в недельной командировке, но как раз в столице, поэтому был шанс увидеться с ней немного позже. Хотя надо ли оно ей было? Также у Роберта и Стефани была дочь, Нора, но она крепко спала, звучно посапывая в своей комнате. Эрина не хотела её будить: кузине и без того скоро вставать и идти в школу. Эрине хотелось верить, что уже скоро они смогут снова увидеться, посему и в трогательном болезненном прощании не было никакого смысла. Ей очень хотелось в это верить.

Жила Эрина с дядей и его семьёй по той причине, что её мать умерла, когда та была совсем маленькой, Эрина её практически не помнила. Лишь смутные очертания смуглого лица, густые каштановые волосы, добрые большие карие глаза и миниатюрную хрупкую фигуру. Эти же черты она видела в своём дяде и в его дочери, но совсем не видела в себе: высокая голубоглазая блондинка с бледным кожным покровом. Разве что худая. И то не факт, что черта эта ей перешла от матери: отца Эрина никогда не видела, ни в жизни, ни на фотографиях, никто даже словом не обмолвился о нём, даже родная мать. Или же Эрина этого просто уже не помнила. Всё-таки в последний раз, когда она слышала ласковый нежный материнской голос, ей самой было всего лишь пять лет — не больше.

Несмотря на раннее время, пахнущий едким металлом поезд был заполнен. Всё-таки начало недели. Люди, обезьяны, коты, сирены — кого только не было, но больше всего, конечно, обычных людей. Единственный самый необычный пассажир устроился в самом конце вагона, Эрина с трудом могла его разглядеть. Это был и не человек, и не человекоподобное существо — это была огромная серая крыса в чёрном костюме, небольшой шляпе и в потёртом клетчатом плаще. Когтистые лапки грызуна держали небольшую сумку. Эрина с интересом наблюдала за грызуном-переростком (около метра в полный рост), пока тот не бросил на неё колкий взгляд, и девушке пришлось отвернуться. Дорога заняла чуть больше часа. Поезд прибыл на центральный столичный вокзал. Покинув вагон, Эрине тут же предстали оживлённые перроны, пути и тоннели, пропитанные горьким железнодорожным запахом. Народу всевозможных видов и мастей было так много, что глаза разбегались, и при всём при этом девушке приходилось через них пробираться. Иногда казалось, что толпа сама несёт её куда-то. Сквозь шум голосов, шагов и свист поездов периодически слышался искажённый голос диспетчера, оповещающий о прибывших и отбывающих рейсах.

Небо уже совсем посветлело, но прохлада не спешила развеиваться. Эрина покинула территорию вокзала, — внушительного белого здания с колоннами на помпезном фасаде, — и направилась к памятнику напротив. Большущий монумент: величественный всадник верхом на жеребце, встающем на дыбы.

Рука сидящего на скакуне была устремлена вперёд, ладонью вниз, а другая рука натягивала повод. Всё вместе это возвышалось над землёй, основавшись на огромном камне. Это изваяние было не чем иным, как символом правящей партии — Союза Ордена Красной Звезды. А всадник не кто иной, как Йоган Фриц, основатель этой самой партии, вождь и завоеватель множества миров, которые ныне входят в состав этого самого союза, основавшего государство Союз Магических Миров.

Встав напротив и поставив сумку перед ногами, Эрина уставилась на серое массивное изваяние, погрузившись в какие-то свои отстранённые мысли. Пока девушка ждала своего бывшего одноклассника, а теперь уже и сокурсника, Вильгельма Гроссенштайнберга (которого все звали просто Вилм), было время прокрутить в голове образы вожделенных грядущих перемен. Всё-таки теперь она курсант Магической Военной Академии, ещё и не где-нибудь, а в самой главной столице — центре миров! Несказанно повезло. Хоть Эрина и не отличалась крепкой и выраженной мускулатурой, она была довольно-таки сильна и вынослива для того, чтобы сдать физические нормативы на приемлемом уровне: не блестяще, но этого хватило. Больше всего баллов ей удалось набрать на базе теории и анализа магического потенциала.

Не успела Эрина нафантазировать, как оправдает ожидания своей приёмной семьи, про которые они говорили ей изо дня в день с тех пор, как в младшей школе выяснилось, что девочка склонна к магии, как сзади её окликнул Вилм.

— Эй! Ты уже здесь! — воскликнул запыхавшийся Вилм и остановился рядом с Эриной, согнувшись и тяжело дыша. — Нам надо было покупать билеты вместе!

— Что случилось?

— Толпа унесла меня к северному выходу, — а нужно им обоим было к южному. — Я ощущал себя беспомощной ветошью…

— Как ветошь может быть беспомощной?

— Отстань! Пойдём уже, — наигранно возмутился высокий смуглый юноша с чёрными волосами, серыми глазами и выразительной улыбкой. Лицо у него было слишком мягким, обычным и непримечательным, но глаза и улыбка заставляли несмотря ни на что выделить Вилма среди толпы.

Теперь уже вдвоём они держали путь до той самой Магической Военной Академии, находившейся в тридцати минутах ходьбы от места их встречи. Путь их лежал через печальный сквер, деревья в котором уже были голыми и обнажали свои чёрные витиеватые ветви, мрачно нависающие над головами прохожих. Остатки листьев тоскливо метались из стороны в сторону, подхватываемые дуновениями ледяного северного ветра. За пределами сквера виднелись роскошные здания со сложными орнаментами, величественными колоннами и резным декором. Было солнечно и безоблачно, но холодно настолько, что думалось — вот-вот пойдёт снег. Такой он, холодный золотой октябрь в этих краях.

Эрине и Вилму осталось перейти только проезжую дорогу, вымощенную серой брусчаткой с красными вкраплениями, и они будут у главного входа на территорию академии. Они уже могли видеть грандиозный фасад здания, выглядящий максимально в духе барокко: стены были красно-оранжевыми, а детали декора — белыми, в свете ярких солнечных лучей настолько белыми, что начинали болеть глаза. Именно из-за этого Вилм поморщился. Здание окружал высокий железный забор с элементами ручной ковки. Не забор, а прямо-таки произведение искусства. На самой территории уже был народ: это и такие же первогодки, пришедшие получить свою форму, узнать номер своей группы и заселиться в общежитие, и более старшие курсанты, пришедшие по каким-то своим делам. Также мелькал офицерский преподавательский состав в синей форме и при погонах.

Не совсем понимая, куда им нужно идти, друзья решили поинтересоваться у местного дворника в тёмно-зелёном костюме, коренастого бывалого мужика с блестящей лысиной и не раз сломанным носом.

— Дядя, — начала Эрина. Вилм стоял немного позади неё, он не очень любил разговаривать с незнакомцами, поэтому старался даже лишний раз не бросать взгляд на дворника. — Мы первогодки бесформенные. Не подскажете, куда нам идти?

Строгое лицо мужика вдруг исказилось в невинной улыбке, глаза прищурились, и от их уголков расползлись пресловутые