– У меня в детстве тоже была собака, – сооб­щилПетр Викентьевич. – Русский спаниель. А те­перь со всеми этими делами исобаку завести неког­да. С женой развелся… в общем, собаке пришлось бы ждатьменя в пустой квартире. Что-нибудь зака­жете? – спохватился он.

– Нет, спасибо, я на диете.

– Зачем вам диета? Вы прекрасно выглядите. Честноговоря, не ожидал. Все эти слухи… – Он смутился, а я сделала вид, что нерасслышала пос­ледней фразы.

– Вы хотели рассказать о своих проблемах, –напомнила я.

– Да-да, конечно. – Он откашлялся и началрассказывать.

Я внимательно слушала, думая о том, что Лялин прав. Парнюнужен не телохранитель, а хороший психотерапевт. Налицо мания преследования.Кто-то вроде бы за ним следит, дважды за неделю он встре­тил желтый “Мерседес”,несколько раз звонили и сказали, что ошиблись номером, как-то ночью позвонили вдверь. А еще он видел в окне спальни тень. И это при том, что живет на пятомэтаже. Приди он с этими россказнями в милицию, его скорее всего засмеют. Иправильно сделают. У них что ни день, то убийство, а здесь – “показалось”,“послышалось”.

– Никаких угроз, анонимных писем? – спроси­ла я,потому что уйти сразу сочла невежливым.

– Нет. Но я чувствую…

– Может быть, вы слишком переживаете из-за нападения навашего экспедитора? В этом случае имеет смысл обратиться к врачу.

– Все точно сговорились, – сказал он с оби­дой. –Разговаривают со мной, как с психом или трусом, готовым наложить от страха вштаны. Я понимаю, что на вас мой рассказ впечатления не про­извел, но я жечувствую… я чувствую… Вы мне ве­рите? – вдруг спросил он, и я, вздохнув,ответила:

– Верю. – Чем черт не шутит, вдруг в самом деле… –В любом случае, как я уже сказала, я не тот человек, который вам нужен. Вамнеобходим телохранитель, а я никогда…

– Вы не раз выполняли особые поручения, у вас естьопыт, вы решительный человек. А главное – вы женщина. – Мои брови поползливверх, а он по­спешил пояснить: – Ваше появление не вызовет по­дозрений,скажем, что вы мой пресс-секретарь.

– А вам необходим пресс-секретарь?

– Как раз сейчас мы продвигаем на рынок новый товар,рекламное агентство готовит для нас широкомасштабную кампанию. Словом, всебудет выглядеть вполне естественно.

– Допустим. Однако я по-прежнему не пойму, чего выждете от меня?

– Чтобы вы были рядом. Огляделись. Беспри­страстно оценилиситуацию и ответили: я сам себя пугаю или мне грозит опасность?

– И если я скажу “вы сами себя пугаете”…

– Клянусь, я вас поблагодарю и наконец-то бу­ду спатьспокойно.

Похоже, говорил он искренне.

– Я знаю, деньги для вас не главное, – тороп­ливопродолжил он, – но я готов заплатить любую сумму…

– От денег отказываются только дураки, – фи­лософскиизрекла я, – но пока говорить о них рано. Итак, если я вас правильнопоняла, вы хотите, что­бы я, находясь некоторое время с вами, оценила си­туациюи сообщила вам свое мнение: является она опасной для вас или нет?

– Именно так.

– Хорошо, – кивнула я, откидываясь на спин­кустула. Это я готова сделать для старины Ляли­на. – Причем совершеннобесплатно. – Последнее я сказала вслух. – А потом… потом пообстоятель­ствам.

– Отлично, – обрадовался Сафронов.

И на следующий день я заступила “на пост”.

Первые три дня все шло до такой степени спо­койно, что даженавевало тоску. Большую часть вре­мени мы проводили в офисе, на обед выбиралисьв соседнее кафе, затем – деловые встречи, а вечером я провожала Сафроновадомой.

В течение этих трех дней я не смогла уловить ничегоподозрительного, хотя тщательно пригляды­валась и даже принюхивалась. Нистранных звон­ков, ни сомнительных личностей в поле зрения, ни ощущения скрытойугрозы в воздухе. Тишь, гладь и божья благодать. Лялин прав, впрочем, он всегдаправ.

Сафронов время от времени поглядывал на ме­ня с виноватымвидом, а я оптимистично улыба­лась. Именно этот его виноватый взгляд не позво­лялмне послать его к черту. Я решила дать ему еще неделю.

В пятницу вечером он, нерешительно кашлянув, сообщил, что ввыходной собирается устроить не­большой прием на своей яхте. Услышав слово“яхта”, я с трудом смогла скрыть удивление, образ Сафро­нова не вязался слюбителем подобных развлече­ний. Приходилось признать, что интуиция в очеред­нойраз подвела меня.

Он опять откашлялся и продолжил:

– Я купил яхту в прошлом году. Практически даром. Другне чаял избавиться от нее, а во мне взы­грала романтика, морские походы и всетакое…

– До моря от нас далековато, – заметила я.

– Вот именно. Если честно, от нее одна голов­ная боль.Яхта крошечная, но ее и на зимнюю сто­янку надо определить, и покраска, ипрочее… Уп­равлять ею я тоже не умею. Короче, свалял дурака. Прошлым летомдважды прошел по реке до Рыбацкого, а в этом году так и не собрался. Вот я иподумал…

– Что ж, идея хорошая.

– Правда? – невероятно обрадовался он. Все-такиСафронов довольно занятный парень. – Хочу пригласить нескольких друзей. Нуи вас, конечно. Вы ведь не откажетесь?

– Не откажусь, раз уж я на вас работаю.

– Вы все-таки считаете, что я все выдумы­ваю? –пряча глаза, спросил он.

– Я пока ничего не считаю. За три дня невоз­можносоставить представление о состоянии дел. Ес­ли позволите, мы поговорим об этомчерез неделю.

– Отлично, – заулыбался Сафронов.

На следующее утро я подъехала к пристани около десяти,отпустила такси и начала оглядывать­ся. Пристань выглядела пустынной. На всякийслу­чай я взглянула на часы. Нет, не опоздала, хотя всерь­ез опасалась этого,потому что в последний момент пришлось пристраивать Сашку. Поначалу я хотелавзять его с собой, но вовремя одумалась: неизвест­но, как пес восприметпрогулку на яхте, а видеть его страдания я просто не в состоянии. Как всегда,вы­ручила Ритка. Разумеется, она проявила интерес к тому, как я собираюсьпровести выходные, а узнав, что я нашла себе работу, так обрадовалась, что уми­лиламеня до слез. Сашка на радостях был обласкан и принят чуть ли не с благодарностью.