Сходив в гостиную, я вооружился ручкой и бумагой. Такие у меня теперь по всему поместью лежали. В каждой комнате, где бы меня ни застала мысль, припрятан блокнот и ручка с чернилами, уже заправленная. Слуги периодически обновляли их, чтобы не забивались и не засыхали, так что писать было на чем.

Устроившись с кружкой чая, я набросал первое послание.

«Брат Курт! Прошу вас явиться в поместье, чтобы засвидетельствовать мой брак с баронессой Гриммен. Церемоний не планируется, поэтому прихватите с собой книгу учета населения, этого будет достаточно».

Дальше следовало три одинаковых письма.

«Уважаемый барон! Прошу вас присутствовать на завтраке в поместье, так как у меня будет для вас важная новость, напрямую касающаяся наших общих интересов».

Несколько минут размышлял, стоит ли писать такое же для Марка, но потом махнул рукой. Вайссерманну сейчас не до этого, он активно готовится к отъезду, чтобы уговаривать Фламмаганов. Отказ Дии для него должен быть очевиден, да и сам парень больше никаких знаков внимания ей не оказывал, правильно поняв, что в ее глазах он не так притягателен.

Так что я свернул уже подсохшие записки и принялся чертить распоряжение для Густава. До сих пор Дие не выделялось особого сопровождения, да и относились здесь к меридийской баронессе как к гостье. Теперь она станет полноправной хозяйкой, а это в корне меняет дело.

Закончив с бумагами, я написал еще несколько одинаковых записок.

«Староста! Настоящим уведомляю, что теперь в Чернотопье есть хозяйка. С этого момента вы подчиняетесь не только мне, но и баронессе Дие. Понимая, что жители баронства хотели бы отпраздновать столь знаменательное событие, я, тем не менее, не могу проводить праздник по случаю брака, отрывая своих подданных от работы. Поэтому вместо всеобщего торжества дарую вашей деревне освобождение от трети королевского налога в этом месяце».

На мой взгляд, более чем щедрый подарок. И в отличие от бесплатного угощения в забегаловках Чернотопья, куда более приятный. Ведь нажраться на халяву можно всего раз, а платить на треть меньше налога — это серьезное послабление и возможность сохранить деньги в каждой семье Чернотопья.

Оторвавшись от посланий, я вернулся к плите, где помешал мясо с картошкой и, попробовав бульон, добавил туда томатный соус. Тщательно размешав его, вернулся за стол и вгрызся в оставшийся недоеденным бутерброд.

Все эти распоряжения, само собой, следовало продублировать на нормальной бумаге, однако этим я займусь уже вечером. Пока что стоит подготовиться к завтраку, который наверняка превратится в дипломатическую катастрофу.

Впрочем, подумал я, отправляя в рот последние крошки, даже интересно, как после таких новостей станут вести себя мои гости.

* * *

Столица Катценауге.

Салэм открыла глаза. Очередной день в столице мертвого государства начинался точно так же, как и предыдущие. Разве что не было слышно храпа Юргена Шварцмаркта, который обычно спал на соседней кровати.

За окном, не имевшим стекла, стало немного ярче. Эфирный туман, окружающий столицу, был слишком густым, чтобы пропустить солнце, он сочился по улицам, местами проглатывая целые районы. Где-то отступал, где-то уплотнялся, но после длительных наблюдений за возмущением, Салэм была уверена, что существует некая система в этих движениях.

Катаклизм до сих пор не закончился, и магический фон оставался чудовищно искажен. При этом в тумане ползали чудовища, адаптировавшиеся именно к такому состоянию эфира. Стоило туману отступить, и монстры спешили спрятаться в нем. Те, кто не успевал, оставались лежать на древних камнях безжизненными куклами. Когда туман возвращался, трупы доставались более везучим тварям.

Салэм потянулась к своему источнику. Темный дар был сильнее здесь, по эту сторону живого барьера, однако применить его было просто не на чем. До погибших чудовищ слишком далеко, а вне эфирного возмущения создавалось впечатление, будто некто вылизал город, не оставив ни клочка материала, пригодного к использованию некромантом.

При этом в лаборатории Юргена хватало реагентов, артефактов и книг. Прадед Киррэла собрал и достаточное количество еды и воды, которых при жесткой экономии хватит на несколько месяцев. Очевидно, старик не врал, когда рассказывал, что привык подолгу оставаться в своей башне.

Суть исследований Шварцмаркта ускользала от понимания искоренительницы, но место он выбрал не самое плохое. За все время, что Салэм провела здесь, туман еще ни разу не приблизился больше, чем на полкилометра. Подобных проплешин в столице хватало, но все они располагались в других кварталах, и безопасно дойти из одного в другое вряд ли представлялось возможно — настолько далеко возмущение не откатывалось.

Салэм поправила плащ, выданный ей старым чародеем. Из одежды ей также достались сапоги, кожаные штаны и серая рубаха. Все было слишком большого размера, но для мага с полным резервом — совсем не проблема. Еще в первый день графиня навела порядок в этом гардеробе, так что теперь была одета вполне удобно.

Выйдя из спальни, не имевшей даже двери, искоренительница спустилась по винтовой лестнице на этаж ниже. Здесь находилась полевая кухня, явно взятая Юргеном со складов какой-то армии — если отмыть котелок, на нем окажется выбитый инвентарный номер. Так делали во всех северных королевствах.

Убедившись, что старый барон не помыл за ночь посуду после ужина, Салэм поддалась легкой тревоге. Юрген может каким-то образом преодолевать барьер возмущения, но самостоятельно у графини выбраться возможности не было. Да что там самой выйти, ей и весть никому не передать!

Со времен службы Аркейну у графини оставался жетон. По нему можно было отследить хозяйку. Но после похищения он сгорел вместе с лабораторией.

Быстро проверив количество припасов, искоренительница немного успокоилась. Еды и воды хватит на достаточный срок, чтобы старый маг сумел вернуться. Не станет же он сперва спасать ее в Крэланде, а потом бросать в башне, к которой невозможно пройти другими путями?

Взяв себя в руки, графиня Гироштайна уже спокойно вернулась к лестнице и пошла ниже. Лаборатория Юргена всегда была в полном порядке, старик, так похожий на своего правнука, ценил чистоту и никогда не оставлял после себя бардака — по крайней мере, ни разу за то время, как привел Салэм с собой.

И, собственно, это было понятно. В конце концов, достать редкие реагенты было сложно, и малейшая неаккуратность могла бы их уничтожить. А создавать порталы мимоходом Шварцмаркт либо не умел, либо не мог.

«Ловец Душ», помимо прочего, представлял собой фактически безразмерный накопитель. Технология их создания была утрачена вместе с катаклизмом в Катценауге, и емкость, разумеется, у них конечна, однако Салэм не представляла, сколько потребуется усилий, чтобы насытить артефакт до предела. Хватало здесь и иных раритетов, большинство из которых никогда не видело света с тех пор, как пала страна чародеев — слишком опасны они были, чтобы Аркейн позволял кому-либо ими пользоваться.