— Как скажешь, — огрызнулась она, надвинула на лицо капюшон и развернулась, собираясь уйти.

Глава 23. Драконье упрямство

Он опять схватил меня за руку. Это уже входило в традицию.

— Куда собралась? — резко спросил дракон, всматриваясь в мой походный наряд. И что я должна ему ответить? «Иду заканчивать жить самоубийством, разве не очевидно?» Мысленно закатила глаза. Такой ответ точно не подойдёт. Но что сказать, чтобы он от меня отвязался?

— Иду в лес светлячков ловить, — дёрнула руку на себя, но он держал крепко, насмешливо улыбаясь. Пульс, бивший в одном ритме, пропустил удар. Почему эта самодовольная ухмылка меня заводит?..

— За идиота меня держишь? Всё это, — он медленно прошелся по мне взглядом ледяных зелёных глаз, — явно не предназначено для поимки насекомых. Скорее, ты намереваешься пойти в поход или…

— Или это не твоё драконье дело, Ширкасс. Отпусти меня. Что за привычка, постоянно хватать малознакомых женщин? — проворчала я, сетуя на его проницательность.

— Теперь ты говоришь так, Камилла Флар, — он выпустил мою руку, словно обжёгся, — отчего же, такая смелая леда сама не справилась с врагом на балу, а безрассудно вляпалась в неприятности ещё глубже, если это вообще было возможно? М? Молчишь… Так я и думал.

Высокий гибкий мужчина сделал шаг ко мне, невольно заставив попятиться к стене дома. Я ощущала от него угрозу. Белые волосы дракона взметнулись, когда он одним стремительным движением загнал меня в угол, лишая возможности для манёвров, отгородив руками с обеих сторон. Ладони Ширкасса с сильной врезались в стену позади меня.

— Опять будешь во всем обвинять Зов? — прошипела в его лицо, окончательно теряя контроль, — очень жаль, что я не помню твоего триумфального появления, но слухами земля полнится. Говорят, дракон разгуливал среди аристократов в чём мать родила и раздавал приказания во все стороны, — я облизнула пересохшие от волнения губы и с вызовом посмотрела на него.

Глаза дракона резко потемнели, в полумраке приобретя зловещий оттенок. Он оторвал ладонь от стены и одним быстрым движением сбросил с моей головы ткань. Как будто ему хотелось видеть моё лицо во всех подробностях. Меня окатило жаркой волной и захотелось сбежать от этого откровенного оценивающего взгляда. Безднова ящерица. Я не сдамся так легко!

— Сделай так еще раз, — хрипло попросил Ширкасс.

— Как? — я совершенно не понимала, о чем он говорит.

Мужчина навис надо мной. Его дыхание участилось, а от тела исходило неожиданное тепло, вопреки внешней холодности. Мне захотелось податься ему навстречу, снова утонуть в аромате альпийских снегов и… Что?

— Оближи их, — еле слышимый приказ ввёл меня в шок.

— Ну же! — он схватил меня за плечи и резко встряхнул, горящим взором блуждая по лицу. Я поймала этот взгляд и очень медленно, чувственно выполнила то, что он просил. Влажный язык щекотно пробежал по нижней губе, вызвав волну неясного трепета в центре груди. Ширкасс наклонился так близко, словно желал и сам повторить этот жест, только уже используя свой язык. Нервно выдохнула, когда он резко отпрянул.

— Не понимаю! Ничего не понимаю! — крикнул он в пустоту, хватаясь за голову.

Я так и застыла у стены, недоуменно наблюдая за метаниями Ширкасса. Дракон хотел меня поцеловать. И не только. У мужчины участился пульс, дыхание стало неровным и рваным. Всеми фибрами души я ощущала его возбуждение и была готова откликнуться на него. Вопреки голосу разума, что вопил: «оттолкнуть и убежать», я бы точно пошла на поводу инстинктов и подчинилась. И этот факт меня отрезвил получше, чем ушат холодной воды. Я поправила плащ, разметавшийся во время наших пререканий. Повернулась в сторону леса. Если я буду целоваться с непонятным мужиком, пока мои супруги находятся в заточении — сама себе не прощу. Шмыгнула носом, вытирая в который раз накатившие слёзы.

— Прости, — глухо сказали сзади, — мои обвинения беспочвенны. Это злость говорит во мне и ревность. Зов едва слышен, твоя магия очень слаба…

Когда я, ошарашенно переваривая слова дракона, обернулась, надоедливого ящера и след простыл. Удары набатом стучали в висках, дублируя слова Ширкасса.

«Твоя магия очень слаба».

Значит, в его влечении ко мне виноват вовсе не Зов и выверты родовых особенностей тут не причем. Вот, что он хотел сказать. И у идеального древнего существа нашелся повод взбесится…

Я хмыкнула под нос, взвесив рюкзак на плечах. Он правильно заметил. Мне нужно было идти. И впереди ждало ещё много опасностей и преград, одной из которых является непонятное местоположение моих супругов. Отчасти заблокированные чувства не давали мне провалиться в горестную яму самокопания и рефлексии, с другой же стороны, я могла трезво оценивать дракона, и увиденное мне понравилось. Особенно его кхэлль. Надо обзавестись подобным. Коварно улыбнулась и принялась с удвоенной силой работать ногами.

До Арки добралась почти к полуночи. Защитный купол переливался радужными цветами как мыльный пузырь, только это была иллюзия хрупкости, и в отличии от пузыря, он не лопнет от простого касания сухого пальца.

Мне повезло, и рядом с местом паломничества совершеннолетних юношей и девушек не наблюдалось ни тех, ни других. Сбросила рюкзак и звякнула застёжкой. Звук металлического удара раздался в пустом лесу слишком громко. Пока я рылась во внутренностях сумки, взгляд то и дело притягивался к арочному провалу в ничто. Однажды Стихии отнеслись ко мне благосклонно. Не захожу ли я непозволительно далеко, намереваясь сделать то, чего никто и никогда не делал.

Спусковым крючком к смелому решению стало отсутствие сильных эмоций. Я долго анализировала предсказание Видящей и пришла ко вполне логичному выводу. Обрести силу я смогу только в месте, где получила её впервые.

Наконец, из рюкзака появилось на свет знакомое белое платье. Ритуальное. Атмосфера леса, звуки и запахи, теплый ветер на коже и провал Арки перед глазами вдруг активировали еще одно воспоминание.

Храм Семи Стихий. Лорд ректор с чашей в руках, и я слышу его сильное сердце, перекачивающее кровь в груди. Оно ускоряет бег, когда мои босые ступни касаются прохладного мрамора святого места. Наследник стоит неподалеку от Эйнара, но я вижу только его. И аромат пепла и дождя срывает с прежде глубоко закомплексованного и скованного приличиями мозга пелену. Я активирую магию впервые.

Бесы.

Уже в который раз я мысленно упоминала этих противных созданий, разоблачаясь. Успех мероприятия виделся мне сомнительным, но приговор лекарей толкал на отчаянные решения. О жестоком заключении магессы Ниэль поведала мама, когда я перепиралась с ней по поводу продолжения учебы в Двух Академиях и неадекватных запретах