Вдали сверкнула молния, воздух наполнился природной энергией, которую я могла впитывать. Ко мне начала возвращаться сверхчеловеческая сила, и я, не дожидаясь, пока она в достаточной мере окрепнет, бросилась на помощь трех друзьям, которые отбивались от четверых мародеров.

Билли разбил в кровь лицо разрисованной маркерами девчонке, усевшись ей на живот. Ну, хоть с таким врагом сумел справиться. Гансу и Динь приходилось труднее. Патроны кончились у всех, но противники моих друзей были старше и сильнее. И эти отморозки были готовы на все, чтобы заполучить ребенка в свои грязные лапы. Один из бандитов схватил Динь за волосы, пытаясь вырвать у нее из рук плачущую малютку.

Используя сверхчеловеческую силу и скорость, мне удалось одним точным броском сбил нападающего с ног. Девочка, взвизгнув, сильнее прижалась к спасающей ее девушке, и Динь помчалась к дальней стене здания мэрии. Ганс и Билли побежали за ней, оставив меня наедине с тремя бандитами. Сообщница отморозков предпочла ретироваться.

Мои друзья догадались, что может произойти дальше. Верно истолковали мой исполненный ярости взгляд. Я подняла руки вверх, делая вид, что сдаюсь, а на самом деле преследуя совсем иную цель.

Сверкнула новая молния и, разделившись натрое, ударила в землю. Она не прошла через фонарный столб, который по законам физики должен был ее притянуть, не ударила в дерево или здание мэрии, а поджарила разом всех троих мародеров. Я с замиранием сердца смотрела на то, как последний нападающий падает, содрогаясь в предсмертной судороге, на грязные остатки мостовой.

Мои руки нервно подрагивали, но я с превеликим удовольствием осознала, что это конец. Мы смогли, мы справились!

Подбодрив друзей, к счастью не получивших серьезных ранений, я подошла ближе к монстрам и стала вслушиваться в их наполненную рыком и шипением перебранку. Пригодилось подаренное Наблюдателями знание иферийского языка.

– Тебе не уйти! Ты все равно не сможешь скрыться от нас, – прорычала Гленда, прижатая моим защитником к земле и вдавленная мордой в пыль. – Тебя повсюду ищут, и найдут.

– Во мне нет маячка, – Грейсон фыркнул, прочищая забитые дорожной пылью ноздри. – А значит, ничего у них не выйдет.

– Зато он есть во мне, и я послала сигнал тревоги на базу, – Гленда дернулась, пытаясь вырваться из стальной хватки. – Скоро сюда явится не один отряд солдат.

– Я нейтрализовал твой маячок, – Грейсон улыбнулся во всю пасть. – Умею это делать, не удивляйся. Сам не помню, откуда у меня взялась эта способность. Может, ты прольешь свет на главную для меня тайну. Красивое человеческое выражение, не так ли? Не хочешь сдохнуть прямо здесь и сейчас – отвечай на мой вопрос. Кто я такой?

– Жалкий предатель, переметнувшийся на сторону врага. Вот ты кто. А еще сбежавший дефектный выбрак. За твою голову назначена большая награда. Приказ самого высокого уровня – найти и уничтожить.

– Ты должна знать моих родителей. И ты говоришь, во мне нашли дефект. Поясни, какой.

– Я не знаю всех подробностей приказа об устранении. Но хорошо помню твоего отца. В нем может быть причина твоего отвержения Великой Матерью. Ишедорн был самым молодым и красивым из ее фаворитов. Его ждала великая карьера, но он оказался таким же ненормальным, как и его бракованный сын. Я знаю, что Ишедорна казнили за попытку мятежа.

– Мою мать ты тоже знала? Я понял, почему отец не передал мне свои воспоминания через ячейку тореоны. Он был убит. А она? Ее казнили вместе с отцом?

– Про нее я ничего не знаю. Вокруг твоего отца вертелось много самок. Повторяю, он был очень красивым и считался невероятно умным до того, как вскрылся его безумный замысел. Может, и твоя мать мертва. И тебе недолго осталось скитаться по этой планете. У тебя нет права на жизнь. Дети предателей не могут считаться полноправными ифери, а тем более относиться к высшей касте. Ты никто и ничто. У тебя нет будущего.

– Я построю его сам. Начну жизнь заново в моем новом мире.

– Думаешь, жалкие людишки тебе помогут? – огрызнулась Гленда. – Те, к стае которых ты прибился, и теперь готов убивать себе подобных ради их защиты. Нет, и не надейся. Люди слишком слабы и ничтожны, чтобы противостоять высшей расе ифери.

– Напрасно ты недооцениваешь людей, – покачал головой Грейсон. – Они способны нас переиграть, и физическая сила решает далеко не все. Разум тоже имеет значение. Их цивилизация старше нашей и не падет по щелчку твоих когтей.

– Нет, это ты напрасно им доверился, – прошипела Гленда.

Воспользовавшись растерянной задумчивостью Грейсона, увлеченного мыслями о семье, белая самка извернулась, метя порвать ему глотку.

Я не успела вмешаться, чтобы защитить Грейсона. Меня опередил меткий выстрел Ганса. Точнее, два выстрела подряд. Первый – в боковое дыхательное отверстие злобной твари, а второй – в ее раскрывшийся от боли глаз. Окровавленная туша самки безжизненно обмякла.

– Можешь не благодарить, – передав мне пистолет, Ганс улыбнулся Грейсону и стал перевязывать свою кровоточащую ладонь оторванной от рубашки клетчатой тряпицей.

– Ты в порядке? – я подошла к Грейсону, осматривая глубокие царапины.

– Скоро приду в норму, если не будет новых сражений, – черный монстр попытался улыбнуться, обнажая острые клыки. – Нам надо уходить. Долгая неактивность маячка – тоже сигнал тревоги. Возьмите здесь то, что вам нужно, а я пойду за тем, что нужно мне.

– Хорошо, – я нервно сглотнула, в горле чувствовался ком, а к языку прилип привкус гари. – И спасибо тебе за помощь.

– Эмбер, ты знаешь, куда нам идти? – направившись вдаль по улице за здание мэрии, Грейсон обернулся и встревоженно заложил уши. – Лучше убраться через портал и как можно дальше отсюда.

– Да, есть место на примете. Там красиво. Тебе понравится, – я вспомнила об еще одном живописном озере, на берегу которого мы любили гулять с Чарли, и едва не всплакнула.

Слишком много переживаний для одного дня, который начал казаться бесконечным несмотря на то, что солнце понемногу клонилось к закату.

Обыскав здание мэрии, мы с ребятами набрали продуктов и лекарств. Найденная одежда так провоняла чужим потом, что ее было противно взять в руки.

Когда вышли с набитыми добычей рюкзаками на залитую быстро прошедшим дождем улицу, нас встретил Грейсон в человеческом обличье. И снова мне показалось, что Чарли вернулся. Что это он приехал на крутом мотоцикле, одетый в темную футболку, кожанку с заклепками, рваные на коленях джинсы и полосатые кроссовки.

Раны нашего союзника ифери зажили, и я нашла причинно-следственную связь между его невероятно быстрым исцелением и странной тишиной в курятнике, где прятались уцелевшие в перестрелке куры. Хоть бы перья стряхнул