– И он ей помог?

– До определенного момента. А потом решил: если уж она исчезла, то и возвращаться ей ни к чему.

– Ну так и что мешало стать вдовцом взаправду?

– Жена угадала его намерения и сбежала. В полицию ей нельзя, потому что муж убедил подругу жизни: лишь только она там появится, ее обвинят в убийстве. По этой же причине она не может обратиться к друзьям и родственникам.

– А к дочери все-таки обратиться решается. Но в игровой форме.

– Согласен, она ведет себя непоследовательно. Показывается и исчезает. Пишет СМС и торопится сбежать. Но такое поведение вполне объяснимо, она боится, что дочь все расскажет отцу и тот заманит ее в ловушку. Или уверена: отец не спускает с дочери глаз и об их встрече мгновенно узнает. Значит, у нее один выход…

– Заставить меня шевелиться, в надежде, что я сама все выясню.

– Примерно так, – кивнул Берзинь. – Что скажешь?

– Скажу, что проклинать тебя, а также бить по голове тяжелым предметом не буду, хотя искушение есть. История в целом мне понравилась, у нее лишь один изъян: она не имеет никакого отношения к моим родителям. Моя мама не убийца, а отец не злодей из мелодрамы. Они обычные дядя и тетя, наделавшие ошибок. В результате у папы появилась подружка на стороне, а мама в отместку обзавелась другом. Заметь, не любовником даже, по его собственному признанию. Все остальное – чушь собачья.

– Отлично, – кивнул он, и в голосе в самом деле чувствовалось облегчение. – Меня такой расклад вполне устраивает. Остается выяснить, кто шлет тебе сообщения.

– Пока только два.

– Подождем, когда будут другие?

На это возразить было нечего. Берзинь помолчал немного, точно давал мне возможность собраться с мыслями, и продолжил:

– Так или иначе, все происходящее связано с твоим отцом. Единственная возможность хоть немного продвинуться в расследовании… – тут он сделал паузу, – за ним понаблюдать.

Я на миг лишилась дара речи, после чего засмеялась, хотелось весело, но получилось зло.

– Без тяжелого предмета, пожалуй, все-таки не обойдется, – сказала я, а Берзинь кивнул, словно соглашаясь. – Все, хватит. Катись ко всем чертям…

– Ты хоть дослушай сначала, – проворчал он. – Я так понял, с отцом ты ничего не обсуждала, и он не в курсе всех этих странностей в твоей жизни. Вполне возможно, в его жизни они тоже есть. Вот и выясним, так ли это.

– Думаешь, мой отец будет рыскать по городу в поисках беглянки? – спросила я, с трудом сдерживаясь.

– Это вряд ли. Такие, как твой отец, подобными вещами не занимаются. По крайней мере сами.

– Лео, – позвала я, – ты считаешь меня конченой идиоткой? Кто еще станет следить за родным отцом в компании его врага?

– Вот сейчас ты в самом деле ведешь себя как идиотка. Повторяю еще раз: да, у двух благородных глав семейств есть противоречия. И твой отец мне малосимпатичен… был. Ровно до того момента, как стала очень симпатична ты. Враг моего отца – мой враг здесь не катит, я и к нему-то заметно подобрел, а про тебя и говорить нечего. Ну а потом, если ты так уверена в своем старике, то чего бояться?

– Того, что ты задумал…

– Я буду на глазах, так что риск минимальный.

В этом, кстати, что-то было. Если действительно задумал, то разумнее об этом вовремя узнать и вмешаться. Совершенно ясно, от своей идеи он не отступится, то есть следить за отцом будет, со мной или без меня. Выходит, лучше со мной.

– Можно потолковее, что ты надеешься узнать, то есть увидеть? – спросила я, и уже по голосу было ясно, что я готова уступить.

– В идеале – выйти на тех, кто им тоже интересуется.

– Выследить тех, кто, возможно, следит за ним? – уточнила я.

– А как еще добраться до затеявших все это? Бегать по дворам в поисках странноватой бабы?

