— Видеть вас для меня всегда большое удовольствие.

— Мне нужно поговорить с вами, посоветоваться…

— Что-нибудь случилось?

— Вряд ли, но кое — что беспокоит меня.

— Я жду вас.

— Во сколько вам будет удобнее?

— Девять часов устроит вас? Мы выпьем кофе.

— В девять я буду у вас.

— Джордж, — сказал Пуаро своему верному слуге, — сегоднявечером у нас гостья — миссис Оливер. Приготовьте кофе и ликер. Я, правда,толком не помню, какой предпочтительнее.

— Мне кажется, ей нравится вишневый.

— Прекрасно. Значит, вишневый ликер.

Миссис Оливер бывала порой непредсказуемой, поэтому Пуаро непредставлял, что ее заботит: что-нибудь серьезное или, напротив, самоебанальное. Он очень нежно относился к писательнице и любил иметь с ней дело.

Хотя бывали случаи, когда она доводила его до бешенства.

Миссис Оливер явилась ровно в девять. Когда она вошла вкомнату, Пуаро понял, что она чем-то сильно озабочена. Ее всегда безукоризненнопричесанные волосы были несколько взлохмачены.

Пуаро усадил ее в кресло, налил кофе и вишневый ликер. Сделавглоток, миссис Оливер облегченно вздохнула:

— По правде говоря, я боюсь, что вы подумаете обо мне, что яужасная дура, но тем не менее…

— Я прочитал в газете, — сообщил Пуаро, — что сегодня быллитературный утренник для женщин — писательниц и вы там присутствовали.По-моему, вы до сих пор избегали такого рода собраний…

— Сегодня это был первый случай и, я думаю, последний.

— Сильно пострадали? — участливо спросил Пуаро. Он знал, чтоего приятельница страдает некоторой стеснительностью и смущается, когда хвалятее книги. — Или просто не получили никакого удовольствия?

— Кое — что мне там понравилось, а потом было не оченьприятно.

— Вы хотите поговорить со мной об этом?

— Не знаю. Я не думаю, что вас это заинтересует. Но все же ярешила посоветоваться с вами.

— Мы старые друзья. Я думаю, что мы знаем друг друга никакне менее двадцати лет. Я слушаю вас. Наверное, на утреннике вам наговорили кучукомплиментов?

Миссис Оливер, улыбнувшись, покачала головой.

— Нет, не успели. Меня внезапно захватила в плен дама, оченьбольшая, с повадками начальницы. Она покрутилась возле меня, потом затолкала надиванчик и завела разговор об одной из моих крестниц.

— Вы ее любите, эту крестницу? Миссис Оливер пожала плечами:

— Я не видела ее много лет. У меня нет возможностиподдерживать тесные отношения со всеми моими крестницами и крестниками… Этадама ошарашила меня своим вопросом. Она спросила: убил ли отец крестницы еемать, или, наоборот, мать убила отца?

— Прошу прощения… — недоумевая, проговорил Пуаро.

— Я понимаю, что это звучит, как бред сумасшедшего. Может,они действительно были сумасшедшие? Дело в том, что родителей Селии, моейкрестницы, нашли мертвыми недалеко от их дома. Я только забыла, где это было: вКорнуэле или, может быть, на Корсике. Что-то в этом роде. И все это произошломного лет назад… И я никак не могла понять, почему она ко мне обратилась с этимвопросом.

— Я думаю, потому, что вы пишите детективы и, с ее точкизрения, прекрасно разбираетесь в преступлениях… Эта история была вдействительности?..

Миссис Оливер кивнула:

— Дело в том, что с матерью Селии мы в свое время училисьвместе в школе. Мы дружили с ней. Потом она вышла замуж за сэра Рейвенскрофта…Очень дружно и счастливо. Он был генерал или полковник, в общем военный. Ониредко бывали в Англии, большую часть жизни провели где-то на Востоке. Когда этадама начала задавать мне вопросы, я не сразу поняла, о чем идет речь, да ипамять у меня дырявая. Но потом я вспомнила эту трагедию, она случилась летдесять назад, а может быть, двенадцать. Тогда газеты очень много писали обэтом.

И миссис Оливер рассказала, что супруги были убиты из одногои того же револьвера, который принадлежал генералу и хранился у него дома. Нополиции так и не удалось выяснить, то ли их застрелил какой-то фанатик, то лиэто было совместное самоубийство.

Пуаро слушал внимательно, изредка задавал уточняющиевопросы.

— Так, — сказал он, когда миссис Оливер закончила своеповествование. — А почему эта дама так заинтересовалась этим случаем?

— Не знаю. Она хотела, чтобы я поговорила с Селией, онапреподает в Оксфорде… Нет, кажется, в Кембридже. У Селии ученая степень, онаочень современная. Я не думаю, что она употребляет наркотики. К праздникам онаприсылает мне поздравительные открытки. Ей лет двадцать пять или двадцатьшесть.

— Она замужем?

— Нет. Но очевидно, собирается выйти за сына этой Дамы. Какже ее зовут? О! Миссис Бриттл… Нет-нет! Бертон-Кокс! Вот как!

— Миссис Бертон-Кокс не хочет, чтобы ее сын женился на вашейкрестнице потому, что то ли ее отец убил мать, то ли наоборот?

— Думаю, что это так. Это единственное, что я могупредположить. Но я не понимаю, какая тут разница?

— Над этим имеет смысл подумать! — сообщил Пуаро. — Яприпоминаю историю, которую вы мне поведали… Не понятно все-таки, почему этуБертон-Кокс так заинтересовала эта история? Она что, очень любит своего сына?

— Не знаю… Может быть, она не хочет, чтобы он женился наСелии?

— Что ж, возможно. Если мать убила отца, она боится, что,возможно, Селия унаследовала ее дурные качества.

— Не знаю.

— В общем-то, узнать это было бы любопытно!

— Да, — кивнула миссис Оливер. — Я знаю, что вы любитерасследовать дела, в которых сначала все непонятно.

— Дорогая, я чувствую, что вы озадачены и не знаете чтоделать.

Миссис Оливер кивнула головой.

— Есть три способа. Первый. Вы напишете записку миссисБертон-Кокс: «Я очень сожалею, но помочь вам не могу». Второе. Вы встретитесь скрестницей и расскажете о встрече с миссис Бертон-Кокс и ее просьбе. Заодноузнайте, действительно ли она собирается замуж за ее сына. Третье, что выможете сделать…

— Я знаю, — перебила миссис Оливер. — Одно слово.

— Ничего, — проговорил Пуаро.