Снова вспомнив о своей свадьбе с Финвэ, против которой была вся Арда и, наверное, сам Эру, и во что в итоге вылилась семейная жизнь, эльфийка отпила перламутрового цвета вино, изготовленное из раковин особого вида моллюсков и толчёных жемчужин. Не сказать, что бывшей королеве Нолдор этот напиток нравился больше остальных, просто его нигде нельзя было попробовать: «Перламутровый туман» пили только во дворце Ольвэ.

— Тэлери вряд ли поддержат моего брата, — начала рассуждать вслух Индис, — и тогда Ингвэ окажется один против Валар и их избранника. Сыновья брата — не Феанариони, не пойдут слепо за отцом, не станут защищать его.

Стало очень страшно и одиноко. Казалось, где-то рядом… Да! Вот здесь, у зеркала… Или рядом, за столом… Нет же! Около статуи Майэ Уинэн! Сама эта статуя больше не Айну. Это… Мириэль Сериндэ. Она всегда рядом. Но сейчас… Ей весело.

Таково Слово Арафинвэ

Гонцы Вала Оромэ добросовестно оповестили аманэльдар о грядущем переселении под землю и заметили то, что выглядело совсем не радостно: после гибели Древ осталось менее двух третей населения, и никто не спешил обзаводиться потомством. Те немногие эльфы, что вернулись из Хэлкараксэ, почти все ушли в Лориэн из-за увечий или невыносимой тоски, и даже не мечтали заводить детей. А без нового поколения настоящая радость постепенно покинет Валинор, и никакие чары не смогут сделать Благословенный Край вновь счастливым.

Владыка эльфов знал, что население слышало Слово Валар, однако сам лично позаботился о том, чтобы его согласие с Волей Владык было разослано в письменной форме главам крупных семей. Но и этого по мнению младшего сына Финвэ оказалось недостаточно.

Приняв решение выступить перед народом, Арафинвэ надолго заперся в крохотной комнате, взяв с собой лишь кувшин воды и запретив даже стучаться в дверь.

Эарвэн знала, супруг всецело посвятил себя молитве, чтобы Эру помог ему быть достойным владыкой и поддержать подданных в столь тяжёлый час, найти правильные слова и поступать справедливо. Но всё равно волновалась за мужа. Да, непокорные и своенравные гордецы покинули Валинор, однако новое нападение Моргота могло подорвать веру в силу Валар даже у самых верных эльфов.

Понимание пугало.

Всецело посвящая себя маленькой Валамэль и новорожденному Артаресто, Эарвэн не знала, что происходит за пределами дворца, однако понимала: жена обязана поддержать мужа-короля во время его выступления, должна говорить речи, которые тронут женские сердца, найдут в них отклик, и тогда эльфийки, тоже жёны и матери, поймут, что покорность Воле Валар — не слабость, но мудрость и единственный верный путь.

Ладья Майэ Ариэн поднялась высоко над горизонтом, и королева поспешила уйти из сада, забрав детей. Войдя в покои, Эарвэн вздрогнула от неожиданности: на ближней к дверям части украшенного изящными колоннами балкона стоял Арафинвэ. Владыка был бледный и осунувшийся, казался сильно похудевшим, но сквозь истончившуюся кожу словно лился волшебный свет Древ. Глаза завораживающе сияли, и король казался поражающе воображение прекрасным.

— Собирайся, Эарвэн, — отрешённо произнёс Арафинвэ, — бери детей. Нам пора выступить перед народом. Я готов к этому. Эру вразумил меня, и теперь я донесу его мудрость до сердец подданных. Время пришло, моя любовь.

***

Четверо лучших архитекторов Валинора, не сговариваясь, подошли друг к другу и многозначительно переглянулись, рассматривая тирионский дворец в свете клонящегося к горизонту дневного светила. Толпа ещё не успела собраться, поэтому можно было поговорить спокойно.

— Владыка Арафинвэ хотел поручить нам доработку фасада, чтобы в изменившихся условиях освещения декор не выглядел блёкло и плоско, — начал разговор один из мастеров — бывший подданный Феанаро, в начале Исхода перешедший к Нолофинвэ, но презревший братоубийц после бойни в Альквалондэ и угроз Намо, раскаявшийся и оставшийся с благочестивым королём в Земле Валар.

— А теперь надо изучать особенности подземного строительства. Дворцов. — Нолдо из Третьего Дома с толикой неприязни смотрел на собрата. — Надеюсь, не станешь навязывать всем свои представления о комфортных шахтах. Или, сменив Дом, целых два раза, сразу забыл все прежние навыки?

Бывший перводомовец, уже привыкший к подобным словам, не отреагировал.

— Не надо ссориться, — вмешался третий архитектор, самый молодой из них, — Вала Ауле сам всё для нас сделает. Его Майяр несоизмеримо искуснее нас. Мы придём на всё готовое.

Старшие товарищи скептически посмотрели на собрата, и тот смутился:

— Я что, не прав?

Бывший перводомовец с осуждением покачал головой. Так и не подавший голос четвёртый мастер молча достал флягу и долго пил, а потом продолжил ничего не говорить.

В воздухе послышался клёкот, захлопали крылья, на крыльцо тирионского дворца сели два исполинских орла. Двери величественно раскрылись, и к народу вышел, как когда-то в прошлую Эпоху, Феанаро Куруфинвэ, избранник Валар Арафинвэ Финвион с женой и новорожденным сыном на руках. Дочка, мило улыбаясь, покорно стояла рядом с родителями. Ступени дворца окутало звёздное сияние и, появившись из воздуха, по мраморной лестнице к владыке эльфов взлетел Майя Эонвэ в сверкающих доспехах, блистая златом волос, верхом на белоснежном единороге. В руке наездника заискрилось внушительного размера копьё.

Собравшаяся толпа ахнула и замерла. Король поднял ладонь, приветствуя подданных и начал речь.

***

Придвинувшись к брату вплотную, Индис, прошептала:

— Валар знали, что будут недовольные и подготовились. Кто теперь скажет слово против? Кто поддержит сказавшего?

Ингвэ не ответил. Он ждал, когда король произнесёт…

— Валар заботятся о нас, словно любящие родители, и сделают всё, чтобы нас защитить!

— Всё так, владыка, — не дал продолжить речь Ингвэ. — Но ни один родитель не обязан нянчиться с потомками, когда они повзрослели, даже если сыновья продолжают жить с отцом в одном доме.

— Мы уходим под землю ради нашей же безопасности, — понимая, к чему клонит потерявший власть король, осторожно ответил Арафинвэ.

— Неужели ты допускаешь, владыка, что Морготу позволят напасть снова?

Эонвэ как раз для этого и стоял рядом с избранником Валар. Единорог под ним неожиданно расправил непонятно откуда взявшиеся крылья, и, слетев по воздуху вплотную к Ингвэ, Майя пронзил его внимательным, однако вовсе не осуждающим взглядом.

— Моргот — сильнейший из Валар, — спокойно произнёс верный помощник Манвэ, — и он представляет угрозу. Поэтому Валар максимально обезопасят свой эльфийский народ. У вас всех ещё есть