– Только не ночью. Мы летим слишком высоко. – Фиона прислонилась к стенке кабины между двумя окнами. – Расскажите мне о Персивале.

Набрав воздуха в грудь, Мерси принялась рассказывать о деяниях Персиваля, о том, как он продал книги Зибенштерна из библиотеки Ферфаксов, как позаимствовал у Торндайка Александрийское пламя, об убийстве Птолеми и о схватке в затопленных подвалах Холборнской библиотеки. Похоже, для Фионы многое в её рассказе не было новостью: временами она понимающе кивала, как будто уже слышала о произошедшем от кого-то ещё или догадалась сама.

– Моя мать прикончила Персиваля, чтобы защитить меня, – закончила наконец Мерси свой рассказ. – После этого она собиралась оставить двоих моих лучших друзей погибать.

– Вы помешали ей сделать это?

Мерси кивнула:

– Мы сражались друг против друга. В конце концов она просто исчезла. Понятия не имею, где она сейчас.

– Вы думаете, что однажды она вернётся?

– Не знаю. Вообще-то не могу сказать, чтобы я хорошо её знала. – Помедлив, Мерси добавила: – Когда Персиваль собирался меня убить, она как будто сначала сомневалась, не следует ли ей допустить это. Она всячески старалась обезопасить его и делала какие-то странные намёки о том, что он может оказаться чьим-то там предком, что его потомок, возможно, сыграет в истории какую-то важную роль.

– Важную роль для кого?

– Я полагаю, для моей матери. Ведь это единственное, что для неё имеет значение.

– Но в конце концов она решила принять вашу сторону и убила моего брата.

Не будучи уверенной, следует ли ей отвечать на реплику Фионы, девушка просто кивнула. Смотреть своей собеседнице в глаза стоило Мерси значительных душевных усилий. Там не было ни намёка на упрёк – только печаль.

– Ваш брат, должно быть, очень любил вас, – произнесла она, помедлив. – Он был готов пойти на преступление, только бы Академия не напала на ваш след.

– Когда кто-то гибнет из-за тебя, чувствуешь себя препаршиво, не правда ли? – Фиона резко втянула в себя воздух и выдохнула. – На самом деле я благодарна Персивалю. Я не собираюсь жертвовать собой из-за розни, которую развязали наши предки и которая, по сути, не касается ни меня, ни вас. А вы как считаете?

Её откровенность поразила Мерси, однако Фиона говорила правду. Мерси не испытывала угрызений совести из-за того, что её мать лишила жизни Персиваля Ферфакса. Возможно, с позиции морали это было и дурно, но на самом деле она очень радовалась, что осталась в живых. Мерси по-прежнему испытывала к своей матери неподдельную ненависть, однако в то же время уже смирилась с мыслью, что без её помощи она бы не выжила.

– Да, абсолютный идиотизм, – согласилась она. – Вы правы.

– Алый зал прекратил своё существование более сорока лет назад, и тем не менее эта проклятая война, начавшаяся тогда, ведётся по сей день, – продолжила Фиона. – Это одна из причин, по которым я хочу улететь отсюда на «Каскабели».

– И куда же?

Обе девушки не скрывали облегчения от того, что прояснили все обстоятельства, касавшиеся прошлых событий, и теперь могли наконец-то сменить тему и заняться будущим.

– Сначала – в пространство между страницами мира, – ответила Фиона, – а затем – за его пределы.

– А что, существует нечто за пределами страниц мира? – Мерси всего несколько раз видела золотое сияние между страницами мира собственными глазами: величественное пространство, которое библиоманты пересекали, прыгая из одной точки в другую с помощью книг или перемещаясь из убежища в убежище.

– Вы когда-нибудь слыхали о Фабулариуме? – спросила Фиона.

Мерси покачала головой:

– Что это?

– Вселенная историй. Бесконечная, как и наша вселенная, она состоит из вымышленных миров, в которых происходит действие всех историй, которые когда-либо были выдуманы. Эти миры накладываются друг на друга, сталкиваются, сливаются и снова распадаются. Я нашла упоминания о Фабулариуме в записках моего двоюродного деда Северина в нашей библиотеке… И решила поискать выход из нашей вселенной и вход в ту, что находится за страницами мира.

– Звучит совершенно безумно.

Фиона вымученно улыбнулась:

– Я не могу прозябать в нашем поместье всю жизнь по примеру моей матушки. Путешествовать в убежища для нас слишком опасно, Академия поистине вездесуща. Получается, мне следует искать что-то другое, открыть новое. Великое. Совершить мои собственные «Необыкновенные путешествия»[5].

– И как же, по вашему мнению, выглядит этот Фабулариум?

– Если бы я знала. Но я надеюсь, что библиомантика там тоже есть и «Каскабель» сможет отнести меня туда. – Фиона пожала плечами. – Вероятно, рано или поздно я выясню это.

Мерси попыталась вообразить себе то, о чём говорила Фиона, но её воображение отказывало ей.

– Северин считал, что истории в Фабулариуме сгруппированы в своего рода пучки, – уверенно продолжала Фиона. – Все миры, придуманные одним и тем же автором, например, все романы Жюля Верна или того же Зибенштерна, располагаются рядом, как бусы на нитке. Он называл такие скопления коридорами через Фабулариум. С их помощью можно путешествовать из одного выдуманного мира в другой. Нужно только выяснить, как именно. Возможно, эти коридоры даже пересекаются между собой и можно будет перескочить из одного такого коридора в другой. Как если бы капитан Немо и шекспировский Гамлет вдруг обнаружились бы в романе моего двоюродного деда.

– Но ведь довольно часто случается, – заметила Мерси, – что один писатель заимствует для своей истории чужого персонажа.

Красные глаза Фионы, казалось, вспыхнули от воодушевления.

– Разве это не доказательство того, что коридоры в Фабулариуме действительно существуют и, более того, соприкасаются?

– По-моему, это свидетельствует лишь о том, что один автор воспользовался идеей другого. Или о том, что они когда-то пили вместе, кто их разберёт.

Фиона усмехнулась, заметив:

– Где ваша любовь к романтике, Мерси?

– Руководствуясь подобными бреднями, вы просто-напросто заплутаете и потерпите крушение вместе с вашей «Каскабелью».

– Кто-то когда-то выдумал всё это, – убеждённо возразила Фиона. – И меня, и вас, и библиомантику, и убежища, и страницы мира. Мы все – части пучка, микроскопические составляющие одного из коридоров через Фабулариум. Экспедиция на «Каскабели» покажет, смогу ли я пробраться из одной части коридора в другую, а возможно, и совершенно в другой коридор. Это будет захватывающе!

Мерси спрашивала себя, где у Фионы проходит граница между чудаковатостью и сумасшествием. Или могло быть так, что она действительно напала на след явления, которое у Мерси не получалось даже вообразить? Возможно, необязательно терять рассудок, чтобы выяснить, существует ли что-то по ту сторону здравого смысла.

– Я в жизни не слышала ничего более странного, – призналась она. – Но я завидую вашим грандиозным планам.

– Вы могли бы сопровождать меня, – предложила Фиона.

Мерси покачала головой:

– Мне хватает дел и в Лондоне.