делал их цельными. Подчиняясь воле мага, два толстых бревна, которые принёс дракон, превратились в гладенькие сосуды.

А приличные горки овощей лежали на полу и на разделочных столах, дожидаясь, когда их хорошенечко обработают и в эти сосуды сложат.

— Изумительно! Молодец! — похвалила я студента, но пожурила поваров: — Ну а вы, ребятки, могли бы не терять время, а заняться чисткой овощей. Сейчас мы с вами будем солить огурцы и делать кабачковую икру по рецепту моей бабули. — От принца прилетел лёгонький тычок в спину, и я поправилась: — Моей кухарки. Бабули, которая знает множество странных рецептов.

На лицах подданных появился интерес, и они тут же принялись за дело. Мне же оставалось только вспоминать ингредиенты и руководить, что за чем кидать в большой котёл.

Ен на всё это посмотрел-посмотрел и ушёл искать яблоки, сливы или лимоны — потому что я громко страдала от отсутствия уксуса. А мы очень споро приготовили ужин и заполнили кадушки припасами. У меня на душе пели птички. Я испытывала непередаваемое ощущение уверенности и безопасности, которое возникает, когда у тебя есть склад, забитый продовольствием.

Глава 17

Виталик смотрел на своём лугу счастливые эротические сны, поэтому на встречу с нагом мы отправились пешком. Что оказалось и к лучшему. Погода стояла стабильно прекрасная — ни холодно, ни жарко, а ласковый ветерок — желанный попутчик. Стемнело, правда, но дракон запустил вперёд волшебные шары, и они создали для нас аллею с видимостью метров пять вперёд. Да и звёздное небо прекрасно освещало пространство, так что поговорить по душам сам бог велел.

— Ен, а расскажи мне всё же подробнее об этой вашей истинности, — спросила я, перебив монолог его грозности о необходимости строительства дорог и жилых домов. — Может случиться так, что Санса окажется истинной парой Шашшира? И чем это ей грозит?

Про развитие империи тоже, конечно, говорить очень важно и необходимо, но это никуда от нас не денется, а вот на что я собираюсь подписать своего двойника, узнать нужно прямо сейчас. Совесть меня немного мучила, попискивая про последствия.

— Случиться может абсолютно всё. Разве ты это не поняла ещё на своём примере, Алиса? — проворчал дракон не слишком довольно.

Тема ему откровенно не нравилась.

— Убедилась, — подтвердила, отмахнувшись от ночной бабочки, — но это ведь не сделает её несчастной?

— Не сделает. Это невозможно, — нехотя признал Ен, — даже гад ползучий не способен навредить истинной. Ну а в его клыках, как и в клыках всех сверхов, есть особый фермент, который, когда вступает в реакцию с кровью пары, полностью перестраивает химию её организма. То есть паре сверха после укуса больше никто не будет интересен. И сверху другие тоже становятся не нужны. Так что Сансе Таури невероятно повезёт, если она вдруг окажется парой нага.

Ну и ладушки. Санса ничего не теряет. Вот только в речи принца я зацепилась за одно слово.

— Сверхов? Это кто такие?

— Это те, кто имеет две ипостаси. Те, кто больше чем люди, орки, гномы и прочие расы. Те, чья сила и магия способны на большее, чем обычная ворожба.

И столько важности в его голосе прозвучало, что мне стало ясно: дракон вообще не толерантен! И я как бы совершенно случайно выставила правую ногу в сторону и поставила ему подножку, чтобы не сильно важничал. Правда, желаемого не добилась — носом землю Ен не пропахал. Реакция у него, к сожалению, оказалась тоже сверх. Он ловко подпрыгнул, преодолевая препятствие, и высокомерно хмыкнул. Я поспешила сделать вид, что ни при чём.

— Осторожно, ваша грозность! Убьётесь же! А вот мне ещё интересно, на что я способна как маг?

— Ты? — удивился принц. — Эмпатия, которая есть у тебя и у Сансы, это не умение, а врождённая способность. Санса долго училась и развивала её, поэтому прекрасно управлялась с магическим оружием, умела ставить щиты и зажигать освещение, а ты магического образования не имеешь никакого. Не думаю, что ты сейчас способна на что-то большее, чем быть хорошим энергетическим донором. Для меня.

— Зато я умная и если бы не я, ты бы сейчас хрен без соли доедал вместе со своими подданными, — обиделась я, и других аргументов у меня не нашлось.

А его зазнайство вдруг притормозил и, ухватив меня за руку, заставил остановиться.

— Алиса, ты лучшая тень, я тебе уже это говорил, — произнёс он проникновенно. — Я чувствую, что мои слова тебя обидели, но я не хотел тебя обижать. Я наоборот впечатлён тем, что ты без всякой магии делаешь так много. Расскажи, откуда ты всё это знаешь и умеешь? У вас в мире массажисты управляют странами?

И как на него обижаться? Я рассмеялась и принялась мстить.

— Да, ты прав. В моём мире получить звание массажиста непросто. А массажиста, к которому клиенты выстраиваются в очередь, ещё сложнее. Мы обязаны разбираться во всех жизненных сферах. Быть не только эмпатами, но и психологами и знатоками анатомии и даже врачевателями душ. Так что да, тебе повезло. А насчёт моей магии — посмотрим. Я вот прямо сейчас очень хочу на ком-нибудь, кого не жалко, её опробовать. — Я хищно глянула на Ена и потянула к его шее свои скрюченные руки.

— Обязательно отдамся тебе на опыты потом, а сейчас мы пришли, — пообещал он, отшатнувшись. — Соберись и не вздумай заключать со змеем магических сделок — я не знаю, какие будут последствия.

Я глянула вперёд и не увидела ничего, кроме густой тьмы. Но раз дракон говорит, что пришли, значит, так и есть. Я что-то разволновалась и даже вытерла о штаны вспотевшие ладошки.

Мы вышли из-за завесы и из сумрака на нейтральный пятак, который освещался, как стадион на вечерних матчах. Я похлопала глазами, привыкая к свету. Шашшир Усс с тенью уже ждали нас, используя лежащих на травке виверн как кресла, но наг тут же спрыгнул, едва мы сделали шаг через границу.

— Заключим магический договор, — без лишних предисловий заявил змей.

Дракон напрягся, а я помотала головой.

— Странно, что вы мне не доверяете, — заметила холодно, — разве можно предполагать истинность с той, кому нет веры?

— А почему нет? — удивился наг. — Бывали случаи, что даже непримиримые враги оказывались истинными.

Надо оскорбиться и надуться! Иначе всё пропало.

— Я не испытываю к вам ненависти и враждовать не собираюсь, но недоверие меня оскорбляет, и я не стану заключать сделок. Хотите моё слово — я