— Тебе больно? — верещала я, дико испугавшись, что могла ему что-нибудь сломать.

— Я цел. Цел. Успокойся, — посмеивался Маркус, — Только не делай так больше.

Некоторое время я еще извинялась, кляня себя за несдержанность. Но снова гудок автобуса и мне пришлось попрощаться.

Всю дорогу я мучилась сомнениями. А что если он не захотел меня расстраивать и соврал? Что если он просто еще не успел понять, что что-то сломалось? Своими тревогами я решила поделиться с Дорджестом. Он посмеивался надо мной, но потом все-таки спросил, не слышала ли я хруста.

Тщательно порывшись в кошмарных воспоминаниях, я отрицательно помотала головой. Значит, ничего не сломано. Но точно я узнаю только завтра, ведь у меня актерское мастерство!

Ночка у меня выдалась ужасной. Мне снился кошмар. Вновь и вновь я обнимала Маркуса, от чего он складывался пополам, закатывал глаза, и тонкая струйка крови лилась у него из уголка губ. Кошмар, да и только!

К автобусу я прибежала первой.

Дорджест дал мне несколько советов самообладания и еще раз посоветовал выбрать в парни оборотня, только такой вариант я отмела незамедлительно. Из автобуса наоборот, я выходила последней.

Я прислушивалась к его дыханию, сердцебиению, пробовала прощупать температуру его тела, внимательно разглядывала, ища изменения в форме тела (опухоли, бинты или гипс). Ничего.

Сердце билось несколько быстрее, чем у обычного человека, но в моем присутствии оно всегда так бьется. Дыхание было сравнительно ровным. Никаких изменений формы тела или его температуры не было. Неужели, обошлось? Мне просто не верилось!

— Ты в порядке? — спросила я сразу же, даже не поздоровавшись.

— В полном. Ты все еще переживаешь? — улыбнулся он. Сердце его забилось чаще.

— Конечно. Я никак не ожидала от себя такого.

— Я тоже от тебя не ожидал такой силы. Но честное слово, со мной все нормально. Даже синяков нет, если тебя это интересует. Или ты мне не веришь на слово? — спросил Маркус, смотря на меня исподлобья.

— Верю, — пробормотала я, хотя это не совсем было правдой. Убедиться самой было бы замечательно, но не раздевать же мне его?

Мысли полетели вперед, представляя его обнаженную грудь, когда он демонстрирует отсутствие синяков. Я тяжело вздохнула и прогнала такие фантазии прочь. Мне ли сейчас забываться? Больше никаких проявлений чувств, это слишком чревато!

Первое же занятее актерского мастерства преподнесло сюрприз.

— За прошедшее полугодие я посмотрела на вас и вашу манеру исполнения. Всем вам есть чему поучиться, но для этого вы здесь и собрались. Я же обещала, что мы начнем репетиции с первых же занятий. Так вот, я уже распределила роли, — говорила миссис Руппен.

Сердце у меня замерло. Мы с Маркусом переглянулись, поскольку, как и прежде, сидели напротив друг друга. Он улыбался мне, а я и вздохнуть не смела. Играть в таком романе для любой девушки огромная честь, но я не видела себя не в одной роли.

— И так начнем с мужских ролей, — миссис Руппен один за другим называла исполнителей, — Мистера Уикхема сыграет Филипп Зорнато. Роль мистера Бингли исполнит Лоренцо Конехайт. И самое интересное! Главную роль, роль мистера Дарси исполнит Маркус Тортон! Поаплодируем ему и пожелаем удачи!

Я непроизвольно взглянула на него. Этот персонаж нежно обожаем мною, но немного подумав, я поняла, что все верно. Лучше Маркуса никто бы не сыграл эту сложную роль, ведь ему придется играть не только презрение, гордость и равнодушие, но и честность, и любовь. Новичку все это не сыграть. Про себя я похвалила миссис Руппен за выбор.

— А теперь самое интригующее — женские роли, — заговорщеским тоном проговорила миссис Руппен.

Она прекрасно понимала, что каждая из девочек после прочтения романа мечтает сыграть роль Элизабет Беннет. Именно поэтому она начала назвать имена исполнительниц второстепенных ролей.

Моник досталась роль миссис Беннет, которая мне никогда не симпатизировала. Истеричная и неуравновешенная особа. Почему миссис Руппен отдала эту роль Моник, я не поняла.

Осталось две девушки, одной из которых была я. Девушка дерзко мне улыбнулась, будто одержала победу. Тут я вспомнила ее малоприятные взгляды на нас с Маркусом на каникулах. Это именно она не сводила с нас глаз. Что ей надо?

Страх и трепет охватил меня. Я уже поняла, что мне достанется одна из старших дочерей. И кому бы ни досталась роль Элизабет, вторая будет играть Джейн. Это роли двух сестер нежно любящих друг друга. Вот здесь я сильно сомневалась, что нам это удастся. Я уже начинала испытывать к ней неприязнь, хотя ни разу за все время не разговаривала с ней.

— И так роль Элизабет Беннет исполнит… — тут миссис Руппен сделала паузу, — Ламия Минджезо, — торжественно объявила она, чем ввергла в уныние ту девушку и напустила оцепенение на меня.

Я не могла представить себя в главной роли, мне показалось это шуткой. Катрин испепеляла меня взглядом, готовая убить, а Маркус громко захлопал в ладоши. Его надо сказать поддержали и остальные. Лоренцо хлопал не менее интенсивно, чем Маркус. А мне стало плохо. Голова закружилась, хотя падением и не грозила.

— Вы шутите? — слетел вопрос с моих губ. Миссис Руппен на это лишь улыбнулась.

— Я знаю, что ты можешь быть другой, стоит тебе лишь открыться. И я не пошутила. Я действительно считаю, что ты отлично сыграешь эту важную роль!

У меня не было слов. Все они застряли в горле от переизбытка чувств. С одной стороны мне было лестно получить главную женскую роль в столь знаменитом и чувственном романе. С другой стороны меня обуял непреодолимый страх, что я с треском провалю эту роль.

«Ну, какая из меня Элизабет???» — вопрошала я сама себе.

— Поздравляю! — подошли ко мне сразу Лоренцо и Маркус. Странно было их видеть вдвоем. Такими разными они были.

— Я не справлюсь, — пробормотала я, поднимаясь.

К этому времени остальные ребята уже ушли. В классе остались мы трое и сама миссис Руппен. Парни десять раз повторили, что у нас все получится. Маркус рассказал, как проходили предыдущие выпускные спектакли, как сами студенты не особо верили в успех, боялись, но все было хорошо. Конечно, они всячески поддерживали меня.

Оба проводили до другого корпуса, где у меня было еще рисование. Мне было странно видеть их вдвоем, но сейчас не до того. Все потом!

Рисование прошло как в тумане. А встречать уже после занятия меня пришел только Тортон. Я была ему очень благодарна.

По пути к остановке я вкратце объяснила свои возражения по роли. Маркус лишь посмеялся, добавив, что миссис Руппен виднее. Я на это не рассчитывала бы. Она всегда мне казалась неадекватной. На прощание он погладил меня по руке, которую всю дорогу держал. Ни поцелуев, ни злосчастных объятий не было. Я улыбнулась ему и села в автобус.