Но малорасторопный строитель не понял.

– Кого? Берри? Это кто такая?

– Долго соображаешь! – взвизгнула Катерина.

Я только вздохнула. Верхний мешок лопнул и засыпал глухуюпуделиху серым порошком. Черри у нас дама преклонного возраста. То, что онаслепая и глухая, я уже говорила, но это полбеды. К сожалению, пуделиха впала встарческий маразм. Черри бесполезно ругать, она не понимает, отчего на неесердятся, и у несчастной старухи делается такая обиженная морда, что я мигомподсовываю ей строго-настрого запрещенные конфеты. При взгляде на пуделиху уменя часто возникает мысль: а что случится со мной, если, не дай бог, я доживудо ста лет? Может, тоже начну воровать на кухне съестное и лопать в кровати уЗайки, пачкая белье!..

– Стой, – завопила Ирка, растерявшая привычное спокойствие,– Черри!

Испугавшись, пуделиха на секунду замерла, потом с визгомкинулась наверх, оставляя повсюду горки цементной пыли.

– Остановись, кретинка! – взвыла домработница и побежала засобакой.

Банди, принявший все происходящее за новую веселую игру,подскочил к мешкам и со всей дури долбанул по ним треугольной черной головой.Бах! Вверх взметнулось облако. Став в одночасье серым, питбуль погарцевал по коридорув сторону кухни. За ним, размахивая полотенцем, кинулась Катерина. Я перевелавзгляд в сторону и увидела, что Хучик самозабвенно грызет кусок грязнойдеревяшки, а Жюли меланхолично писает на целый мешок с алебастром.

Руки просто опустились. Огромным усилием воли я взяла себя вруки и стала раздавать указания:

– Паша! Немедленно собирай мусор! Вы… э… простите…

– Коля, – представился красномордый, – можно просто поимени.

– Хорошо, вы заметайте цемент. Дима!

– Здрассти!

Руки сами собой схватили швабру, которую бросила Ирка. Отсмерти прораба спас возглас Паши:

– Ну и ну! Гляньте-ка!

Ожидая увидеть самое худшее, я выглянула в окно. Передглазами предстала дивная картина. В наш двор медленно вкатывал черный«Запорожец», который тащил на тросе… «Мерседес» Аркадия. Ситуация напоминалаглупый анекдот. Я вылетела на крыльцо. Мрачный сын, буркнув: «Привет», – прошелв дом.

– Что случилось? – спросила я у Дегтярева.

Страшно довольный полковник ответил:

– Все смеялись над моим автомобилем, издевались над егоразмером и цветом… Ну и что? Кто Аркадия приволок, когда он на повороте заглох?

Внезапно из холла донесся крик. Я вернулась в дом. Горастроительного мусора стала еще больше, и из нее торчали красивые мужскиеботинки отличного качества. С другой стороны кучи битого камня причитала Ирка:

– Аркадий Константинович, вы убились!

– Мешок гнилой, – ныл Паша, – порвался, зараза, хозяинспоткнулся и упал, а я на него случайно мусор высыпал, не хотел, ей-богу!

– Немедленно откопайте его! – заорала я, теряя остаткисамообладания. – Коля! Вытащи Аркадия! Паша! Неси в мою машину Снапа! Дима!!!

– Здрассти! – пролепетал прораб.

Странно, но меня перестала раздражать его идиотская манераздороваться через каждые две ми­нуты.

– Дима!!! Помоги Павлу!!! Ротвейлер не кусается! АлександрМихайлович! Возьми Хуча, Жюли и Банди да запри их в своей комнате. Катерина!!!Унеси кошек!

Все бестолково начали выполнять мои указания. Когдаперемазанный с головы до ног Аркадий, отплевываясь, сел на пол, я мигомретировалась. Лучше оказаться в этот момент подальше, да и Снапа следовалосрочно отвезти к врачу.

В приемной у ветеринара сидел только один мужчина смаленькой болонкой. Увидев ковыляющего на трех лапах ротвейлера, он подхватилсвою любимицу и прижал к груди.

– Не волнуйтесь, – успокоила я его, – Снапун – миролюбивыйпес. А что с вашей собачкой?

Хозяин тяжело вздохнул:

– Ремонт в недобрый час затеял, и случайно Марте хвостприщемили.

– Выходит, мы товарищи по несчастью, – пробормотала я, – втакой же ситуации псу лапу повредили.

Примерно через час я вывела Снапа с загипсованной лапой водвор, открыла «Пежо» и с большим трудом запихнула каменно-тяжелое тело собакина заднее сиденье. Ротвейлер, напуганный медицинскими процедурами, решилпоменьше шевелиться, справедливо полагая, что хозяйка не оставит его тут, водворе, а втиснет кое-как в автомобиль.

Рядом были припаркованы «Жигули» с помятым капотом. Хозяинболонки вытер руки тряпкой и в сердцах воскликнул:

– Вот дрянь какая, не заводится! Хоть в клинике ночуй!

– Вам далеко? – спросила я.

– На Карпушинскую улицу.

– Садитесь, подвезу.

– Туда же едете? – обрадовался он, вытаскивая из машиныдрожащую болонку.

– Честно говоря, нет, я живу под Москвой, в Ложкине, но ведьне оставлять же вас в беде.

– Я заплачу!

– Даже не думайте, садитесь.

Мужик колебался.

– Боитесь женщины за рулем? – усмехнулась я. – Ей-богу, нестоит. «Пежо» новый, совершенно исправен, вожу я аккуратно, да и выбора у васнет, возле клиники трудно поймать такси.

– Женщины водят осторожнее мужчин, – улыбнулся хозяинболонки, – просто мне неудобно без денег, опять же бензин потратите!

– Послушайте, – вздохнула я, – мы примерно одного возраста иеще помним, что не всегда все мерили деньгами, давайте залезайте. Ваша собачкасовсем замерзла.

По дороге мы познакомились. Константин оказался веселымпопутчиком. Всю дорогу он развлекал меня анекдотами и охотничьими рассказами, ия смеялась от души. Снап и болонка тоже почувствовали взаимное расположение и,прижавшись друг к другу, мирно сопели на заднем сиденье.

На Антоновской улице Константин сказал:

– Вот тут налево, так быстрей будет.

– Нельзя, там запрещающий знак.

– Поворачивайте.

– Нет-нет.

– Вы всегда так исправно следуете правилам?

– Конечно, их придумали для нашей безопасности.