Эта проблема была частью более масштабного вопроса о воссоединении Рима и Константинополя. Она рассматривалась на Базельском соборе, на который император Иоанн VIII Палеолог отправил важную делегацию в надежде тем самым получить необходимую помощь в борьбе с турками. Однако и в этом вопросе досадное недопонимание между папой и собором отсрочило принятие какого-либо решения, в то время как гражданская война в Литве тоже создала неожиданные трудности. В договоре с митрополитом Киевским Свидригайло сначала высказался за такой религиозный союз, но позже осудил митрополита на сожжение на костре, потому что заподозрил его в политическом предательстве. В 1436 г., когда у Свидригайло едва ли была какая-то реальная власть и пока его соперник не проявлял никакого интереса к союзу церквей, патриарх Константинопольский назначил другого митрополита Киевского и всея Руси – известного греческого гуманиста Исидора. В отличие от своего несчастного предшественника он был сначала признан и в Москве и немедленно приехал туда, чтобы склонить эту страну к союзу с Римом, за который он уже высказывался в Базеле, как один из греческих делегатов.

Великий князь Василий II поручил ему возвратиться на собор во главе русской делегации, но при условии, что он не привезет назад в Москву никаких «новшеств». Тем временем папа римский перевел собор в Италию, где Исидор присоединился к другим делегатам от Восточной церкви, прибывшим из Константинополя. Сначала в Ферраре, а затем во Флоренции, где 6 июля 1439 г. был наконец заключен союз, митрополит Киевский во многом способствовал этому успеху и был послан на Русь как кардинал и легат Евгения IV, чтобы добиться принятия этого союза там. Однако такой результат он получил только в епархиях, находившихся в пределах Польши и Литвы, где он останавливался по пути в Москву. В Москве он был брошен в тюрьму Василием II, который отверг все решения собора. Бежав из тюрьмы, Исидор снова посетил польско-литовскую часть своей митрополии, а затем поехал в Рим через Венгрию и больше никогда не возвращался в Россию. Было очевидно, что Флорентийская уния не имела никаких шансов на одобрение в Великорусском (Русском) государстве, несмотря на ее официальное признание Византийской (Восточной Римской) империей. Напротив, когда Василий II получил информацию о том, что греческая церковь теперь по-настоящему воссоединилась с Римом, и когда он разгромил своего внутреннего врага в продолжительной гражданской войне, в которой его поддерживала русская церковь, в 1448 г. он дал ей другого митрополита, разорвав ее связи с Константинополем. Замысел того, что Москва должна стать третьим и последним Римом, можно проследить до этих событий, которые были еще одним шагом на пути к отделению Московской Великой России от территорий старой Киевской Руси, включенной теперь в федерацию Ягеллонов.

Ведущая роль этой федерации во всей Центрально-Восточной Европе стала даже более очевидна, когда в 1440 г. – после смерти Альбрехта II Габсбурга в 1439 г. – король Польши Владислав III был избран королем Венгрии. Там он принял кардинала Исидора, возвращавшегося в Рим, и в дарованной в 1443 г. привилегии гарантировал полное равенство католикам восточного толка (rite) в русских провинциях Польши. В тот же год (1440) его брат Казимир стал великим князем Литовским после убийства Сигизмунда предводителями местной аристократии. И хотя между Польшей и Литвой все еще оставались важные спорные проблемы – как конституциональные, так и территориальные, – было обеспечено продолжение действия унии под властью все той же династии.

Однако Габсбургская династия не только продолжала контролировать Чехию, но и противодействовала королю Польши Владиславу в Венгрии, заставляя его отложить борьбу с растущей опасностью со стороны турок-османов, которую он пообещал вести. Но когда кардинал Чезарини вел переговоры с Австрией в 1442 г., наступил момент сделать последнее усилие, чтобы освободить балканские народы и спасти то, что еще осталось от Византийской империи, тем самым укрепляя Флорентийскую унию.

