— Достопочтимый Вильгельм Хелвин. У нас ордер, подписанный Его императорским высочеством Вивьеном шестым из рода Вритра на ваш арест. — Произнес один из мужчин в черном.

Вильгельм внимательно осмотрел каждого из собравшихся. Бесстрастно взял предложенную бумагу и углубился в чтение.

Агата испуганно отступила в сторону. Понимание пришло практически мгновенно: это все Августа. Кому еще может быть жизненно важно избавиться от Хелвина?

— Забавно. — Хмыкнул Вильгельм. — Чернила на ордере вполне свежие, а вот подпись, судя по всему, высохла еще недели две назад. В чем же меня обвиняют? И кто?

Незванные гости переглянулись и больше не стали тратить время на разговоры.

Первым атаковал полукровка, стоявший ближе всего к хозяину дома. Он взревел и бросился на Хелвина, на ходу поднимая вверх свое оружие — палку.

Противник старался попасть в голову, Вильгельм увернулся, перехватывая его руку, но трое в черном двигались почти так же молниеносно, как и хозяин дома. Толчок, удар. Хелвин успел среагировать, смещаясь в сторону, но двое оставшихся полукровок уже вскинули палки. На концах древков зажглось голубоватое свечение и, направленное на Вильгельма, оно словно затормаживало его.

Она должна помочь! Она ведь тоже не беспомощна! Она посмотрела на свои руки, пытаясь понять, как управлять силой, но ничего не получалось, только паника с каждой секундой становилась все сильнее. В груди что-то тоскливо сжалось и оборвалось.

Вильгельм был сильнее каждого из противников в отдельности, но те действовали вместе.

Вшестером им удавалось заставлять хозяина дома уйти в оборону.

— Уходи отсюда. — Коротко бросил он ей, впечатывая одного из атакующих в стену, в то время как еще двое накинулись на его спину.

Но Агата не уходила, все еще пытаясь хоть чем-то помочь. Где же эти суперспособности, когда они так нужны?

Кто-то оказался от нее сбоку, она обернулась. В следующее мгновение мир вокруг взорвался болью, ослепительно ярко вспыхнул и потух.

Агата очнулась в один момент, словно кто-то щелчком включил свет. Последнее, что она помнила — полукровку с длинной палкой, замахивающимся на нее.

Девушка поежилась — и тут же поняла, что она сидит на каменном холодном полу, а перед ней решетка. Первой мыслью было, что она все еще в подвале императорского дворца, а побег, Вильгельм и разговоры по душам — только плод больного воображения.

Но стоило повернуть голову, как она убедилась в обратном. На противоположном конце стены прикованный цепями висел Вильгельм. Он был без сознания, голова свешена на бок, волосы спутались, закрывая глаза.

Агата попыталась позвать его, но из горла вырвался лишь приглушенных хрип.

— Очнулась, красотка? — Услышала она манерный певучий голос.

Девушка привстала, подходя к решетке, чтобы лучше разглядеть говорящего. Кто еще в этом мире мог назвать ее красоткой? Только тот, кто делал бы этим комплимент себе. В небольшой коридор между камерой, где сидела Агата, и стеной с прикованным Вильгельмом, покачивая бедрами, вошла Лаура. Волосы были забраны так, словно она только что пришла с великосветского приема, а изящное черное платье с глубоким вырезом на спине никак не вязалось с обстановкой подземелья.

— Ах, мой милый… — Проворковала женщина, теряя к Агате всякий интерес.

Лаура осторожно отодвинула волосы Хелвина в сторону, приподняла его за подбородок и смачно поцеловала. Тот не очнулся, голова безвольно моталась, как и скованное тело.

— Что вы с ним сделали? — Еле слышно спросила Агата, то и дело переходя на свистящий шепот. Слова давались с трудом.

— Всего лишь научили хорошим манерам. Мой жених бывает таким грубым…

— Он не твой жених.

— А чей же еще? Мы с Вильгельмом любим друг друга. Он же помешан на мне. Признайся, часто он называл тебя моим именем, когда трахал? — Говоря это, Лаура расстегивала одну за другой пуговицы на рубашке дракона, прижимаясь к нему с боку.

Глаза женщины возбужденно блестели, и Агате чудилось, будто в этом блеске было что-то отнюдь не здоровое.

— Он никогда не называл меня твоим именем.

— Врешь! — Женщина резко обернулась, гневно раздувая ноздри, быстрым шагом подошла к решетке, встав прямо напротив Агаты. — Ты мерзкая маленькая подстилка, возомнившая о себе не весь что. Такие, как ты, существуют только чтобы удовлетворять похоть и сбрасывать напряжение. Я отдам тебя своим племянникам. Они пустят тебя по кругу, и уже через пару дней ты будешь считать за счастье отсосать у них. А я стану законной супругой моего Вильгельма, и больше он не притронется ни к одной женщине, кроме меня!

Девушка нервно сглотнула. Похоже, у Лауры были серьезные проблемы с головой, но угроза отдать Агату другим драконам была реальна, и если она поступит так — это будет катастрофой. Нужно было срочно что-то придумать. Но как разговаривать с сумасшедшей?

Дракониха тем временем окончательно расстегнула рубашку Вильгельма и прижалась к нему, положив голову мужчине на плечо.

— Мы такая прекрасная пара. Скажи, мы хорошо смотримся вместе?

— Очень хорошо. — Невпопад откликнулась Агата. — Даже удивительно, что вы… были в ссоре до этого.

— Мы не ссорились. — Лаура вздернула подбородок, с вызовом глядя на девушку. — Вильгельм просто ошибся. Но я его великодушно простила. И теперь мы снова вместе.

— И в чем же он ошибся? — Единственное, что Агата сейчас могла — это задавать вопросы. Оставалось надеяться, что у нее получится получить в ответ хоть что-то, что может помочь сбежать.

— В том, что мы не пара, конечно. Но мы созданы друг для друга. И он знал это, даже показал мне семейную реликвию — медальон. Я так гордилась его доверием…

— Так гордилась, что всем рассказала о том, что видела легендарные «Кровь и слезы»? — Предположила девушка. В конце концов, она уже слышала, когда была в доме у Нокса, что слухи о местонахождении камня были запущены именно Лаурой.

— Нет. Я сказала только Августе! Я бы никогда не предала любимого! Это не я… но она сказала, что все исправит, и вот. Вильгельм и я снова вместе, ну разве не прекрасно?

— Прекрасно, даже очень. — Поспешно согласилась девушка, кивая, как китайский болванчик.

Лаура ее откровенно пугала. Она действительно была не в себе. И ее рассуждения, и ее поведение — все говорило о какой-то маниакальной зависимости.

Что там Агата говорила Вильгельму про то, что зря он бросил эту женщину? Такую не то, что бросать, бежать со всех ног и не оглядываться!

Вот только сейчас не убежишь. Хелвин — прикован и без сознания, а она сама — заперта в клетке.

Лаура тем временем перешла к расстегиванию ширинки… Она… неужели она и впрямь собиралась заняться сексом с тем, кто висит на цепях в полной отключке? Да еще и на глазах у другого человека! Это уже попахивало какой-то некрофилией.