росой, составленные пирамидами копья. Темным рисунком проступали окруженные частоколами помосты, с которых лучникам предполагалось вести прицельную стрельбу. В узких прорезях бойниц мелькали тени солдат. Дозор, ночная смена…

Т’хар прищурился: по правую руку строительные отряды завершали доводку укреплений. Десяток дгоров, одинаковых в зеленых куртках, яростно жестикулировали, управляя глыбой та-года. Птице-лев, сжимавший в когтях огромное бревно, парил рельефной грудой мышц.

— Ларн! — Т’хар развернулся к невнятному говору адъюнктов. Светловолосый худощавый мужчина лет тридцати подбежал к командующему и вытянулся по струнке. — Докладывай.

— Третьи, четвертые и пятые отрядные десятки закончили формирование боевых позиций. У второй проблемы с болотом… там низина… — Под изумрудными лезвиями командного взгляда Ларн вздрогнул. — Заканчивают, в усиление переброшены несколько строительных тридцаток. Первая и шестая десятки обживают укрепления. Седьмая и восьмая на флангах; седьмая, согласно приказу, ожидает соединения с пограничными гарнизонами.

— Долго им?

— По донесениям курьеров, часов двенадцать. — Мужчина нахмурился. — Почти загнали лошадей. Да и себя…

— Пусть ускорятся. У нас не…

Времени у Ладора не осталось.

Привычный шум противостояния утих, и на передний план вырвался чей-то заполошный крик. Т’хар крутанулся на пятках — настолько стремительно, что адъюнкт предпочел отскочить. Источником крика из-за шатров, подобрав мантию, бежал Брон — растрепанный, неловкий… За ним спешила магическая когорта, мужчины и женщины, от которых веяло силой и сомнениями.

Т’хар подался вперед… Брон споткнулся, запутался в травяных пучках и прокатился по земле. Тут же вскочил, перемазанный травяным месивом, охнул… Крик захлебнулся.

— …ут!! — Брон отчаянно жестикулировал.

— Что?! — Повелитель бросился навстречу. Под ложечкой неприятно засосало.

— Здесь… здесь… — Маг остановился, согнувшись пополам. — Хоор…

— Точнее!

— Засечка сработала, твари в Алоре, — вмешался подручный. — Наступают широким фронтом.

— Сколько?

Никто не ответил.

— Сколько?! — Т’хар стиснул эфес Яртарна. Голос Буревестника разнесся по равнине зловещим громом — пригул луговые волны, мотнул солдат к оружию…

— Волна… Черная волна. — Брон неотрывно смотрел на Повелителя. На друга. На защиту. Тихие слова услышал каждый, а тем, кто не сумел, помогли заботливые соседи.

Искра тревожных вестей оббежала противостояние, зажигая лица сонмом эмоций: скудных у регулярных тридцаток и насыщенных у ополченцев, присланных окрестными городками. Народные дружины сдали назад; некоторые задумчиво присмотрелись к дорогам, уводящим в тыл.

Т’хар отметил брожение и споро набросал в уме мотивационную речь… Стремительный полет мысли прервал женский возглас:

— Нет!

Правитель торопливо отыскал среди воинского строя белый ореол мантии. Тяжело опираясь на посох, Мистерия хмуро всматривалась в горизонт. На внезапно осунувшемся лице чередой вспышек промелькнули неверие и надежда.

— Их же двое. — Она прикусила губу. Задрожал подбородок. — Двое…

Чет и Мик. Родные души…

Т’хар постарался ободряюще улыбнуться. Но вряд ли Лаони заметила. Он нехотя перевел взгляд чуть правее — на бывшую тридцатку Мика. Знал, какое зрелище увидит. Дзейра неуверенно покачивалась — боролась с худшим, но призрак несчастья подло ковырял волю… Плеча ктана успокоительно касалась маленькая ваарка, рядом исходил яростью бескрылый годок — все знакомо.

Буревестник вспомнил вчерашнее прибытие Эдэи. Схожие эмоции, схожий блеск глаз и маска печали. Кормчая предпочла действовать: единственный раз взглянула на главу Ладора и молча включилась в работу. Теперь она где-то ближе к левому флангу — восполняет брешь в магической защите. Оградилась глухой стеной… Но хватит чувств.

