— Догонят, — сквозь зубы сказала Маша.

— Не догонят, — выкручивая руль, отрезала Лада. — У нихмашина с другой стороны, а у нас уже шоссе близко…

Колесо попало в выбоину, иностранная машина в испугеприсела, задев за что-то днищем.

— Ну, давай, — просила ее Лада, — давай, ты же можешь… Недай пропасть, маленькая…

Александра оглянулась. Бешено мчащийся назад переулок былнеобитаем. Не сбрасывая газа, Лада свернула влево — так резко, что машинузанесло, потом вправо, и еще метров через пятьдесят они оказались на асфальте.

«Как это Ладка помнит, куда ехать?» — в удивлении подумалаАлександра.

— Ну все, хрен теперь догоните, — продолжала бормотать Лада.— На асфальте мы — сила, правда, девочка? Покажем козлам вонючим, какие мы стобой быстрые, да, девочка?

Отчаянно сигналя и подрезая всех подряд, она вылетела сразуна середину многополосного шоссе и еще прибавила газу.

— Ладка, разобьемся… — прошептала Александра.

— До ГАИ, — словно отдала приказ Лада, не отрываясь отдороги, — до первого ГАИ едем так, а потом притормозим…

Гаишную будку они прошли на скорости девяносто и сразу заней свернули на МКАД.

— Объедем кружок, — сказала Лада уже обычным, будничнымголосом. — Никогда тебя не продам. — Она наклонилась и поцеловала «Хонду» вруль. — Ни за что. Ты моя хорошая!..

Потом она выпрямилась и в зеркало заднего вида осмотреласвой экипаж.

— Все живы? — поинтересовалась она. — Дайте мне сигарету.

— Я так и не поняла, чего мы побежали-то? — наверное, вдвадцатый раз спрашивала Маша.

— С перепугу, — тоже в двадцатый раз хмуро отвечалаАлександра. — Ну, умны мы, конечно, очень, надо сказать…

— Я бы еще добавила — не по годам умны, — подхватила Лада.

Они не спеша ехали по средней полосе и, не переставая,курили. В машине висел плотный сизый туман, но окна они не открывали.

— Значит, нас ждали, — сказала Маша задумчиво.

— А может, и не нас, — возразила Александра. — Простоследили, и все.

— Ага, а стрельба? Зачем в нас стрелять, в идиоток? —спросила Лада.

— Ну, на нас же не написано, что мы идиотки, — рассудительнозаметила Маша. — Они, может, думали, что мы не идиотки, а как раз очень умные.

— Были бы умные, догадались бы хоть кого-нибудь снаружиоставить, — буркнула Лада. — Для смеху. А мы, как стадо баранов, поперлись вгараж, потом рванули бежать…

— Не баранов, а баранок, — поправила Александра. — И не какстадо, а как сиамские близнецы, неразрывно связанные общей пуповиной.

— Мозги у нас связаны общей пуповиной, — заявила Ладка. —Ведь чуть не застрелили! Это сдохнуть от смеха можно… Охранник, наверное, былкакой-то недоделанный.

— В общем, хочу я вам сказать, дамы, как нас называет моймуж Филипп Бовэ, — начала Александра, — вляпались мы в какой-то черныйкриминал, и как из него выбираться, я, например, не представляю.

— Это Вешнепольский ваш нас втравил, — буркнула Лада.

— Прекрати! — тут же взвилась Маша. — Тебя насильно никто нетащил. Сидела бы у Васятки на даче, смотрела телевизор…

— Ладно тебе, Мань, — примирительно сказала Александра. —Самое плохое, что мы так ничего и не сделали. Ясно, что пакета нет, кто-тозабрал его раньше нас.

Лада посигналила грузовику и перестроилась в правый ряд.

— Нет, — задумчиво проговорила она, — они уверены, что пакету тебя. Иначе не стали бы предупреждать, чтобы ты никуда не ходила и никому незвонила.

— Да кто эти «они»? — с раздражением спросила Александра.Этот вопрос мучил ее со вчерашней ночи. — И сколько их? Мы ж ни черта не знаем.Кто в этом задействован, в чьих интересах идет игра, как Ванькин плен связан сэтим пакетом?

— Может, на Петровку пойдем? — предложила Лада. — Или вотдел по борьбе с терроризмом? Никто не знает, есть такой?

— И что мы там скажем? — спросила Маша. — Что Вешнепольский,которого «ищут пожарные, ищет милиция», положил мне в ящик письмо, совершеннобессвязное, но мы почему-то решили, что речь в нем идет о его машине, хотя речьо машине там вовсе не идет. Ну а потом мы приперлись без разрешения на егоучасток, влезли в гараж, машины почему-то оказались вскрытыми и изуродованными,а затем в нас кто-то стрелял, но доказательств тому никаких нет.

— Следы на дорожке, — вяло подсказала Александра. — Я самавидела.

— Я тебя уверяю, нет там никаких следов. Как только мыскрылись, они вернулись на участок и все там привели в первозданный вид. Нетследов и не было. Да никто и искать ничего не будет!

— Поговорить бы с кем-нибудь, кто в этом хоть что-нибудьпонимает, — тоскливо сказала Лада. — Плохо наше дело, бабоньки. Домой, Мань,тебе никак нельзя. После нашего сегодняшнего налета на ювелирный магазинБергера все, кто еще сомневался в нашей причастности к криминалу, наконец-тоуверились, что мы в курсе всех дел.

— Что еще за ювелирный магазин Бергера? — спросила Маша.

— Метафора, — пояснила Александра, усмехнувшись.

— Я буду Атаманша, — объявила Лада.

— Я Шурка Бульдозер, — подхватила Александра.

— А Маня у нас типичная Манька Золотая Ручка. Облигация —это как-то затасканно, а вот Ручка вполне сойдет, — закончила Лада. — Ну, ролираспределены, можно валить в «малину».

И все трое захохотали.

— Вряд ли они нас разглядели, — отсмеявшись, сказала Александра.— Через забор не перелезть, а в переулок за нами никто не выскочил. И… стрелялитолько из одного места. Правильно? То есть вряд ли это было широкомасштабноенаступление.

— Все равно нас вычислить — раз плюнуть, — заметила Лада. —С кем Маня могла пойти «на дело»? Только с нами, Мань, тебе есть куда съехатьна время?

— К тете Лиде, — беспечно махнула рукой Маша. — Скажу, чтоводы горячей нет или отопление отключили. Она рада будет до смерти.

— А вещи? — спросила Александра.

— С вещами надо бы что-то придумать, — поддержала ее Лада. —Хотя лучше бы там вообще пока не появляться…

— Господи! — вдруг схватилась за голову Маша. — Во что же мывлипли, девочки?

— В дерьмо, — коротко сказала Лада. — И хуже всего то, чтомы даже точно не знаем, в какое именно.