Леса и побережье давно уступили место куда более каменистым, неприветливым землям, тянувшимся наверх и вдаль, к самым утесам Грим Батола. Кое-где еще виднелись невеликие рощи, но в целом растительность сделалась много скуднее и реже. Искать надежное укрытие от орков верхом на драконах оставалось только среди холмов.

– Как насчет вон тех мест?

Фалстад бросил взгляд в указанную ею сторону.

– Ты о той россыпи каменистых холмов, что с виду – вылитая моя бабка, вплоть до бороды? Согласен, выбор хорош! Летим к ним!

Команде снизиться усталый грифон повиновался с великой радостью. Фалстад повернул его к самому крупному скоплению холмов – точнее, к крохотной долине, ограниченной несколькими возвышенностями. Едва лапы зверя коснулись земли, Вериса, не теряя бдительности, заозиралась вокруг в поисках возможной угрозы. Здесь, в глубине Каз Модана, у орков наверняка имелось поблизости немало застав.

– Хвала Заоблачному пику! – пророкотал дворф, едва оба спешились. – Как бы ни радовала меня свобода небес, так долго без твердой земли тоже тяжеловато! – С этими словами он почесал львиную гриву грифона. – А ты, зверь – молодец, молодец, и воду с едой вполне заслужил!

– Я видела неподалеку ручей, – вспомнила Вериса. – Возможно, в нем и рыба найдется.

– Он все, что нужно, отыщет сам, – откликнулся Фалстад, снимая с грифона узду и прочую упряжь. – Без нашей помощи.

Стоило ему хлопнуть грифона по крупу – и тот, избавленный от лишнего груза, вдруг оживился и снова взмыл в воздух.

– Разумно ли?..

– Моя дорогая эльфийская леди, рыбой он может и не наесться! Пусть поохотится и добудет себе ужин по вкусу. Насытится – вернется, а если его кто-то заметит, тоже не беда: дикие грифоны в Каз Модане еще не перевелись.

Однако Верисе все это особой уверенности не внушило, и, видя это, Фалстад добавил:

– Он ненадолго. Как раз сами успеем поесть.

В полет они прихватили кое-какие съестные припасы, и дворф немедленно разделил их на двоих. Рассчитывая на ручей поблизости, оба утолили жажду остатками воды из бурдюков. О разведении костра здесь, посреди орочьих территорий, и речи быть не могло, но, к счастью, ночь обещала выдаться теплой.

Действительно, вскоре грифон с набитым брюхом вернулся к ним и устроился на земле рядом с Фалстадом. Покончив с собственным ужином, дворф легонько потрепал зверя по голове.

– С воздуха я ничего подозрительного не заметил, – помолчав, сказал он, – однако на то, что орков в окрестностях нет, по-моему, полагаться не стоит.

– Значит, стоим в карауле по очереди?

– Да, так оно лучше всего. Кто первым – я или ты?

Слишком взвинченная, чтоб сразу уснуть, Вериса вызвалась стоять на страже первой. Фалстад не стал с нею спорить. Невзирая на сложившееся положение, он тут же улегся на землю и в считаные секунды уснул. Подобным хладнокровием оставалось лишь восхититься и позавидовать ему, потому что у самой Верисы так не получится.

По сравнению с лесами ее детства здешняя ночь оказалась на удивление тихой, но следопытке немедленно вспомнилось, что эти каменистые земли уже много лет разоряют орки. Конечно, живности вокруг еще хватало, о чем наглядно свидетельствовало набитое брюхо грифона, но дичь в Каз Модане держалась куда осторожнее, чем дома, в Кель’Таласе. Всей прочей пище и орки, и их драконы предпочитали парное мясо.

