Целый день я двигался относительно спокойно, если не считать то и дело накатывающих приступов дурноты, с которыми я даже не боролся. Просто останавливался и пережидал плохое самочувствие, пытаясь одновременно заниматься самолечением. Без особого результата. В результате я проехал даже меньше, чем необходимо, и на ночь пришлось вновь останавливаться в чистом поле, благо дождь уже закончился.

На ночевку в этот раз я останавливался по всем правилам. У меня хватило соображения загодя начать подыскивать удобное место, так что, заметив чуть в стороне небольшой перелесок, я поспешил свернуть с дороги – незачем ночевать под открытым небом, если можно хоть немного обезопасить себя от капризов погоды и случайных взглядов. Пришлось, правда, слегка потоптать ржаное поле, окружавшее рощу, но я понадеялся, что большого ущерба владельцам не нанесу – много ли посевов вытопчет одинокая лошадь? Жаль только, что любой проезжающий по дороге может заметить следы, прекрасно отпечатавшиеся на влажной после дождя почве. Об этом я тоже горевал недолго, потому что погони не ждал, а случайные путешественники вряд ли станут пристально вглядываться в обочины. Да даже если и станут – что с того?

Тем не менее стоянку я обустраивал по всем правилам. Укрытие себе нашел на самом краю рощи, возле большой кучи валежника, видимо образовавшейся после вырубки очередного куска леса. Бревна хозяйственные крестьяне нашли куда приспособить, а вот ветви никому не понадобились – нехватки в топливе местный народ явно не испытывал. Ну а мне как раз удобно – не нужно самому заботиться о дровах. Эта же куча послужила отличным укрытием для костра, чтобы не было видно со стороны дороги, да и укрытие из веток я себе кое-как построил. Неказистый получился шалаш, но даже так лучше, чем под открытым небом, тем более что тучи, закрывшие горизонт, никуда не исчезли, и я опасался, что дождь все еще может возобновиться. Там же, в роще, нашелся чистый родник, так что ни я, ни Ромашка не мучились жаждой. В общем, ночь я провел в относительном комфорте. Жаль только, не полностью. Проснуться пришлось где-то через час после полуночи.

Сначала тревожно заржала Ромашка. Лошади вообще животные не самые тихие и спят чутко, то и дело всхрапывая, переступая и фыркая. Такие звуки я уже научился фильтровать, не обращать на них внимания. Но в этот раз что-то в поведении животины заставило меня проснуться. Лежа на спине, я вглядывался в переплетение ветвей неказистого шалаша. Бесполезное занятие – ночь выдалась темная, через покрывало туч не пробивался даже лунный свет. Прислушиваясь к звукам ночного леса, я чуть было не задремал снова. В шалаше было даже слишком уютно, сон накатывал волнами, и я уже почти сдался, когда услышал уханье филина. Вполне привычный для ночного леса звук, и услышь я такое еще парой часов ранее, непременно бы обманулся, вот только за время лесной войны я неплохо изучил повадки ночных животных. Дело в том, что филины, как и прочие виды сов, вопреки общему мнению, очень редко охотятся ночью. Эти птицы предпочитают сумерки и выходят на охоту либо сразу после заката, либо незадолго до рассвета, когда ночная темень отступает. Более того, если ночь выдалась темная, период активности пернатых охотников становится даже короче. Ночное зрение у них, конечно, отличное, куда там эльфам, но все равно для охоты требуется хоть какой-то минимальный источник света. Нынешняя ночь же выдалась особенно темной – в такое время совы тоже предпочитают спать. А значит, никакой филин сейчас не ухал, пытаясь спугнуть затаившуюся мышь. Нет тут никакого филина – это просто знак. Кто-то бродит по перелеску. Сонливость ушла как после обливания холодной водой. Из палатки я выбирался медленно и осторожно, чтобы не дай боги не хрустнуть веткой или еще каким-нибудь резким движением выдать свое присутствие. На открытом месте слышно стало чуть лучше, и теперь я отчетливо различал нехарактерные для леса звуки. Отзвуки тяжелого дыхания, осторожные шаги. Теперь можно было не сомневаться – по лесу кто-то ходит. Не один. Причем ходят достаточно целеустремленно. Ищут кого-то.

