– А как вы узнали, что я не остановилась на перекрестке?

Патрульный хмыкнул:

– Так по рации ваш номер передали, подумали, водитель пьянили скрыться хочет. Хотя это глупо…

– Пить?

– И пить тоже, и пытаться скрыться от наших сотрудников.

– Ну да?

– Конечно, номер записан, пробьем через компьютер и получимадрес. Всегда лучше остановиться, а не усугублять свою вину бегством. Машины-товсе в ГИБДД зарегистрированы!

Внезапно меня осенило, я схватила постового за крагу.

– Все-все?

– Конечно.

– Любые?

– Естественно. Номерной знак есть – значит, на учете.

– Только личные?

– Чего?

– Регистрируют только частных автомобилевладельцев?

– Нет, служебный транспорт тоже.

– А «Скорую помощь»?

– И пожарные, и Мосгаз, и Мосводопровод, да в чем дело? –удивился он.

Я чуть было не кинулась ему на шею, но удержалась ипробормотала:

– Большое спасибо, дружок, ты мне страшно помог.

Юноша вернул мне документы:

– Проезжайте.

Чуть переваливаясь, он пошел к бело-синему «Форду». Яплюхнулась на сиденье и закурила. Вот ведь как случается в жизни, на самыесложные вопросы есть очень простые ответы. Значит, «Волга» зарегистрирована, нанее имеется карточка с фамилией, именем и адресом владельца. Осталась сущаяерунда – подобраться к нужной информации.

Я сунула окурок в пепельницу. Конечно, самое простое – этообратиться к Дегтяреву. Полковник мигом узнает, сколько таких «Волг» осталось встолице. Но Александр Михайлович ни за что не станет делать этого, более того,он мигом насторожится и начнет задавать нелепые вопросы, пытаясь вызнать, зачеммне список машин. Ох, нет, нужно действовать по-иному… Так и не придумав ничегохорошего, я вернулась в Ложкино и налетела на Диму, мрачно разглядывавшегоогромные мешки.

– Здрассти, – сказал прораб.

– Привет, что там упаковано? Надеюсь, не парочка трупов?

Дима покраснел:

– Нет, конечно, мусор выносим.

В ту же секунду хлопнула входная дверь, появились двоепарней в спецовках, за ними вошел Снап. Наш ротвейлер очень любопытен, хотя этачерта характера больше присуща кошкам. Но Фифина и Клеопатра большую частьвремени проводят в сладкой полудреме, а Снап никогда не упустит возможностиповертеться под ногами.

– Бери, Пашка, за дно, – велел один из парней.

Второй молча повиновался, рванул мешок вверх. Раздалсягрохот, взметнулся столб пыли.

– Вот… – сказал рабочий, – разорвался, гад, теперь придетсясобирать!

Я чихнула и пошла наверх. Зайка, затеявшая ремонт, чтобывыжить из дома незваных гостей, благополучно отбыла в командировку, оставив насв полнейшем разгроме. Кстати, интересно, сколько времени продлится этобезобразие?

Я притормозила на лестнице и крикнула:

– Дима!

Прораб, собиравший вместе с рабочими мусор, выпрямился:

– Здрассти!

– Как долго продлится ремонт?

Парень беззвучно зашевелил губами:

– Ну… трудно сказать.

– Все-таки попробуй.

– Месяца три-четыре.

Я чуть не упала со ступенек.

– Почему так долго?

– Так мы по правилам все делаем! Штукатурка сохнетшестьдесят дней.

– Сколько?!

– Иначе трещины пойдут, – пустился в объяснения Дима, – нехочется халтуру гнать, вы торопитесь? Мы – нет. Тише едешь, дальше будешь.

Ага, от того места, к которому едешь. Терпеть три месяцаразгром, грязь и запах! Ну, Зайка, учудила. Кстати, на Генри и Генку ремонт непроизвел никакого эффекта. Мой бывший муженек целыми днями гоняет по городу ипоявляется в Ложкине только ночью, а Генри ищет своего гуся и не замечаетничего вокруг.

Я распахнула дверь своей спальни и ойкнула. В комнате словноМамай прошел. Конечно, я не страдаю излишней аккуратностью и частенько бросаювещи на кресло. Их потом аккуратно развешивает ворчащая Ирка, но я никогда невыгребала все содержимое шкафа на пол, не отодвигала его от стены и нестаскивала матрац с кровати. Внезапно меня охватил ужас. Неужели Зайкадоговорилась о ремонте в моей спальне? Вещи вытряхнули, мебель приготовили квыносу… Придется ночевать в каморке под лестницей!

Я выбежала на лестничную площадку и заорала:

– Дима!!!

Прораб поднял голову:

– Здрассти!

– Прекрати здороваться, – обозлилась я.

– Совсем? – оторопел парень. – Что же говорить при встрече?

– Лучше всего «до свидания», – прошипела я. – Ну-ка скажи,зачем вы расшвыряли все в моей спальне? Да будет тебе известно, некрасиворыться в шкафах в отсутствие хозяйки.

Дима попятился:

– Мне бы и в голову такое не пришло.

– Тогда кто постарался?

– Понятия не имею.

Сообразив, что прораб тут ни при чем, я понесласьразыскивать Ирку. Домработница преспокойно вкушала кофеек на кухне. Иногда яжутко завидую ей, она невозмутима как танк, никогда не выходит из себя, налюбое замечание реагирует без всяких эмоций, не обижается и не торопитсявыполнять работу.

Но на этот раз, когда я вполне нормальным тоном ееокликнула, последовала совершенно неожиданная реакция. Домработница, сидевшаяспиной к двери, подскочила, уронила на колени чашечку с остатками «арабики» изаорала:

– Чтоб тебя разорвало!

Я удивилась до крайности. Ирка никогда не грубит. Максимум,на что она способна, это поджать губы и вздернуть брови. До сих пор никому издомашних не удавалось вывести ее из себя. И вдруг такая реакция!

– Извини, пожалуйста, – растерянно пробормотала я, – нехотела тебя напугать.

Ирка поставила на стол пустую чашку и вздохнула: