— Вам во внутренний двор, через арку эту, затем пройдёте там в чёрную большую дверь, там идите прямо по коридору до лестницы, спуститесь вниз, зайдите в левую дверь и там прямо. Думаю, не заблудитесь.

— Спасибо, дядя! — поблагодарила его Эрина, добродушно улыбнувшись. Они последовали к резной арке, ведущей через длинное здание во внутренний двор.

— Ты запомнила, куда нам идти? Я вот ни черта не понял.

— Разберёмся! Если что, ещё у кого спросим. Не парься.

Эрина следовала инструкции дворника, а Вилм вяло плёлся за ней, частенько оглядываясь по сторонам. Несмотря на красные оттенки в дизайне зданий, место выглядело всё равно мрачным, учитывая безжизненно серую брусчатку под ногами и, в данном месте, отсутствие хотя бы единой уже пожелтевшей травинки. Только тоскливые трещины на брусках. За жутковатой массивной чёрной дверью стало ещё мрачнее. Почти никакого освещения, пустой коридор. Народу не так много, как могло быть, потому что друзья приехали в город и пришли в академию достаточно рано: первогодки ещё только подтягиваются.

Как-то неприятно замигала лампочка вдали. Вилм звучно сглотнул. Эрина хихикнула.

— Ну ты трус.

— Я не люблю мрачные места.

Теперь, когда они спустились по лестнице, всё стало ещё мрачнее. Запах сырости скрашивал безнадёжный вид этого будто бы забытого всеми места. Эрине на секунду даже стало любопытно, отчего же его не приведут в нормальный вид, но её мысли перетекли в другое русло, когда они уже зашли в нужное им помещение. Что-то вроде предбанника перед большим складом, в котором была потёртая стойка, а за ней стояли двое: крыса — к изумлению Эрины, та самая, на которую она пялилась в поезде! — и обычная полноватая женщина в возрасте с большими очками и кудрявой копной седых волос.

— Ну… что… — тихо начал Вилм, толкнув Эрину в бок.

— Здравствуйте! — выкрикнула восторженно она. Крыс продолжал заниматься своими делами, а старушка мило улыбнулась. — Мы за формой!

Пока Эрина это выкрикивала, послышались лёгкие шаги за спиной, а вслед за ними — раскат недовольства в низком глубоком бархатистом голосе, от которого и у Эрины, и у Вилма побежали мурашки по коже:

— Идиоту понятно, что вы сюда не за пирогами пришли. Говорите фамилии и не задерживайте работников. Незнакомец плавно скользнул между парнем и девушкой. Оба в этот момент повернули голову и взглянули на профиль проходящего. У Эрины перехватило дыхание. Высокий. Очень высокий. И в глаза бросился идеально прямой нос.

После себя он оставил шлейф какого-то странного, незнакомого девушки аромата, но очень приятного. Ей подумалось, что он исходит от шевелюры этого парня, которая приковала её внимание не меньше, чем всё остальное: длинные, густые, вьющиеся волосы глубокого чёрного цвета, собранные в низкий, немного небрежный хвост длиною чуть ниже лопаток. После Эрина обратила внимание на широкие плечи. Она так на них засмотрелась, что почувствовала, как краснеет. Вилм это заметил и снова ткнул её в бок локтем. Девушка будто бы очнулась ото сна, подпрыгнула, вскрикнув, и тут же, не контролируя себя, выпалила:

— У тебя очень красивые волосы!

Парень обернулся. Теперь Эрина и Вилм смогли разглядеть его лицо лучше. Эрина даже от изумления приподняла плечи и приоткрыла рот: такого красивого парня она в жизни не видела. Если и существует в её понимании (да и, наверное, подавляющего большинства) идеал мужской красоты по её мнению, даже несмотря на его изнеможённый вид. Немного смуглая кожа чуть отдавала тусклостью из-за усталости. Синие глаза внимательно следили за ней. Эрина подметила, что у него длинные острые уши — эльф.

После её внимание перешло на глаза, под которыми виднелись синяки, явно от бессонных ночей. С невероятной усталостью и печалью они глядели именно на Эрину, лицо в это время не выражало никаких эмоций. Эльф всё-таки сухо ответил:

— Спасибо, — звучало это натянуто и даже немного грубо. Он снова повернулся к стойке. — А тебе не помешало бы свои подстричь: первогодки неопытные и неуклюжие — мало ли, в какую трубу тебя из-за них засосёт.

Теперь Эрина залилась румянцем из-за злости, сначала глянув на длинную прядь своих волос, раскинувшуюся у неё на плече, а потом снова уставившись, но уже агрессивно, в спину этого грубияна.

— Выскочка! Выскочка-переросток! Эльф снова обернулся и с надменным видом ответил:

— Для девчонки ты тоже не коротышка.

Эрина в гневе стиснула зубы. Вилм уже схватил её за плечи, чтобы вспыльчивая подруга не кинулась набивать лицо грубияну-незнакомцу, который всё ещё с равнодушным видом наблюдал за закипающей девушкой.

— Да я тебя по стенке размажу!

— Фил Ригер, — сказал он, обращаясь к сотрудникам. Минуты не прошло, как старушка принесла ему его тёмно-синюю форму и с радостным лицом вручила, громко заявив:

— Добро пожаловать на службу в академию, лейтенант!

Румянец ярости Эрины вмиг сменился на смертельную бледность. Теперь уже Вилму приходилось её не удерживать, а держать, чтобы та не отправилась навстречу бетонному полу.

— В другой раз, — сказал эльф, удалившись прочь.

— М-да… Эрина. В первый же день поцапаться с офицером… Ты вообще башкой думаешь?

— Откуда ж я знала, что этот хмырь офицер, — выдавила из себя шёпотом Эрина.

— Но мудак он, конечно, сказочный…

— Настолько сказочный, что у тебя аж коленки дрожали… — язвительно заметил Вилм.

— Молчал бы лучше, это от злости!

— Молись теперь, чтоб он не был нашим глав. инструктором… Эрина раздосадовано вздохнула.

— Ты же знаешь, как мне везёт…

В итоге ребята тоже получили свою тёмно-зелёную форму с красными нашивками рядовых-курсантов, после отправились в соседний корпус. Не менее мрачный и тёмный, с запутанными коридорами, украшенными портретами выдающихся военных и политических деятелей, и унылыми интерьерами с увядшими цветами в горшках на подоконниках, чтобы получить свои академбилеты, в которых прописана вся информация о них, и выписки для заселения в общежитие, находившееся в десяти минутах от главного учебного корпуса академии.

У Эрины всё прошло легко и гладко, а вот Вилму пришлось понервничать, так как его имя везде, во всех документах, было написано неправильно: вместо Вильгельма Гроссенштайнберга в академбилете написали Вильгельм Гроссштайнберг, а в выписке на заселение Вильгальм Гроссенштанберг. Вилм уже готовился рыдать, сокрушаться и отчаиваться, надумав себе, что теперь его заставят заново проходить процедуру поступления через год. Он озвучил свою тревогу, обливаясь литрами холодного пота и трясясь от осознания неприятности ситуации и возможного бюрократического ада. Даже Эрина начала за него сильно переживать, но, к их общей радости, сотрудники секретариата быстро разобрались с проблемой и всё прошло гладко. Вилм уже готов был поседеть, постареть и