— Как и любая другая женщина, — улыбаюсь я.

— Любая другая с тобой не сравнится, — бросает двусмысленную фразу инквизитор и замолкает, задумавшись. Я тоже не тороплюсь отвечать и наслаждаюсь видом заснеженного леса.

Останавливаемся мы на уже известном мне постоялом дворе. Здесь, как и по дороге в Нойремштир, я обнаруживаю ярмарку. Следуя по уже знакомому маршруту, я внезапно останавливаюсь, привлеченная тусклым мерцанием украшений.

Лавка ювелира небольшая, но неизвестный мне умелец, несомненно, талантлив — раскрыв от удивления рот, я изучаю небольшие серебряные сережки, выполненные в форме розочек. В середине каждого цветка, тускло посверкивая, отливает голубизной крошечный топаз.

— Хотите примерить? — предлагает продавец.

— Нет! Запаковывайте сразу, — я уже тяну из кармана кошелек.

Наблюдая, как сережки аккуратно убирают в замшевый мешочек, я вскользь изучаю ассортимент. Взгляд почему-то цепляется за подставку с кольцами — грубые, почти мужские перстни сменяются более изящными кольцами с созвездиями кристаллов. И лишь одно колечко привлекает мое внимание — тонкое, выполненное из черненого серебра, оно украшено лишь одним небольшим аметистом.

Изысканное. Тонкое. Слишком красивое для этой россыпи безвкусицы.

Я с сомнением кошусь на свои пальцы — на работе украшения запрещены: заклинания, которыми мы пользуемся, способны любой металл превратить в порошок. И когда носить…

— Вам показать что-то еще? — продавец протягивает мне мешочек и, безошибочно определив причину моего интереса, тянет к себе подставку, — может, все-таки примерите?

— Мейделин? — практически одновременно прилетает сзади.

Отпрыгнув назад, я мотаю головой:

— Нет, спасибо, — и, обернувшись к Риндану, демонстрирую ему мешочек, — вот, взяла для сестры.

Инквизитор понимающе кивает, а я, поручив его заботам приобретение, все же отправляюсь по назначению.

В Лаерж мы приезжаем чуть раньше восьми и, когда дилижанс замирает перед калиткой, я неверяще гляжу на дом. Он будто не мой — из трубы весело валит дым, дорожка, ведущая к крыльцу, расчищена, а окна на первом этаже празднично светятся.

— Я смотрю, мисс Уилсон освоилась, — весело комментирует Максвелл, подхватывая мою сумку, — пойдем, провожу.

Ступеньки крыльца тщательно выметены, а разбитое стекло фонаря заменено. Мне на мгновение становится стыдно — что мешало мне заняться освещением? — но Риндан уже стучит в дверь. Долго ждать не приходится — почти сразу раздается звук отодвигаемой задвижки и на пороге возникает Терра.

— Мисс Локуэл! Мистер Максвелл!

Инквизитор тихо смеется, я тоже не могу сдержать улыбки — в голосе девушки сквозит неприкрытая радость от встречи.

— Передаю мисс Локуэл в надежные руки, — все еще посмеиваясь, Риндан вручает Терре мою сумку, — проследите, чтобы она нормально ела и не читала допоздна.

Пойманная на горячем, я возмущенно кошусь на инквизитора, но ловлю лишь искреннюю улыбку. Подождав, пока горничная с моей сумкой скроется в кухне, Максвелл осторожно прикрывает дверь и поворачивается ко мне.

— Когда уезжаешь? — он дотрагивается до моей руки и я вздрагиваю.

— П-послезавтра утром, — от неожиданного прикосновения начинаю заикаться. Но инквизитор на этом не останавливаются — его пальцы скользят по моей скуле, касаются виска, по ходу дела заправляя за ухо непослушную прядку волос; спускаются к подбородку. Большой палец Риндана проводит по моим губам — легко, на излете, но я подаюсь к мужчине, желая большего. И он не смеет мне отказать — наклоняется и целует. И я пропадаю, теряюсь в его запахе, таю в крепких руках и возношусь, кажется, к низкому зимнему небу, с которого падают редкие снежинки.

— Оставь мне номер передатчика сестры, — хрипло шепчет он, с видимым сожалением отрываясь от меня, — я буду звонить.

— Хорошо, — почти беззвучно отвечаю я.

Звонок магического передатчика застаёт меня в момент выхода из ванной. Отбросив влажные волосы за спину, я прижимаю к уху черную трубку, уже понимая — что-то срочное.

— Мисс Локуэл? — голос Вальтца сух и безэмоционален, — простите, что прерываю ваш выходной, но вы нужны здесь. Дилижанс прибудет в районе получаса.

— Что случилось? — сразу же включаюсь в рабочий режим я.

— Здесь… — инквизитор не договаривает и я тут же представляю, как он взмахивает рукой, — приезжайте, в общем. Все на месте.

Повесив трубку, я несколько мгновений стою в замешательстве, прежде чем что-то предпринять. Терра, вытирающая стол, вопросительно смотрит на меня и, поймав её взгляд, я зачем-то качаю головой. Странно… меня редко дергают из дому, а за последнюю неделю это происходит уже второй раз.

Как бы не было беды.

Спальня протоплена и, сбрасывая полотенце, я чувствую острое сожаление. Как хорошо было бы завершить этот день с книгой у камина! Но жизнь обычно вносит коррективы, не спрашивая. Ну и ладно — так интереснее.

Я долго стою перед шкафом, прежде чем остановить свой выбор на утепленных штанах и толстом свитере. Свитер великоват, поэтому приходится закатывать рукава — но зато как раз для неотапливаемой перед праздниками крепости.

Горничная встречает меня уже внизу. Несмотря на поздний час, она не торопится ложиться — и, стоит лишь мне появиться на кухне, тут же усаживает меня за стол.

— Мистер Максвелл попросил следить за вашим питанием, — коротко сообщает она и передо мной опускается тарелка с овощным рагу, — а, раз вы едете на работу, вам стоит поесть.

Спорить я не собираюсь — аромат, поднимающийся от блюда, прекрасен и мне не приходится уговаривать себя работать ложкой. Терра, скрестив на груди руки, следит за мной от печи и, кажется, испытывает некое чувство гордости.

Звук колокольчика раздается тогда, когда я допиваю последние капли простокваши. Терра тут же скользит в коридор, чтобы подать мне шубу. Я морщусь — к такому привыкнуть сложно — но меня никто не спрашивает: проследив, как я набрасываю платок, девушка помогает облачиться в верхнюю одежду и осматривает получившееся критическим взглядом. Смутные сомнения начинают зарождаться внутри уже тогда, когда Терра протягивает мне перчатки.

— Мне до экипажа пару шагов… — пытаюсь отказаться.

Бесполезно — на меня смотрят суровым взглядом.

— Холодно!

Но я ещё пытаюсь барахтаться.

— Терра, я…

— Даже слушать не желаю, — ворчит девушка, все же вручая мне перчатки, — и так с мокрыми волосами едете. Оденьтесь хотя бы тепло.

Осознание накрывает мгновенно.

— Риндан, да?.. — тихо уточняю я, уже зная — он самый. И по внезапно вспыхнувшим щекам горничной понимаю — кажется, инквизитор провел с ней дополнительный инструктаж.