкретно «опустили пацанов». Возможно, даже перед тем, как убить. Но эти идиоты решили тут денег заработать, обдирая приходящих и усугубляя своё положение. Они в полной жопе.

— Это ты зря, делец, на хрен... — Мужики достают топоры. Но в дело их пускать не спешат, поглядывая на железного Торна выше их на голову.

Показательно опираюсь на меч, как на трость. Эх, отвратительное отношение к реликвиям ради устрашающей позы...

— Ну вот сейчас мы поговорим, господа. РУКУ!!!

Молниеносно подскакиваю ко второму бородачу, тянущемуся к карману. Перехватываю его руку.

Второй бородач дёргается, но Торну достаточно покачать головой, чтобы он опустил топор.

— Вы расскажете мне обо всём... — Сжимаю его запястье под силой кольца принца. — О том, кто тут у вас главный, кто не очень. Кого стоит бояться, кого уважать. С кем можно иметь дела, а с кем нет. Откажетесь — сдохнете. Я предупреждаю один раз.

Очень уж не хочется лезть в логово к чертям неподготовленным. Гримз мне ничего не рассказал или побоялся рассказать, Иона слишком мало знала. Торн вообще не в теме. Так что наконец-то я добрался до первоисточника, так сказать... Часто такие утырки знают много полезной информации. Пусть и на уровне слухов и сплетен. Я уж различу, что правда в них, а что нет.

Молчавший до этого мужик, которого я держу сейчас за