Первый крестовый поход, предпринятый в 1443 г. под командованием молодого короля и Иоанна (Яноша) Хуньяди (Гуниади), могущественного феодала из Трансильвании, оборонявшего южную границу Венгрии в предыдущие годы, имел большой успех. При сотрудничестве с деспотом Сербии Георгием Бранковичем и участии многих польских рыцарей венгерская армия стала наступать по территории Болгарии и достигла Балканских гор. В тот год было слишком поздно продолжать двигаться в направлении Константинополя, но турки потерпели поражения в нескольких сражениях, и другой военный поход был запланирован на следующий год в союзе с западными правителями, которые по приглашению папы римского пообещали подготовить христианский флот и отправить его в пролив.

В Венгрии и Польше были сторонники умиротворения, особенно среди тех, которые поддержали Базельский собор в его оппозиции Евгению IV. На Бранковича тоже повлияли мирные предложения турок, и в июне 1444 г. сербско-венгерская делегация отправилась в Адрианополь, тогдашнюю столицу турок, и там заключила на 10 лет перемирие с Мурадом II. Но король Владислав, верный своим более ранним обязательствам, отказался ратифицировать этот договор, когда турецкие посланники прибыли в Сегед в Венгрии. Зная о том, что флот христиан, снаряженный папой, Венецией, Рагузой (Дубровником) и Бургундией, вышел в сторону пролива, что турки вывели свои главные силы в Малую Азию, а греки, ожидавшие помощи, наступают из Мореи, этот Ягеллон начал второй свой крестовый поход, который, несмотря на сепаратный мир, заключенный Бранковичем, имел серьезные шансы на успех.

Однако случилось так, что флоту не удалось помешать Мураду вернуться в Европу, и крестоносцы встретились с превосходящими силами противника, когда они достигли Варны на болгарском побережье Черного моря. В сражении, состоявшемся 10 ноября 1444 г., король Владислав III был убит, когда он лично повел войска в наступление. Кардинал Чезарини, сопровождавший армию, тоже расстался с жизнью, а армия христиан понесла тяжелое поражение. Последний шанс спасти Константинополь был потерян, так что крах Византийской империи был теперь неизбежен, а об освобождении Балканского полуострова не было и речи. Турки не вторглись в Венгрию, и в 1448 г. Хуньяди снова попытался воевать с ними, но был разбит на Косовом поле – там, где в 1389 г. были разгромлены сербы.

Это произошло уже во время правления Ладислава Постума – сына Альбрехта II Габсбурга, рожденного уже после его смерти, который после Варны получил всеобщее признание в Венгрии и до самой своей смерти в 1457 г. правил этим королевством, а также Чехией и своими австрийскими землями. Так как Фридрих III – потомок другой линии Габсбургов с 1440 г. был римским королем, а позднее был коронован императором, то могущество и влияние этой династии в Центрально-Восточной Европе возрастали, несмотря на довольно слабые качества ее представителей. Короткий польско-венгерский союз закончился крахом в 1444 г., и только польско-литовская уния укрепилась, когда Казимир стал преемником своего брата Владислава в Польше.

Однако это было достигнуто не без труда. В Польше во время отъезда короля за Карпаты руководящее положение занимал епископ Збигнев Олесницкий (вскоре он станет первым польским кардиналом), который хотел, чтобы Казимир принял условия выборов, неблагоприятные для литовцев. За те годы, что Казимир правил только в Литве, власть великого князя значительно выросла, как и влияние местной аристократии, которая не в полной мере понимала, что отношения с Тевтонским орденом все еще не урегулированы и что Москва после внутреннего кризиса нацеливается на господство в Восточной Европе. Литовцы претендовали не только на полное равенство в чисто личностном союзе с Польшей, но и на обе южнорусских земли – Волынь и Подолию, которые с самого начала были предметом споров между двумя частями федерации.