Через минуту Деклан вышел на улицу и направился к своим подчиненным. Он прошел мимо, и они последовали за ним. Деклан не останавливался, пока они не повернули за угол и не очутились на оживленной Уотер-стрит.

Хиггинс, Мартин и Апшо поравнялись с ним. Хиггинс посмотрел на него вопросительно:

– Нашли что-нибудь?

– Комнату Хиллсайта обыскивали. Судя по всему, тайно; портной ничего не заметил. – Деклан по-прежнему силился понять, что это значит. – В форт просто так не зайдешь; на военный корабль тоже. Зато в жилище Хиллсайта можно было попасть беспрепятственно, что они и сделали.

– Что же искали? – удивленно спросил Мартин.

Деклан поморщился:

– Видимо, что-то, способное предупредить кого-то – кого-то вроде меня – о том, куда пошел Хиллсайт и кого он подозревает… скорее всего, обыск проводили те же люди, которые его похитили.

– Ну и дела… – задумчиво сказал Апшо. – Значит, пропавшие не просто так ушли, а их в самом деле похитили?

Деклан кивнул, стиснул зубы и с мрачным видом огляделся по сторонам.

– По-моему, мы узнали о четырех пропавших все, что можно. Возвращайтесь на корабль, а мне нужно проверить еще одно место.

Хиггинс, Мартин и Апшо отсалютовали, развернулись и направились к правительственному причалу, откуда они на шлюпке должны были добраться до «Большого баклана».

Деклан посмотрел им вслед, глубоко вздохнул, в переносном смысле препоясал себя мечом и зашагал в местную больницу.

Час спустя Деклан вернулся в бунгало. Войдя в гостиную, где его уже ждала Эдвина, он устало опустился в кресло. Несколько секунд невидящим взглядом смотрел на застекленные двери, выходившие на террасу, затем поднял обе руки и провел ими по лицу.

Зашуршал шелк – Эдвина встала; Деклан услышал ее шаги на полированном полу, а затем до его слуха донесся звон хрусталя.

Опустив руки, он увидел, что она стоит совсем рядом, протягивая ему хрустальный бокал, в который налила на два пальца виски:

– Вот. Судя по всему, тебе не помешает.

А ведь он еще не успел рассказать ей, где был и что видел!

– Спасибо. – Деклан отпил виски и глубоко вздохнул.

Эдвина вернулась в свое кресло и сложила руки на коленях. Голубые глаза смотрели на него в упор.

– Итак… где ты был и что тебе удалось узнать?

Ее деловитый тон помог ему собраться. Он сделал глоток побольше; жидкость приятно обжигала горло. Вот виски дошло до желудка, ему стало тепло, и на душе немного полегчало. Он посмотрел ей в лицо:

– Я только что вернулся из морга.

Она нахмурилась:

– Значит, ты думаешь, что четверых пропавших убили?

– Нет. Как раз наоборот, – держа бокал обеими ладонями, он вкратце описал, где побывали он и трое членов его экипажа. – Мы не нашли ничего, что подтверждало бы, что кто-то из четверых просто ушел на поиски сокровищ. – Деклан выгнул брови и язвительно продолжал: – Чем чаще я слышу такое объяснение, тем неправдоподобнее оно мне кажется. Зато нам удалось установить: в день исчезновения все четверо собирались вернуться к себе домой, как обычно. Все их личные вещи по-прежнему на месте – платяные щетки, гребни, бритвенные приборы и одежда. Более того, комнату Хиллсайта тайно обыскали после его исчезновения. Все это наводит на серьезные подозрения, что их похитили. – Он помолчал и продолжал: – Если на них напали и захватили в плен… не такие они люди, чтобы сдаваться без боя! Кто-нибудь из них вполне мог ранить или даже убить одного или нескольких нападавших. Чтобы подтвердить или опровергнуть такое предположение, я и отправился в морг.

– И… ты кого-нибудь там нашел?

– Нет. Поскольку с тех пор прошла не одна неделя, я не ожидал найти там трупы – особенно учитывая здешний климат. Но я просмотрел записи по крайней мере за пять месяцев. И не обнаружил ни одного неопознанного трупа европейца, который мог бы принадлежать кому-то из пропавших. – Деклан вздохнул и отпил еще виски. – Морг – вообще не самое приятное место на земле, а в тропиках… – Он покачал головой; ему казалось, что специфический запах никогда не выветрится из его ноздрей.

– Значит, их там не было. – Эдвина наморщила лоб. – Следует ли нам считать, что они еще живы? – Она посмотрела на мужа огромными глазами. – Разве не могли их убить где-то в другом месте, а трупы зарыть или бросить в море?

Деклан задумался и поморщился:

– Такого тоже нельзя исключать, но, по-моему, раз никто из четверых не найден мертвым, можно надеяться, что все они еще живы. Кроме того, так как мы в тропиках, труп обычно обнаруживается довольно быстро. А поскольку у туземцев свои похоронные обычаи и они весьма ревностно их соблюдают, если они находят мертвого европейца, стараются как можно скорее доставить труп в колонию. Конечно, наши пропавшие могли погибнуть где угодно, но… Так или иначе, раз трупов нет, скорее всего, похитители по какой-то причине где-то держат пропавших. – Посуровев, он продолжал: – И еще одно. Комнату Хиллсайта тайно обыскали уже после того, как его похитили. Поводом для такого обыска могло стать желание убедиться, что он не оставил никаких указаний на то, кто его похитил. Как заметил один из моих людей, это значит, что похищение – не просто одна из версий, а факт. Обыск провели похитители, потому что боялись, что об их делах станет известно.

– Хм… Значит, они, то есть похитители, по-прежнему здесь, в колонии? Они пойдут на все что угодно, лишь бы их не обнаружили… и это, в свою очередь, наводит на мысль, что они собираются здесь остаться и продолжить свои черные дела… – Эдвина нахмурилась. – А если вспомнить, что, помимо нашей четверки, пропали и другие люди… которые, скорее всего, тоже стали жертвами похищения… и никто не поднимает тревогу, значит, тот, кто стоит за похищениями, очень умен.

– А также хладнокровен и собран. Судя по всему, похитители весьма уверены в себе, на что у них, очевидно, есть причины… – Он повернулся к ней. – А что узнала ты? Удалось тебе поговорить с миссис Шербрук?

– Да, удалось! – Эдвина выпрямилась и собралась с мыслями. – Я правильно предположила, что миссис Шербрук встревожена разговорами об этих «исчезновениях». Несколько месяцев назад пропала няня, которую они привезли с собой из Англии. – Она вспомнила все, что ей рассказывала миссис Шербрук. – Конечно, она чувствует себя в ответе за то, что привезла сюда Кэтрин Фортескью и таким образом подвергла ее опасности, хотя Кэтрин сама откликнулась на объявление.

Так как у нее самой были слуги, Эдвина вполне понимала огорчение миссис Шербрук. Но, помимо того, она живо сочувствовала Кэтрин. Если бы не жертва ее брата Джулиана… В голове у Эдвины сами собой возникли слова: «Если бы не Джулиан, на месте Кэтрин могла бы оказаться я». И вот, вместо того чтобы зарабатывать себе на жизнь гувернанткой, она здесь; ее по-прежнему принимают в высшем обществе и относятся как к дочери герцога, кем она и является. Она замужем за человеком, которого уважает и в которого все сильнее влюбляется с каждым днем. Муж дает ей все, чего она желает.