– Этот мир принадлежал нам, и мы берегли его, как подобает. Вся магия в нем тоже принадлежала нам, и мы охраняли ее, как подобает. Вся жизнь принадлежала нам… и мы наслаждались ею, как подобает.

Но вот в открывшейся Ронину картине появилось нечто новое. Еще несколько секунд, и насторожившийся маг узнал в этих крохотных фигурках эльфов, но не таких, как Вериса. Эти эльфы тоже были по-своему прекрасны, но их холодная, надменная красота в итоге показалась волшебнику отталкивающей.

Тот же холод зазвучал в голосе Смертокрыла:

– Однако на свет появились другие, низшие существа, недолговечные, точно бабочки. Скорые до опрометчивости, они пустились на великий, чрезмерно великий риск, для нас очевидный с самого начала. И в безрассудстве своем привели к нам демонов.

Забыв обо всем на свете, Ронин подался вперед. Легенды о полчищах демонов, называемых некоторыми «Пылающим Легионом», изучал каждый волшебник, но если эти чудовищные создания когда-либо и существовали, сам он этому ни одного доказательства не нашел. Большинство тех, кто, по собственным заверениям, имел с ними какие-либо дела, на поверку оказывались не слишком-то здравы умом.

Однако не успел волшебник хоть глазком, хоть мельком разглядеть хоть одного демона, как Смертокрыл сжал руку в кулак, и образы исчезли.

– Если бы не драконы, не было бы больше этого мира. Даже тысяче орочьих орд не сравниться с тем, с чем пришлось столкнуться нам – с теми, с кем вышли на смертный бой мы! В те времена мы дрались, как один! Кровь наша смешалась на поле битвы, и демоны были изгнаны из нашего мира…

Юный аристократ в черном на миг смежил веки.

– Однако при этом мы утратили власть над тем самым, что стремились спасти. Эпоха нашего племени миновала. О своем праве на будущее заявили вначале эльфы, за ними – дворфы, и, наконец, люди. Наше число убывало, а мы, будто этого мало, начали драться между собой. Истреблять друг друга.

Уж об этом-то Ронин знал и сам. О вражде меж пятью существующими драконьими стаями, особенно между черной и красной, было известно всем до единого. Правда, корни этой вражды давным-давно позабыты, но, может, сейчас волшебник сумеет узнать ужасную правду?

– Зачем же драться друг с другом после того, как все вы стольким пожертвовали?

– Вредоносные заблуждения, взаимные недопонимания… одним словом, причин так много, что все их ты не сумел бы постичь, будь даже у меня время их излагать, – со вздохом отвечал Смертокрыл. Взгляд его вильнул в сторону и вновь сделался необычайно пристальным, впился в глаза Ронина, точно бурав. – Вот в силу этих причин нас и стало так мало. Но все это в прошлом! Теперь, человек, я хочу загладить вину в том, чего было не избежать… в том, на что я вынужден был пойти. Я помогу тебе освободить Алекстразу, королеву драконов.

Первый пришедший на ум ответ Ронин придержал при себе. Несмотря на непринужденность манер, несмотря на обличье, перед ним сидел самый страшный, самый лютый дракон на свете. Сколько бы Смертокрыл ни изображал дружелюбие, сколько бы ни держался так, будто они заодно, любое неосторожное слово могло обречь Ронина на жуткую смерть.

– Но ведь, – заговорил он, как можно осмотрительнее выбирая выражения, – вы с нею враги.

– По тем же никчемным причинам, из-за которых наш род так долго раздирали распри. Да, человек, без ошибок не обошлось, но теперь-то я их исправлю.

Казалось, глаза Смертокрыла тянут мага к себе, внутрь, в глубину.

– Нам с Алекстразой не следует враждовать.

С этим Ронин не согласиться не мог.

– Конечно, не следует, – подтвердил он.

– Когда-то мы были вернейшими союзниками, друзьями, и вполне можем стать ими снова, как ты считаешь?

– По-моему, да, – отвечал маг, не видя перед собой ничего, кроме этих пытливых глаз.

– А тебе самому поручено освободить ее.

Тут в сердце Ронина что-то дрогнуло. Под взором Смертокрыла ему вдруг сделалось весьма неуютно.

– Как ты… как ты сумел об этом узнать?

– Это сейчас несущественно, разве не так?

Взгляд дракона вновь потянул человека к себе. Тревоги Ронина разом унялись. Пристальный взгляд Смертокрыла затмил собой все вокруг.

– Да. Пожалуй, что несущественно.

– Сам по себе успеха ты не добьешься. В этом сомнений нет. Как тебе до сих пор удалось уцелеть, даже для меня непостижимо! А вот теперь, теперь, с моей помощью, ты, друг мой, сумеешь совершить невозможное. Ты спасешь королеву драконов!

С этими словами Смертокрыл протянул вперед руку. На ладони его лежал небольшой серебряный медальон. Пальцы Ронина словно бы сами собой потянулись к нему, подхватили, поднесли ближе к глазам. Опустив взгляд, маг пригляделся к выбитым по краю рунам и к черному кристаллу посредине. Значения некоторых рун он знал, других же в жизни не видывал, но заключенную в них мощь чувствовал, да еще как.

Сверх меры широкая улыбка вновь засияла, засверкала вовсю.

– Ты сможешь спасти Алекстразу, моя славная маленькая марионетка. Потому что вот это позволит мне проводить тебя к самой цели.

Потерять из виду дракона… как же такое возможно?

Этот вопрос снова и снова поднимал вверх уродливую голову, и подходящего ответа ни у Верисы, ни у ее спутника не находилось. Что еще хуже, над Каз Моданом начинала сгущаться ночь, а грифон, давным-давно выбившийся из сил, ясное дело, далеко увезти их не мог.

Почти все время полета Смертокрыл был на виду, пусть даже издали. Огромного дракона, летящего в глубину материка, прекрасно видел даже Фалстад, намного уступавший эльфийке в остроте зрения. Исчезал Смертокрыл, лишь пролетая сквозь облако, встретившееся на пути, да и то не больше, чем на миг-другой.

Однако час назад…

Исполинский зверь со своим грузом скрылся из виду в последнем облаке, точно так же, как и во множестве прежних. Фалстад направил грифона следом, и оба – и Вериса, и дворф – устремили взгляды к дальнему краю облака, ожидая его появления. Других облаков рядом не было: ближайшее виднелось в нескольких милях к югу. То, в которое влетел Смертокрыл, следопытка со спутником видели почти целиком и пропустить появление дракона попросту не могли.

Но дракон все не появлялся.

Долго ждали они, наблюдали, а когда ждать дальше стало уже невозможно, Фалстад, рискуя всем, если Смертокрыл все-таки прячется внутри, подстегнул грифона и полетел к облаку. Однако темного создания в облаке не оказалось. Величайший, самый жуткий дракон в мире исчез без следа.

– Все без толку, моя эльфийская леди! – в конце концов объявил наездник. – Приземляться нам надо! Ни мы, ни мой бедный зверь больше не выдержим!

С этим пришлось согласиться, как бы ни хотелось продолжить поиски.

– Хорошо! – откликнулась следопытка, смотря вниз.