– А ты не боишься, что получится как раз наоборот, и затеявшие все это сядут на хвост нам, и мы, ничегошеньки не узнав, станем пешками в чужой игре. И одному богу известно, чем все это кончится.

– То, что за нами кто-то увязался, мы не проглядим. Это единственное, что я могу клятвенно тебе обещать.

– Большой опыт наружного наблюдения? – хмыкнула я.

– У меня? Нет. Но я знаю отличных профессионалов.

– Только попробуй, – глядя ему в глаза, сказала я. – Ты не будешь следить за моим отцом. Никто не будет. И если я узнаю…

– Можешь не продолжать, – усмехнулся Берзинь.

Он потянул меня за руку, торопясь покинуть подворотню.

– Хочешь кофе? – Я закатила глаза, демонстрируя свое отношение к данному предложению, а он усмехнулся: – Перехожу к светской беседе.

– Не утруждай себя.

– Не буду. Так ты хочешь кофе или нет?

– Я на работу хочу. Отвезешь?

– Что мне еще остается? – пожал он плечами.

Мы вернулись к машине, и вскоре он уже тормозил возле моего офиса.

– Увидимся вечером? – спросил ворчливо.

– Знаешь, у меня такое впечатление, что мы и так слишком часто видимся. То ли время летит быстрее, чем должно, то ли ты не даешь мне возможности по тебе соскучиться.

– Доразбрасываешься мужиками! – крикнул он мне в спину. – Пойдешь замуж за своего Илюху. И будет у тебя не жизнь, а тоска зеленая.

– Главное, чтоб твоя радовала красками.

Оказавшись в привычной обстановке, я поначалу успокоилась. Взялась за выкройки, но вскоре стало ясно: работа интересует меня крайне мало, если быть честной, вообще не интересует. Мысли в голове скакали, точно блохи, и были очень далеки от шляпного бизнеса.

«Между прочим, кое-что здравое в его словах содержалось», – вдруг подумала я, а уж потом думала об этом не переставая. Если вокруг отца что-то происходит, его поведение непременно будет свидетельствовать об этом. Жизнь отца, по сути, довольно однообразна, работа – дом. Встречи с друзьями. И любое изменение расписания – сигнал.

Стыдно сказать, но мысль следить за отцом больше не казалась неприемлемой, мало того, с каждой минутой я лишь укреплялась в этом намерении. Само собой, Берзиня к отцу на пушечный выстрел подпускать нельзя, на какие бы чувства он ни намекал и какие бы серенады под окном ни пел. Знаем мы этих сладкоголосых.

Илюха тоже не годится. По крайней мере, пока толком не ясно, что происходит. Значит, придется самой. Господи, что я себе вообразила? Тоже мне сыщик. С другой стороны, ничего особо сложного. Немного покататься по городу, стараясь не терять отца из вида.

На самом деле ломало меня и корежило вовсе не из-за отсутствия уверенности в собственных силах. Все дело в муках совести. Нормальные дочери так не поступают. Я даже подумала: а не отправиться ли к папе прямо сейчас и все рассказать? Но… В этом «но», как ни крути, содержался вопрос, не дававший все это время покоя: что, если мама действительно ждет моей помощи? Моей. А не его. То есть не находятся ли родители по разные стороны баррикады? Мои мытарства закончились вполне предсказуемо, я отправилась за своей машиной, предварительно позвонив отцу. Задала банальный вопрос «как дела?» и без труда выяснила: после работы папа поедет домой смотреть футбольный матч по каналу «Спорт». Можно было бы на этом успокоиться, но ближе к шести часам, а именно в это время папа собирался покинуть свой кабинет, я ожидала его в переулке, в сотне метров от офиса, поглядывая на стеклянные двери. Отец появился в шесть пятнадцать и направился к своей машине. Выехал с парковки, но свернул не направо, а налево, чем мгновенно вызвал беспокойство: он точно не домой едет. Чертыхаясь сквозь зубы (поносила я себя на чем свет стоит за свою дочернюю неблагодарность), я пристроилась за его машиной, стараясь держаться на значительном расстоянии. Если папа меня заметит, придется нагло врать, что я катаюсь по своим делам, а на его тачку попросту внимания не обратила.