В небе сияло несколько звездочек, но, если бы не исключительно острое ночное зрение эльфийской расы, Вериса оказалась бы почти слепа. Подумав об этом, она невольно задалась вопросом: как-то приходится в такой темноте Ронину, если, конечно, он еще жив? Может, он тоже блуждает где-нибудь в пустошах по пути отсюда к Грим Батолу, или Смертокрыл унес его много дальше – возможно, в какие-нибудь вовсе неведомые следопытке края?

Нет, в то, что Ронин каким-то образом стал союзником темного, она поверить отказывалась, но, если так, зачем он мог Смертокрылу понадобиться? И, кстати сказать, не могло ли статься, что Вериса устремилась в безумную погоню за драконом и втравила в нее Фалстада, тогда как драгоценной ношей в лапе бронированного исполина был вовсе не Ронин?

Как много вопросов, и ни на один нет ответа… Раздосадованная, следопытка отошла в сторону от дворфа с его крылатым зверем, осмелившись осмотреть окутанные мраком холмы и деревья. При всей остроте ее взгляда большая часть их выглядела не более чем темными силуэтами. От этого окрестности казались особенно жуткими, угрожающими, хотя на многие мили вокруг вполне могло не найтись ни единого орка.

Не вынимая из ножен меча, Вериса рискнула пройти еще немного вперед. Вскоре она набрела на пару корявых деревьев, еще живых, но на грани гибели. Коснувшись каждого, эльфийка явственно почувствовала их усталость, их готовность к смерти. Кроме того, удалось ей узнать и кое-что об их жизнях, уходивших корнями в далекое прошлое, начавшихся задолго до ужаса, принесенного сюда Ордой. Некогда Каз Модан был благодатной землей, родным домом холмовых дворфов и многих других. Однако дворфы, не устоявшие перед яростным натиском Орды, бежали, дав клятву однажды вернуться.

А вот деревья, конечно же, убежать не могли.

По всей очевидности, возвращение холмовых дворфов было не за горами, однако ни этим деревьям, ни многим им подобным это уже не поможет. Исцеление Каз Модана займет многие десятилетия – если его землям вообще хватит сил исцелиться.

– Крепитесь, – шепнула Вериса обоим. – Новая Весна непременно настанет, это я вам обещаю.

На языке деревьев и всех прочих растений «Весна» означала не только время года, но и надежду – надежду на возобновление жизни.

Отступив назад, эльфийка увидела, что оба дерева слегка распрямились, слегка потянулись ввысь. Воздействие собственных слов заставило Верису невольно улыбнуться. У высших растений имелись способы, позволявшие им общаться друг с другом, непостижимые даже для эльфов. Может статься, ее ободрение передадут остальным. Может статься, некоторые из них, несмотря ни на что, уцелеют. Сейчас же ей оставалось одно – не терять надежды.

Недолгий разговор с деревьями заметно облегчил бремя, тяготившее душу и разум. Каменистые холмы уже не казались столь угрожающими. Не сомневаясь, что дела еще обернутся к лучшему, даже в отношении Ронина, эльфийка куда увереннее двинулась дальше.

Время ее караула пролетело гораздо быстрее, чем она ожидала. Вериса едва не решила позволить Фалстаду еще немного поспать (могучий храп его свидетельствовал, что спит он крепко), но вовремя спохватилась: как бы из-за нехватки отдыха не стать обузой в бою. С некоторой неохотой эльфийка направилась назад, к спутнику…

…и тут же замерла: едва уловимый треск сухой ветки предупредил ее о чьем-то приближении.

Из опасений утратить элемент неожиданности, будить Фалстада Вериса не осмелилась, а вместо того без остановки прошла мимо спящего грифона и его всадника и сделала вид, будто всматривается в темноту позади них. До ушей ее снова донесся едва различимый шорох, и снова с той же стороны. Выходит, незваный гость только один? Может, да, а может, и нет. Шум вполне мог оказаться чьей-то хитростью, попыткой отвлечь ее внимание на себя, помешав обнаружить других врагов, безмолвно прячущихся в темноте.