Какого-то плана на случай нападения у меня не было. Я просто не ожидал, что кто-то станет меня искать так рано. Впрочем, особой паники тоже не было. Ранние гости были еще далеко – у меня хватило опыта, чтобы определить это на слух. Можно было уйти незамеченным, но только пешком. Пришлось бы оставить лошадь, а делать этого не хотелось – так я разом потеряю мобильность. Да и хотелось выяснить, кто это заявился, по мою ли душу, или, может, это случайные путники… Впрочем, в последнее не верилось. Места вокруг не слишком оживленные, да и в перелесок, давший мне приют, уже как минимум сезон никто не заходил, судя по следам. В общем, нужно было все выяснить здесь и сейчас, и потому я не стал далеко уходить. Просто убрался чуть в сторону от стоянки и забрался на дуб с удобной развилкой всего в трех метрах от земли. Пришлось, правда, здорово попотеть, взбираясь по стволу – сказывалось удручающее физическое состояние. Я даже пожалел, что выбрал такое место для укрытия. Как бы не оказалось, что я сам загоняю себя в угол. Если гостей окажется слишком много, могут возникнуть проблемы.

Однако паниковать я не стал. Позиция у меня достаточно выгодная. Устроившись поудобнее в ветвях, я успокоил дыхание и затих – сейчас главным было не раскашляться на весь лес, разом уничтожив свое преимущество.

Ждать пришлось недолго – всего около часа. Вновь повторилось уханье филина, а потом у входа в мое логово появились люди. Сначала один, укрытый в темно-серого цвета плащ, соткался из темноты всего в паре десятков метров. И двигался он вполне профессионально. Кто другой, не воевавший с эльфами, не заметил бы человека до последнего. Потом появились еще трое – они пытались окружить стоянку.

Ничего у них не вышло, конечно – я не зря выбрал эту кучу валежника для ночевки. Подобраться незаметно можно было только с одной стороны. Там, где я очистил проход. С других направлений пришлось ломиться бы прямо через сухие и ужасно трескучие ветки, которых к тому же было достаточно много для того, чтобы это упражнение не показалось любопытному слишком простым. Но это было очевидно только для того, кто осмотрел ближайшие окрестности при свете дня. Среди нападавших таких не нашлось, так что я имел шикарную возможность вдоволь понаблюдать за попытками неизвестных перебраться через преграду. Выглядело даже забавно, если отвлечься от того факта, что эти клоуны пришли меня убивать или как минимум брать в плен.

Наверное, еще полчаса эти господа пытались пробраться к шалашу. Уверен, им казалось, что они ведут себя достаточно тихо. Что с того, что периодически раздается треск веток? Что с того, что лошадь уже с ума сходит от беспокойства? Не знаю, возможно, сильно пьяный человек действительно не обратил бы внимания на все эти перемещения, но и только. Любой другой уже давно как минимум вылез из шалаша посмотреть, что за медведь бродит вокруг.

Наконец, до нападавших дошло, что рассвет уже приближается, а они все еще не приблизились к цели. Мой проход был обнаружен и признан проходимым – господа гуськом проследовали к стоянке. Я в этот момент остро пожалел, что не поставил хоть какую-нибудь нехитрую ловушку. «Ну что мне стоило хоть ямку завалящую выкопать на входе в убежище?! Даже без гвоздей на дне, – тем более что у меня их и нет, – все равно был бы толк!» Сейчас бы тот, что впереди, свалился, суета бы поднялась… Я порадовался веселой злости, которая сменила, наконец, уныние и чувство вины. Именно в таком настроении и стоит драться.