– Спасибо за оказанную честь, Ваше Высочество.

Благодарила, понимая, что совсем не ощущаю радости. Наоборот, становится только печальней.

– Мизриэль, я надеюсь, что как волшебница вы сможете меня защитить? Вы обещали. Если наш секрет не будет раскрыт, то и опасность мне не будет грозить. Но как только мы вступим в брак, я рассчитываю, что вы сможете вышвырнуть их из королевства.

– Конечно, Ваше Высочество, сделаю все, что от меня зависит.

Вот после этих слов стало вообще плохо. Мало того, что принц рискует моей жизнью, даже не пытаясь хоть как-то помочь, он хочет, чтобы я решила все проблемы за него. Конечно, корона, деньги и слава – это все очень лестно. Но если смотреть на это с позиции обычной девушки, то Бриер на фоне Монти выглядел ангелом. Он хотя бы никогда мной не прикрывался. Если бы не долг Даниэля, душа Сардинии и договор с Бриером, котился бы Монти со своим королевством на все четыре стороны. Но мне, поставленной в неудобное положение, ничего не остается, как согласиться на эти крамольные условия.

Дальше мы шли молча. Монти, видимо, еще бы многое рассказал о своих планах на женитьбу, но мне было достаточно того, что я уже услышала. Мы завернули за угол, и за ветвистыми деревьями увидели Эллу, гордо выхаживавшую в компании придворных слуг.

– Мизриэль, – писклявым голосом позвал меня брат, – подойди ко мне.

– Простите, Ваше Высочество, я очень нужна кузине.

Пользуясь предлогом, я избавилась от компании эгоистичного принца. Мне теперь долго не захочется с ним разговаривать. Подошла к Элле, что-то надиктовывавшей писарю, у которого уже заканчивались чернила. Дергавшимся глазом он поглядывал на беса в платье.

– А вот здесь я хочу фонтан из хрусталя, чтобы он был украшен бриллиантами размером с кошачью голову.

– Кошачью голову? – схватился за сердце человек со счетами в руке. Видимо, казначей.

– Нет, кошачей головы не надо, – уточнил бес, – но бриллианты чтобы были обязательно. Хотя, если вы настаиваете, то я, так уж и быть, ради бриллиантов потерплю вашу кошачью голову.

– Элла, золотце, кто эти люди? – спросила у брата.

– Это мои помощники. Их направил ко мне Ричард, чтобы исполнили все мои пожелания в подготовке к нашей свадьбе.

– Бедный король и несчастное королевство, – не удержалась я.

– Будет тебе! Вот, лучше посмотри, какое у меня будет платье.

Ей тут же подали лист бумаги с эскизом. Я посмотрела на набросок, и мне стало одновременно дурно и смешно: на нем был изображен женский силуэт в платье сплошь из драгоценных камней с массивными золотыми цепями, жемчугом и изумрудами. Казалось, кто-то вылил на себя смолу, а после облепился содержимым сундука с пиратскими сокровищами. В этом платье не то что ходить, в нем дышать невозможно.

– Простите, джентльмены, мне надо переговорить с будущей невестой наедине. – Я схватила Даниэля за локоть и отволокла в сторону, чтобы нас никто не услышал: – Ты что творишь? Хочешь сделать банкротом королевство за один день? Или удумал удрать в этом платье, и сам стать королем новой страны?

– Я? Нет! – наигранно изумился Даниэль. – Мне это посоветовала швея.

– Ничего не хочу знать. Но если из-за твоей привередливости придется перенести наши свадьбы, обещаю – под венец ты пойдешь по-настоящему!

Даниэль недовольно скривился.

– Нервная ты стала, Мизриэль. Но я тебе прощаю. Невесты все такие… – Брат отвернулся и обратился к слугам: – У меня появились новые идеи. Джентльмены, пойдемте в ту сторону!

И, как гусята за мамой гусыней, они последовали за ним. Стало жаль всех этих слуг и самого короля – Даниэль их них всю душу выжмет.

Расстроенная до глубины души, пошла в свои апартаменты. Никого не хотелось встретить, шла окольными путями. Тихонечко подошла к двери в гостиную и замерла, услышав разговор.

– …А что будет после того как, тебя расколдуют? – спросила Сардиния.

– Я улечу далеко-далеко, где больше никто не помешает мне быть самим собой.

– Улетишь… – с придыханием повторила девушка.

– А ты полетишь со мной, Сардиния?

Русалка замолкла. Мне почему-то захотелось, чтобы она согласилась. Бросила всю эту мишуру дворцовых интриг и полетела на край света с тем, кто ей действительно дорог.

– И ты еще спрашиваешь? Конечно, полечу.

Я открыла дверь – на диване сидела русалка, а Отважный разлегся на её коленях. Она гладила его по голове и смотрела с такой нежностью, что у меня внутри все скрутило от боли осознания – я никогда не смогу вот так смотреть на Монти.

– Простите, я не хотела помешать, – произнесла, входя.

– Мизриэль, ты вернулась! – обрадовалась бездушная. – Только что придворный глашатай пригласил всех участниц отбора в малый зал. Будут делать какое-то объявление.

Посмотрела на настенные часы – есть время принять ванную и сменить платье.

***

Пять претенденток сидели за широким столом. Все мило улыбались и изображали дружескую беседу. Каждая знала, что сварливых и склочных девушек никто не любит, а каждая негативная черта может стать предлогом вышвырнуть тебя из отбора.

Дверь открылась, вошли двое.

– Миледи, – обратился к нам Себастьян. Рядом с ним мялся Монти, – мы с принцем поговорили, и решили каждой из вас дать небольшое задание. По итогам Его Высочество решит, годитесь ли вы на роль его жены или нет.

– И что надо будет делать? – настороженно спросила гномка.

– Вам понравятся. Мы подбирали для каждой свое… – Ведьмак раздал всем конверты. По удивленным вздохам миледи стало понятно, что не всем задания пришлись по вкусу. – Через несколько дней устроим демонстрацию результатов выполненных заданий, и после этого будут выбраны две финалистки.

Задания поразили. Гномке предстояло выступить с балетной труппой в роле солистки. Она очень огорчилась: гномы – ужасные танцоры. Лусинда должна была без магии три дня улаживать за детьми в приюте, чем фея была крайне недовольна. Амалию направили за город участвовать в укреплении хижин барсуков. Скорее всего, это придумали специально, чтобы убрать ее подальше от дворца и показать скелетной гильдии, что чтят проблемы их вида. Сардиния грустно воздыхала – её ждал экзамен по арифметике, физике и истории. Бедной русалке намекнули на глупость и пытались выставить в дурном свете.

Открыв свой конверт – я обомлела. Он оказался пуст. На листе не было ни единой буковки, словно меня освободили от этой затеи. Я первым делом подумала, что это Монти обо мне побеспокоился, но потом представила большой зал, полный зрителей, и как я буду оправдываться, что ничего не делала, и поняла, что это козни Бриера.

– Я отойду ненадолго. У меня возник вопрос по заданию, – сказала Сардинии, пошла в кабинет Себастьяна.