Музыкантам пришлось повторить мелодию.

Они готовились начать в третий раз, тревожно переглядываясьи делая вид, что просто репетировали, как вдруг появился лакей и передал приказпрекратить музыку. Никакого торжественного выхода не будет, потому что невестабесследно исчезла. Гости многозначительно переглядывались и даже не удосуживалисьпонизить голос, обсуждая очередную выходку утратившей всякий стыд и нарушившейправила приличия Бьянки.

Йен был еще более далек от благодушия. Он разъяренно шагализ угла в угол по апартаментам Криспина, откуда они с Бьянкой должны были выйтик гостям. Однако мысли его опережали шаг, наскоро пробегая по составленному валфавитном порядке списку мер, которые он намеревался предпринять дляуничтожения Бьянки. Он приступил к осуществлению этого списка два дня назад иуспел дойти только до буквы Д — «длительное поджаривание на медленном огне». Вэтот момент в комнату вошел Джорджо, подталкивая вперед Бьянку.

— Я нашел ее на половине слуг. Она была сМариной, — предвосхитил он расспросы Йена.

На ней было бархатное платье в тон топазу, который висел нацепочке, утопая в белоснежных, тончайшей ручной работы кружевах. Фасон платьяподчеркивал изысканность ее шеи и груди. Платье и нижние юбки были отделанызолотыми розами всех возможных размеров и форм, искусно скопированных с живыхцветов, которые в изобилии поставил к свадьбе Лука. Ее волосы длинными локонамисвисали до плеч, прихваченные на макушке золотой диадемой с бриллиантами. Глазаее казались чуть более округлыми и расширенными, чем обычно, а губы едвазаметно дрожали. Йен едва не задохнулся от гордости при мысли, что эта красотав один прекрасный день будет принадлежать ему.

«Вы выглядите потрясающе», — хотел было сказать он, нопротив воли вымолвил совсем другое:

— Вы что же, хотели незаметно сбежать черезкухню? — При мысли, что она могла бросить его, Йен внутренне поежился,отчего его слова прозвучали жестче, чем он рассчитывал.

Бьянка была расстроена. Она вовсе не хотела огорчить илираздосадовать его — напротив.

— Мне нужно было привести волосы в порядок, но я несмогла сделать это без посторонней помощи, — тихо ответила она. — Мнежаль, что я доставила вам хлопоты.

— Вот как? Значит, задержка церемонии в вашем пониманиилишь хлопоты? Пойдемте, у нас нет больше времени выслушивать вашибредни! — Он грубо схватил ее за руку и потащил к двери. — Скажите,что мы наконец готовы, Джорджо, потому что моя обожаемая невеста уже вернуласьиз буфетной, где проверяла, все ли готово к празднику.

Йен старался быть с ней как можно холоднее, хотел заставитьее почувствовать всю глубину своего возмущения, но стоило ему взглянуть на нее,как гнев моментально испарился. Он привлек ее к груди и сжал в объятиях со всейсилой, на какую было способно молодое, жаждущее нежности тело.

— Бьянка, — прошептал он, отстранив ее. —Бьянка. — И в его голосе больше не было прежней заносчивости. Скорее,наоборот — учтивость и чуткость. Однако его романтический настрой был тут жепрерван. Как по волшебству зазвучали аккорды торжественного выхода молодых, иидиллия была нарушена — предстояло выйти к гостям, чтобы принимать поздравления.

Квартет грянул в четвертый раз отрепетированный марш, нозвуки музыки потонули в гуле голосов. Причина всеобщего волнения тотчас жевыяснилась: Моргана да Джиджо в ярко-красных шелках шла по главной лестнице.Она рассчитала свой приезд таким образом, чтобы он совпал с торжественнымвыходом молодых — кто теперь посмеет усомниться в ее превосходстве над скучнойневыразительной девчушкой, на которой он собирается жениться?! Она намереваласьсмутить весь свет и в особенности Йена, который из-за своего эгоизма потерялтакое сокровище, как она. Девчонка наверняка разревется, чтобы привлечьвнимание Йена, и тем самым окончательно уронит себя в его глазах. Однако длятого, чтобы Мора сочла свой план удачно реализованным, это было не так ужважно.

