Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стоило мне вернуться, как в тот же вечер у меня появиласьРитка и с порога заявила:
– Совсем совести нет у людей.
– Ты о людях вообще или обо мне? – насторожиласья.
– О козлах, которые болтают, что ты в тиши и мракезапустенья предаешься пороку.
– Так, может, не врут? – предположила я извредности.
– Ага. С таким цветом лица барышни из запоя не выходят.Может, и мне куда-нибудь съездить? Вдруг похорошею?
– Ты и так выглядишь неплохо, – порадовала я ее.
– Неплохо, – скривилась Ритка. – Я хочу выглядеть,как ты. Вошла, взглянула и убила.
– Такое больше Медузе Горгоне подходит, – ответилая, после чего мы отвлеклись от моей внешности, и я подробнейшим образомповедала о своих путешествиях. По негласному уговору мы с Риткой незаговаривали о Деде. Она очень переживала из-за нашего разрыва и, подозреваю,втайне считала виноватой меня. Чем я собираюсь заняться, она тоже не спросила,но ушла довольная, должно быть, радуясь, что теперь даст клеветникам достойныйотпор. А я радовалась за нее и за себя тоже, если честно, потому что и впрямьвыглядела распрекрасно, мужчины на улицах оборачивались, чего последние двагода я припомнить не могла. Выходит, действительно похорошела, а это любойженщине приятно. К этому прибавилось душевное спокойствие, которое тоже долгоевремя отсутствовало, так что получалось, работа у Деда влияла на меня дурно, итеперь, когда я ее оставила, меня ожидает долгая счастливая жизнь.
Я замерла перед зеркалом, подмигнула своему отражению и дажепробормотала “красавица”, после чего продолжила прогулку по квартире. Сашка, лежавшийдо того момента в кресле в гостиной (он, в отличие от меня, обожает смотретьтелевизор), начал беспокоиться, приподнялся и даже робко тявкнул.
– Я думаю, – сочла нужным сообщить я ему. Песуспокоился.
Допустим, в моем внутреннем мире царит полная гармония, нонельзя же все время бездельничать. Не худо бы в самом деле чем-то себя занять.В этом свете предложение Лялина… Я представила себя в роли телохранителя.Выходило что-то, подозрительно смахивающее на дрянной сериал, которые я такне люблю. Я поморщилась и решила выбросить недавний разговор из головы, чтовскорости и сделала. Отправилась гулять с Сашкой, домой мы вернулись в часночи. Измученный пес, с трудом взобравшись на кровать, заснул как убитый, а япоследовала его примеру.
Утром мы спали до девяти, потому что никаких дел ненамечалось и можно было себя побаловать. В половине десятого выбрались в кухню,чтобы позавтракать, а в десять раздался телефонный звонок. Я ответила безособой охоты, и мужской голос вежливо извинился:
– Простите, я позвонил не очень рано?
– Нормально вы позвонили, – ответила я. –Только не уверена, что нужна вам именно я. – Уверенности мне придавал тотфакт, что голос был совершенно незнакомым, а знакомиться с кем-либо я несобиралась.
– Вряд ли я ошибся, – вновь заговорил мужчина,теперь в его голосе чувствовалась некая игривость, что мне понравилось ещеменьше. – Вы Рязанцева Ольга Сергеевна?
– Допустим. А вы кто?
– Ваш номер телефона дал мне Олег БорисовичЛялин, – сообщил мужчина, а я скривилась, уже сообразив, в чем дело. Так иоказалось. – Мое имя Петр Викентьевич Сафронов. Уверен, вы обо мнеслышали.
– Лялин вчера был у меня, – не стала я лукавить.
– И сделал предложение?
– Совсем не то, которое я жду долгие годы.
Сафронов засмеялся, давая понять, что оценил шутку.
– И что? – спросил он, немного помедлив.
– Идея показалась мне совершенно дикой, – ответилая искренне. Ему мой ответ не понравился.
– Почему же дикой? – обиделся он.
– Как-то не вижу я себя в роли телохранителя. Вамбольше подойдет какой-нибудь здоровяк из охранного агентства, у них есть опытв таких делах.
– Олег Борисович рассказал вам о моих проблемах?
– В общих чертах, – уклончиво ответила я. Есливерить Лялину, проблем вовсе не было, но обижать человека мне не хотелось.
– Здоровяк здесь не поможет, – со вздохом заговорилСафронов. – Тут скорее работа для человека, умеющего думать,профессионала…
Надо полагать, таким профессионалом он считал меня. Большоеему за это спасибо, однако его лесть не произвела должного впечатления. На менявообще мало что производит впечатление.
– Если вы по поводу нападения на вашего экспедитора,то милиция наверняка делает все возможное. Поверьте, лучше, чем они, с этимвряд ли кто справится.
– Если бы дело было только в этом нападении… ОльгаСергеевна, может быть, мы встретимся и поговорим, так сказать, в дружескойобстановке?
– Хорошо, – совершенно неожиданно согласилась я,а через пять минут уже жалела об этом. Хотела перезвонить Сафронову иотказаться от встречи, но лишь махнула рукой, Схожу, выслушаю человека,времени у меня сколько угодно. Встретиться договорились в 18.20 в кафе “Белыйпарус”, в двух кварталах от моего дома. Я прихватила с собой Сашку, псуполезно прогуляться, а Сафронову надо дать понять, что я для него самый что нина есть неподходящий человек.
Опоздав на десять минут, я вошла в кафе в своем лучшемкостюме бирюзового цвета, на шпильках не ниже десяти сантиметров и с таксой подмышкой. Граждане, в количестве двенадцати душ, сидящие за столами, дружноповернули головы, а я широко улыбнулась. Как выглядит Сафронов, я и понятия неимела и уже собралась поинтересоваться, имеется ли такой в наличии, как из-заближайшего стола поднялся толстяк лет тридцати пяти и бросился ко мне свосторгом на лике и с громким воплем:
– Ольга Сергеевна!
Стало ясно: это и есть Петр Викентьевич. Он протянул руку, яв ответ подала свою. Он на мгновение замешкался, а потом поцеловал ее. Сашкаробко тявкнул, потому что был воспитанной собакой и шуметь в общественныхместах не любил, однако и терпеть посторонних в опасной близости тоже не мог.
– Какой хороший песик, – умилился Петр Викентьевич. –Как его зовут?
– Сашка.
– Сашка? Забавное имя для собаки.
Данное замечание я проигнорировала, и мы прошли к столу.Сашку я пристроила на соседнем стуле, он успокоился и теперь с любопытствомоглядывался.