Он тихо, тоскливо вздохнул и устало прикрыл глаза: если чужеземка его Арейя, то судьба, сделав ему этот подарок, одновременно решила вдоволь посмеяться над ним, подстроив такие обстоятельства встречи.

Перед ней на песке у озера лежал самый настоящий Дракон! Он смотрел на нее огромным янтарно-желтым глазом, и она была готова поклясться, что в этом глазу светился самый настоящий разум, бурлили эмоции и мелькали мысли! Ни он, ни она не произнесли ни слова, ни звука, и тем не менее, она точно знала, что он почувствовал себя оскорбленным, когда она усомнилась в его разумности.

Алия совершенно точно уловила его удивление, когда стала подпевать ему. Она почему-то знала, какие эмоции он испытывает в ответ на ее мысли, угадывала его чувства и желания так, словно он сам говорил ей о них… Вот и сейчас надежда, полыхнувшая в какой-то момент в его взоре, вдруг сменилась усталостью и тихой обреченностью после того, как она посмеялась над собой и над своей фантазией о заколдованном принце, ждущем поцелуя…

"Если бы он хотел меня съесть наверняка уже сделал бы это", пытаясь взбодрить себя, подумала она. И тут Дракон приподнял голову, повернул шею и возмущенно кашлянул, глядя на нее уже двумя глазами. В его глазах стоял немой укор, словно он кричал ей всем своим видом: "Я не ем Разумных!"

Она даже смутилась под этим взглядом, опустила глаза, разрывая зрительный контакт, и тяжело вздохнула: ну, вот как ей относиться ко всему этому? Да, она прекрасно разбиралась в языке тела кошек и собак, знала, что определенный уровень интеллекта есть и у этих четвероногих друзей человека, и у некоторых других высших млекопитающих. Но неизвестная науке иномирная рептилия? Как она может быть разумной, да еще и наделенной недюжинным интеллектом, на который намекали огромные и странно выразительные глаза?

Тем временем, Дракон продолжал лежать молча и неподвижно, внимательно наблюдая за ней, ловя все ее взгляды, вздохи, движения… Она знала: он ждет. Ждет ее решения, ее действий. Ее не покидало ощущение, что от выбора, который она сделает, зависит не только ее жизнь, а что-то еще что-то огромное и важное.

Ветер затих, замолкли птичьи трели, с поверхности озерной воды исчезла рябь и водоем превратился в огромное зеркало, отражающее небо и деревья. Словно сама природа этого места замерла в ожидании. Напряжение росло, воздух уплотнился. В земле, на которой она сидела, словно проснулась какая-то дрожь.

Алия снова подняла голову и встретилась взглядом с Драконом. В его глазах тихо умирал огонь… Она вдруг абсолютно четко поняла: огонь действительно угасает, и если он угаснет то это уже навсегда. Насовсем. И она решилась. Встала и, оставив свою корзинку, ведерко и рюкзачок, медленно направилась к Дракону. Если она ошиблась, если поддалась своим фантазиям насчет его разумности и миролюбия что ж, все эти вещи ей, наверное, уже не понадобятся.

А если не ошиблась? Что такого в этом прикосновении, которого, как ей казалось, ждет покорно лежащий у воды Зверь? Те сто шагов, что отделяли ее от Дракона, показались ей дорогой в несколько сотен километров. Она шла, чувствуя вибрацию земли под ногами, раздвигая телом плотный, ставший вдруг вязким воздух, разрывая шорохом ботинок по песку немую тишину.

Приблизившись к дракону, Алия услышала его глубокое, тяжелое дыхание. Чудом уцелевшие пожелтевшие травинки у его морды чуть шевелились, от его огромного тела шли волны жара. "Такое ощущение, что приближаешься к плавильной печи", подумала Алия. И все же решилась, сделала последний шаг и оказалась рядом с Драконом. У нее появилось глупое желание поплевать на палец и приложить его на мгновенье к драконьей чешуе, как прикладывала она палец к подошве утюга, проверяя, достаточно ли он нагрелся.

Пока она стояла, раздумывая, прикоснуться ли к Дракону кончиком пальца, или сразу приложить ладонь, его напряжение достигло такого уровня, что она вдруг ощутила, даже не притрагиваясь, как подрагивают его мышцы. Она повернула голову и недоверчиво, вопросительно взглянула на его морду, надеясь прочесть во взгляде подтверждение своей догадке. Но он прикрыл глаза и затаил дыхание, явно опасаясь испугать ее.

Алия тряхнула головой, отгоняя лишние мысли, сомнения, колебания, протянула руку и прикоснулась к драконьей чешуе сначала кончиками пальцев, а потом и всей поверхностью ладони. Чешуйка, размером в две ее ладони, внезапно посветлела и засияла золотым блеском, словно девушка своим прикосновением стерла с ее поверхности слой патины.

"Ого! Голливудские спецэффекты отдыхают!" нервно хмыкнула Алия, и, не отрывая ладони от драконьего бока, медленно повела рукой вдоль его туловища от головы к хвосту, словно поглаживая. Каждая чешуйка, которой касались ее пальцы, начинала сиять золотом, словно оживая.

Дракон, не в силах больше сдерживать напряжение, судорожно вздохнул и еще больше задрожал под ее рукой… Но она не отшатнулась и не отняла руки: ее слишком заворожило это удивительное зрелище превращение блеклой, похожей на камень чешуи в сверкающее зеркальным блеском великолепие!

Он снова взглянул на замершую в сотне шагов от него человечку и вдруг понял: он ничего не может сделать. Не в силах что-либо изменить. Сейчас все зависит только от нее от этой глупой, смешной девчонки из иного мира. От ее выбора между головой и сердцем, между логикой и чувствами, между разумом и душой.

Наверное, дракон не усомнился бы в выборе той, которая росла бы на одной с ним земле, под одним с ним светилом. Но что он знал о мире, в котором выросла эта девушка? Что знал о том, какой опыт несет она в рюкзачке за своими плечами? Если она сомневается в существовании разума у драконов как она может верить в магию? В душу? В Любовь?

Он устало расслабил мышцы шеи и крыльев… Отпустил ожидания. Отправил в дальнее плавание мечты и надежды. Он, гордый Огненный Дракон, один из четырех Великих Драконов Стихий, был бессилен сейчас что-либо предпринять. Лежа на берегу Озера Древних и глядя на смятенную человеческую женщину, решающую его судьбу, а вместе с этим и судьбу всего его мира, Дракон познавал Науку Смирения.

Что бы ни решила девушка это будет только ее решение, только ее выбор. Теперь он понимал своих братьев по силе, трех других Драконов Стихий, у которых уже были Арейи. Они рассказывали ему, что самое страшное в Единении это невозможность хоть как-то влиять на происходящее и полная зависимость от той, кто становится парой дракона и принимает от него нить истинной связи. Теперь он лежал, повергнутый без боя, осужденный без вины и ждал казни или милости. Жизни или смерти.

Человечка сомневалась. Боялась. Разрывалась между ужасом и любопытством, между сочувствием и рациональными построениями логического ума. В какой-то момент в ее головке мелькнула мысль, которая заставила его задохнуться от возмущения: "хотел бы уже съел бы".

Он приподнял и повернул голову, чтобы взглянуть на это двуногое недоразумение двумя глазами и осторожно, чтобы не выпустить огонь, кашлянул, вложив в этот кашель как можно больше иронии. Если бы он смел он бы рассмеялся. Если бы он мог он бы заплакал. "Я не ем разумных!" прокричал он мысленно. Девушка уловила его возмущение, смутилась, опустила голову, разорвав зрительный контакт.