Вначале все шло как нельзя лучше: ее приезд вызвал бурювосторга, поклонники окружили плотной стеной, что придало ей уверенности. Ностоило ей столкнуться с Йеном и его невестой на лестнице, как дело принялоскверный оборот. Девушка была не похожа на скучных заурядных девиц на выданье,которые преобладают в ее кругу. К тому же ее нельзя было назвать дурнушкой.Скорее уж Йен расплакался бы, чем она. Мора присела в реверансе так низко, чтомолодые люди, пробившиеся ближе всех к лестнице, чтобы приветствовать четуновобрачных, могли увидеть темные соски ее груди, чуть прикрытые кружевами,которыми было оторочено декольте.

Бьянка ничуть не смутилась и протянула ей руку, когда Йензнакомил их, чувствуя на себе любопытные взгляды сотни почтенных гражданВенеции.

— Дорогая, это Моргана да Джиджо, моя бывшая любовница.

Ни один злокозненный план, который могла бы придумать Мора,не произвел бы на публику такого впечатления, как эта рекомендация Йена.Несколько недель спустя в свете не переставая говорили о том, с какой нежнойзаботой Йен отнесся к Бьянке и как попросту уничтожил Мору своим равнодушием.Его поступок вызвал гнев ее многочисленных обожателей, но зато yпрочилрепутацию неприступного мужчины, придав ему трогательное очарованиеромантического героя. К концу приема Йен пожалел о новом ореоле, возникшемвокруг его образа. Прежняя репутация ограждала его от неуемного обожания юныхдам, которые вдруг сочли его невероятно галантным. Бьянка весь вечер боролась сжеланием прижаться к его плечу и поцеловать его, но понимала, что Йен неодобрит этого.

Мора признала, что Йен вышел победителем из битвы умов, ипоэтому не спеша отступила в сторону, наградив его напоследок своей известнойнасмешливой улыбкой, которая предназначалась скорее даже не для него, а для егоизбранницы.

И ожидаемый эффект был достигнут. Никакая словесная дуэль немогла лучше подчеркнуть разницу между блеклой невестой и блистательнойэкс-любовницей. Уверенность, которую придал Бьянке поцелуй жениха, мгновенноулетучилась. С каждым вздохом она чувствовала себя все ничтожнее и безобразнее,проклиная грязновато-серый оттенок своих глаз и невыразительные формы тела.Однако собравшиеся, казалось, не замечали этого и продолжали приветствоватьсчастливую чету, выказывая не только подобающее уважение, но и явную благорасположенность.Бьянка предполагала, что добродушие гостей объясняется всего лишь жалостью кней, и все же была им благодарна. К тому моменту когда они с Йеном благополучноспустились в бальную залу и повели пары в первом танце, Бьянка, не уловив чуткимухом ни единого злобного шепотка относительно своего сходства с неуклюжейкоровой, вновь обрела крепость духа и почувствовала себя готовой к выполнениюпервой задачи, которую определила для себя.

С тех пор как Йен сделал ее пленницей в этом доме Бьянка решилаухватиться за возможность, которую предоставлял бал, чтобы осторожнопереговорить со всеми мужчинами, опознанными Туллией как возможные кандидаты нароль жениха Изабеллы. Она заметила Брунальдо Бартолини, стоявшего у фонтана сосвоей сестрой-близняшкой, и хотела было подойти к этой неотразимо красивойпаре, но смутилась, не желая нарушать очевидную конфиденциальность их беседы.Ходили слухи, что их отношения были более близкими, чем принятые между братом исестрой. И это неудивительно, поскольку немногие могли сравниться с ними вкрасоте. Продолжив свои наблюдения, она увидела Лодовико Террено и собираласьуже подойти к нему, когда чья-то рука легла ей на плечо и заставила обернуться.