Последний миг тишины, подчеркнутый легким скрипом перевязей…

— Ларн, Симээ, Отай, Берл! — повернулся Т’хар к адъюнктам. — Приказ о готовности по фронту. Работы немедленно прекратить, мастеровым отступить! Резервам подтянуться к секторам, где не успели укрепиться! — Буревестник кашлянул: давненько не приходилось столь активно напрягать голосовые связки.

Четверо офицеров приступили к исполнению с присущей выучке ретивостью. Мгновенно растворились в закипавшем строю и уже через несколько секунд напомнили о себе громогласными и четкими распоряжениями, что по цепочке связных разлетелись затухавшими отголосками.

Тысячекратно усилились звон, топот, крики и лошадиное ржание. Солдаты спешно добирали из стоек оружие. Вспышка действия, сдобренная командами ктанов: черно-зеленые униформы мелькали с поразительной скоростью. Как в шахматной партии передвигались по строгой схеме и занимали стратегически важные клетки. В небо взмывали могучие силуэты годоков, используемых для рекогносцировки. Та-годы, оставив грузовые работы, массивными воздушными кораблями потянулись в тыл — золотисто-коричневые образы силы в безоблачной синеве. Т’хар не сомневался: настанет время, и они столь же основательно потянутся назад — в бой.

Правитель обратил взгляд на магов, чьи цветастые мантии разбавляли однотипный окрас рядовых частей. Ярким пятном выделялось облачение Лаони — расположившись близ родственника, Мистерия сосредоточенно изучала посох, над острием которого разгоралось белесое облачко искр. Под стать готовили заклинания и остальные: в третьей позиции Общего Свода Магии смотрелись близнецами, окруженными магическими эманациями.

Воздух ощутимо потрескивал, заставляя солдат с тревогой коситься на фокусников. Из-за спин т’харовской охраны вынырнул запыхавшийся Ларн:

— Противостояние… — Он с трудом набрал в легкие воздуха. — …развернуто. Резервы на означенных позициях.

— Пограничные гарнизоны?

— Ускорили движение. С марша в бой?

— Как лучшие из лучших, — после секундной паузы ответил Т’хар. С присущим властителю тактом сменил тему: — Что по связи?

— Проходит без запинки.

— Хорошо.

Буревестник замер, коснулся Яртарна. Над далекой линией Алорских чащоб в спектральном восприятии разрасталось черное сияние. Вечная зелень стремительно растворялась в антраците, разбавленном изумрудными бликами молний. Хвала Великим, картину не видели солдаты… Рядом зашевелилась охранная тридцатка. Сегодня в качестве оной выступали подопечные Дзейры — на то есть причины.

— Разошлись!! — Вопреки здравому смыслу вопль раздался из поднебесья. — Я… сука… планирую!!

Т’хар вздернул голову. Как и сотни фо-ригийцев, в том числе стрелки, вскинувшие луки.

Золотой кометой напротив солдатских рядов рухнул лорд Чет. Воткнувшись задом, непередаваемо замер с открытым ртом, цапнул себя за филей и честно признался:

— Поле — говно. Каменистое.

Невероятно, но солдатам полегчало: кое-кто смог усмехнуться, хотя лорд, залитый кровью, служил ярким напоминанием о кошмаре боя.

— Чет! — Лаони вскинулась. Не разбирая дороги, рванулась к Курьеру…

«Прям на крыльях», — успел подумать Т’хар, прежде чем на царственную макушку плюхнулась живая тяжесть. Правый глаз укрыло нечто косматое, отдававшее зеленью… Хвост? Буревестник молчаливо покосился вверх. Ошеломленный солий намертво вцепился в шевелюру Правителя и растерянно таращился на воинов.

— Удачно попал, — хмыкнул Чет, заключенный в белые объятия. Послышалось невнятное, но определенно ласковое бормотание. И следом крик: — Ты ранен?!

— Ага… Старик, слышь, хочу обсудить тему со шлемом…

Лаони распростерла руки, чтобы пролить наземь целительную песнь Белых Одежд — глубину и неторопливость, переливы и режущую основательность…

— Мик… — услышал Т’хар подле правого плеча. Оборачиваться не стал, голос Дзейры узнал бы средь тысяч. Стащив с головы Ласкового, с тревогой взглянул на Чета, плывшего в целительных токах. Надо бы прояснить ситуацию…

— Мик, — новый угасавший шепот.

Глухой удар.