по коже побежали острые пупырышки. Несносный дракон принял всё на свой счет! Зелёные ледышки контрастно сменились на свежую зелень, чем конкретно меня взбесили и взбудоражили одновременно. Что у него с настроением? Думает, брошусь в его объятия, как только увижу обнажёнку? И эта загадочная фраза на счёт меня, что я, якобы, буду сама его умолять всё забыть. Пф.

Прошел сквозь купол, ни мига не задержавшись на защите. Словно её и не было. За границей звуки исчезли, мы очутились в другом мире. Заповедном, мистическом месте. Вокруг Арки взлетали завихрения энергий, серый туман и мелкие светлячки, притянутые к сосредоточению сил.

— Древние уже нас ждут, — выдал спутник, ступая на средней величины валун, вместе с другими образующий природные ступени.

Градус волнения нарастал. В последний момент, мне показалось, что я не решусь. Возьму и развернусь назад, наплевав на потерянную магию. Но гложущее чувство пустоты внутри не давало покоя.

— Кто они? — спросила у многовекового существа. В действительности я понятия не имела, сколько Ширкассу лет. Упоминание серебряного дракона встречалось не очень часто, но в трудах, датированных пять и шесть сотен лет назад, он мелькал с завидной периодичностью. Сразу вспомнились пары по истории магии магессы Пурис. Смогу ли я когда-нибудь вернуться к обучению? Вот что значит волнение — в голову лезет всё подряд.

— Стихии. Те, кого вы называете Первородными. Давние предки, населяющих этот мир существ. Демиурги, давшие начало жизни на этой планете… — ответил без запинки дракон, когда мы замедлились у самого входа.

Арка отзеркалила пространство, и я видела себя с широко распахнутыми испуганными глазами, и Ширкасса, полностью обнаженного, красивого той самой древней первобытной красотой. Он не походил на человека в доступном мне понимании. Его конечности немного отличались, будучи более вытянутыми, добавляя ему особенного драконьего шарма. Не очень широкие плечи, но крепкие мускулы, рельефно обвившие тело, говорили о том, что передо мной в первую очередь воин и охотник. Ниже пупка на узкой талии рождалась тонкая полоска пепельных волос, расширяющаяся книзу, заканчивающаяся широкой густой порослью. Туда я старалась не смотреть. Чёртов дракон что-то делал со мной, и сознание разделилось на две части: одна безумно хотела рассмотреть всё в подробностях, сравнить и оценить, а другая, напротив, всячески открещивалась, закрывала глаза и краснела. По итогу вышло нечто среднее. Мой взгляд скользил по его совершенному телу, но застревал, когда дело касалось особо интимных мест.

— Насмотрелась? — насмешливо поднял пепельную бровь дракон, абсолютно беззастенчиво разглядывая меня в ответ.

— А ты? — подколола дракона, пристально интересующегося глубоко замужней ледой.

— Нет, — твёрдо ответил Ширкасс.

Безднов дракон! Идём.

Я шевельнула пальцами, всё ещё зажатыми в пятерне моего спутника. Он понял меня без слов. Лишь глубоко вдохнул и шагнул одновременно со мной в ртутное зеркало.

Мы парили в странном Ничто. Без чувств, лишенные ощущений, не видящие друг друга. Соприкасаясь руками, цепляясь за сомнительное ощущение реальности. Темнота вокруг не была враждебной. Скорее безразличной. Ещё шаг в пропасть и напротив нас материализовались из воздуха семь фигур, вставших полукругом. Они заговорили одновременно, единым голосом из-под всех капюшонов.

— Не дозволено. Проходить обряд второй раз, — а после многоголосым шепотом, — Никто не проходил… Никогда… Вон!

Давление воздуха усилилось, настойчиво выталкивая нас назад.

— Разрешите объяснить, — крикнула в пустоту, надеясь, что мой осиплый голос достигнет Стихий. Тщетно. Фигуры лишь вытянули ладони напротив нас, добавляя мощности. Под силой воздушного пресса я собралась, ощущая, как между ключиц рождается мятежный огонь.

— Обращаюсь к Вам! Семь Стихий! Тьма, Дух, — одна из облачённых в балахон фигур замерла, — вы одарили меня силой и наставлениями, но никто из вас не объяснил последствий такого Дара. Мои любимые сейчас в заточении. Эйнар и Азаил оставили не по своей воле, а по желанию загадочного врага…

— Эйнар… Азаил… — шёпотом переговаривались фигуры, вертя головами в разные стороны. Двигаться стало заметно легче. Давящее чувство исчезло.

— Что стало с моими сыновьями, Наследница сильной крови? — прекрасная женщина с непроницаемо тёмными волосами и глазами, заполненными чернотой открыла лицо и выступила вперед.

— И ты здесь, Ширкасс, — от группы в балахонах отделился высокий брюнет с длинными чёрными волосами, по величественным движениям походящий скорее на эльфа, — набрался смелости явится на суд Древних?

— В происходящем есть и ваша вина, Камилла права. Не думаете, что «благословляя» и наталкивая смертных на нужный вам путь, рискуете и вовсе остаться без одарённых? — сказал дракон Духу и Тьме, недовольно выгнув брови.

— Катастрофа унесла много жизней, и лишь небольшое количество выживших спасает тебя от немедленной смерти, Ширкасс. Не забывайся! — от мужчины повеяло холодом недовольства.

Страшно. Не уверена, что смогла бы так смело разговаривать с ними.

— Не перебивай, Дух. Мы обязаны оказать помощь девочке. Приблизься, дитя, — глубокий голос с чувственными нотками проникал под кожу, сладкой музыкой вливался в уши, гипнотизировал, подчинял и пленял. Ноги сами понесли меня к Древней, улыбающейся мягкой материнской улыбкой.

Она приподняла мой подбородок, заглядывая в самую глубь души. С сомкнутыми губами, женщина заговорила в моих мыслях.

«Дай посмотрю. Вот оно что… Значит, антимагические клетки и цепи? И пектус… Интересно… А что с памятью? Милая…»

«Ширкасс сказал, мне лучше не знать, но я хочу…»

«Только приняв горе потери, ты сможешь двигаться дальше. Прячась в скорлупку и боясь выглянуть изнутри, даже цыпленок никогда не вылупится на свет. Ширкасс всех измеряет по своим меркам. Однажды, он заключил часть своей души, хранящей болезненные воспоминания в крепкий кокон, и спрятал его так глубоко, как только смог».

«Это связано с Катастрофой?»

«И да. И нет. Всему свое время, девочка. Твои избранники находятся в затруднительном положении, но будут ли они благодарны, если слабая, нежная жена полезет в пекло ради их спасения. Об этом ты не думала?»

«Не представляю, Тьма. Только знаю, что должна идти за ними.»

«Ваша связь очень крепка. Дракон прав. Обрывки их мыслей и эмоций передаются тебе сквозь брачные узы.»

— Дух, посмотри, — сказала она вслух, обращаясь к «эльфу».

Глава 25. Необходимая боль

Гипнотические глаза брюнета переключились на меня. Сузились в подозрительном взгляде.

— Теперь мне ясно, почему вы дерзнули войти в Арку. Ты, — палец Древнего упёрся в мою грудь, — чтоб восстановить силу, а ты, — он указал на Ширкасса, — исправить свою ошибку. Похвально. Но глупо. С чего Стихии должны помогать оскорбительно самоуверенным смертным?

— Перестань, Андралгон, — обратилась к нему Тьма, — тебе прекрасно известно, с чего нам это делать. Девочка является молодой драконицей, и по силе равной ей не рождалось последнее тысячелетие.

— Ты отвратительно