После его слов ко мне неожиданно вернулосьраспрекрасное настроение, и я проделала путь до начала Звенигородского шоссе,подпевая в такт радио.

Галина Исайкина оказалась очень услужливой.Незнакомую клиентку она встретила с приветливой улыбкой, довела до кабинета,набросила на кресло одноразовую бумажную простыню и предложила:

– Хотите раздеться? Вот теплый халатик. На улицемерзостно, лучше расслабиться по полной программе. Чайку заказать? С мятой имедом? Или с вареньем?

В небольшом помещении приятно пахло чем-тосладким, безупречно чистые инструменты лежали в специальном шкафу в голубомсвете дезинфицирующей лампы, на полочке шеренгами стояли лаки для ногтей, нанебольшом столике теснились разнообразные кремы. Махровый халат оказалсязаботливо подогретым, в ванночке для ног лежали гладкие морские камушки, одиниз них, явно искусственный, мерцал розовым светом. Вдобавок ко всему в кабинетеиграла тихая музыка.

– Похоже, вы делаете педикюр регулярно, –завела разговор Исайкина, – неужели не имеете своего мастера?

– Я хожу к Танечке, – поддержала я беседу, –замечательная девушка, но она поехала к маме в Челябинск, попросила подругпорекомендовать мне кого-нибудь на этот период. Танюша вернется через тримесяца, мои ноги за это время превратятся в копытца неаккуратного поросенка.

– Ноги и руки – лицо женщины, – подхватилаИсайкина. – Водичка не горячая?

– Замечательная, – абсолютно искренне ответилая и через пару минут получила чашку отменного цейлонского чая.

На подносике были розеточка с клубничнымвареньем, тарелочка с двумя печеньями и одна шоколадная конфетка. Я отхлебнулатерпкий напиток, слопала бисквит, пошевелила в воде пальцами и на секундуприкрыла глаза. Те, кто не ходит на педикюр, не понимают, какого удовольствиясебя лишают. Кроме ухоженных ног, в качестве бонуса, вы можете отдохнуть,насладиться чайком, выпечкой, посплетничать с мастером. Полный релакс.

– Кто же вас ко мне отправил? –полюбопытствовала Галина.

Я неохотно вернулась к действительности. Увы,я пришла в салон не для того, чтобы получить кайф. Мне необходимо побеседоватьс мастером с глазу на глаз, и лучше всего это осуществить в кабинете дляпедикюра, здесь нам гарантированно не помешают. Я еще раз вздохнула и ответила:

– Ниночка Силаева.

Галина уронила в воду пилку, а я сделала вид,что не заметила ее оплошности, и добавила:

– Ваша сестра.

– У меня нет близких родственников, – глупосоврала мастер.

– Конечно, – кивнула я, – Нинуша вам лишьнаполовину родня, по матери. Кстати, как поживает Филипп Медведев? Вы не вкурсе, где он сейчас?

Галина оторвала от рулона кусок бумажногополотенца и начала вытирать руки.

– Вы кто? – после затянувшейся паузы спросилаона.

– Можете звать меня Лампой, это сокращенное отЕвлампии, – сказала я, – мы с вашей сестрой живем в одном доме в Брехалове.

– Где? – совсем тихо задала вопрос Исайкина.

– В небольшом местечке под Москвой, – пояснилая. – Там же проживает и ее свекровь, Прасковья Никитична, она обожает Нину, вседумают, что старуха ей родная мать. Я снимаю две комнаты у Рублевых, и Ниночкатоже у них в жиличках.

Галина что есть силы стиснула промокшуюбумагу.

– У Рублевых? – потрясенно прошептала она.

Я демонстративно посмотрела на дверь:

– Представляете? Валентина-то, хозяйкакоттеджа, была прокурором! Странная она женщина! Пустила жильцов и непроверила, кто у Нины бывший муж.

Мастер вскочила, заперла дверь, села натабуреточку, оперлась руками о колени и дрожащим голосом произнесла:

– Передайте Нине, что я не хочу о нейвспоминать! Эта страница жизни перевернута. Зачем она вас сюда прислала? Что ейна этот раз надо? Вы ей кто?

– Мы живем бок о бок, – повторила я. – Нинахорошая женщина, только несчастная, одинокая, позаботиться о ней некому:Прасковья Никитична впала в маразм, двое маленьких детей, работы хорошей нет.Нина пытается устроиться секретаршей, но человека без опыта нигде не берут,приходится зарабатывать поломойкой.

Исайкина прикрыла глаза рукой.

– Ясно, – с трудом выдавила она. – Хочешьсовет? Не связывайся с Ниной, она несчастье приносит.

– Нехорошо так про единственную сеструговорить, – укорила я Галю. – Вы вот две квартиры имеете, сидите в тепломместе, в прямом и переносном смысле этого слова, клиентов полно, хорошийзаработок, чаевые. А Нина по чужим углам мыкается.

– У нее отличная хата, – огрызнулась Исайкина,– не хибара, из двух квартирок соединенная, с раздельными санузлами ипросторной кухней.

Я прикинулась удивленной:

– Почему же Силаева оттуда съехала?

Галина отвернулась, а я решила посильнеенадавить на больную мозоль:

– Ниночка мне рассказывала, что в детстве выкрепко дружили.

Исайкина, остро посмотрев на меня, отвелавзгляд в сторону, а я пустилась во все тяжкие:

– Петр Силаев любил падчерицу, не делаяразличия между ней и своей дочкой. Вы выросли и напакостили Нинуше, бросили еев самый тяжелый момент жизни! Отбили у сестры мужа!

Рот Исайкиной принял форму буквы «О».

– Она так сказала? – выдохнула мастер. – Вотдрянь! Да я… да они… да мне…

Я протянула возмущенной Галине свою чашку счаем:

– Глотните, это успокаивает. После разводаФилипп Медведев жил в ваших хоромах в Прямом переулке. Ясное дело, Нина сталаподозревать нехорошее.

Галина резко оттолкнула мою руку с чашкой:

– Что она тебя просила сделать? Кудавпутывает? У Нинки безумная идея освободить мужа, она ради Фила на все пойдет.Говоришь, детей с ней двое?

– Да, – кивнула я.

– Игорь и Леня? – не успокаивалась Исайкина.

– Они, – согласилась я.

– Спроси у Нины, где Илюша! – стукнула ладоньюпо колену Галина. – Интересно, что она ответит? Я подозревала, что ей инвалидне нужен! Мальчишек она родила из страха потерять мужа. Да, Филипп у меня жил…только вместе с Ниной.

– Они же развелись! – на этот раз вполнеискренне удивилась я.