Вечер был холодным, но он обливался потом.

Вечерняя служба закончилась тем, что аббат, как обычно, торопливо и несвязно прочитав положенные молитвы, двинулся к выходу. Фредегар последовал за Ингельдом, дьякон и мальчики шли позади них. Элфрун и Абархильд тихо стояли в полумраке западного крыла. Когда маленькая процессия проходила мимо них, обе перекрестились и смиренно склонили головы, а Фредегар внес изменения в свой вердикт.

Он не совсем забыт Богом.

Возможно, надежда еще воскреснет. Возможно, он убежал уже достаточно далеко и сможет обрести себя и своего Господа в конце пути.

Едва успели они выйти во двор, в прохладные осенние сумерки, как Ингельд поспешно сбросил свою ризу и сунул ее в руки Фредегару.

– Заберете это? Молодец. – Похлопав второго священника по плечу, он сразу направился к своей светло-серой кобыле, уже взнузданной и оседланной.

Лошадь держал под уздцы юный Атульф. Ингельд, не оборачиваясь, небрежно махнул рукой и вскочил в седло. Прищелкнув языком, он развернул лошадь и поскакал вверх по склону; Буря еще некоторое время белела в сумерках, но потом сгущающаяся темнота поглотила их обоих.

Этот ужасный человек был здоров и полон сил, он наслаждался всякими приятными вещами на божьей земле, тогда как множество других людей, которые были гораздо лучше его, уже лежали в своих могилах.

– Знаете, куда он поскакал? – Фредегар обернулся и увидел рядом Абархильд.

Он взглянул на нее поверх вороха смятой шерстяной ткани у себя в руках и начал расправлять ризу. Он не станет корить аббата даже перед его матерью. Обет послушания еще никто не отменял, и он будет исполнять его наилучшим образом. Она обратилась к нему на галльском, на котором говорила только в детстве, и он ответил ей на том же языке.

– Я лучше унесу это, domina. – Он до сих пор не мог себе представить, чтобы его покровительница, эта иссохшая старуха, чье тело, казалось, состояло из тонкого пергамента и святой воды, могла дать жизнь этому большому, пышущему здоровьем и силой, богохульствующему мужчине.

Когда он вышел из зала, Абархильд уже ушла, но Элфрун осталась и явно ждала его.

– Отец Фредегар?

Он кивнул; по ее неуверенному и робкому тону он догадывался, что она по-прежнему смущена его неприступным и отрешенным видом. Он набрал побольше воздуха в легкие и попытался смягчить свое сердце.

– Элфрун. Domina. – Потом он перешел на франкский, такой похожий на ее родной язык. – Frouwa. – Затем сказал то же самое по-английски: – Леди.

Возможно, ей нужно исповедоваться, пусть даже в столь неподходящий момент? Выглядела она угнетенной и озабоченной; в его памяти это ассоциировалось с новыми послушниками Нуайона и их страстными мечтами, заслуживающими порицания.

Но она заговорила о другом:

– У меня к вам просьба. – Она нервно теребила пальцы, однако под его взглядом, сделав над собой усилие, сплела их.

Он снова кивнул, ожидая продолжения.

– Могли бы вы научить меня читать? Я имею в виду по-латыни? Научить грамоте.

Он подумал немного.

– Может быть, из вашего дяди получился бы более подходящий учитель?

– Я уже спрашивала его. Он ответил, что у него нет на это времени. – Должно быть, она заметила выражение его лица, потому что быстро добавила: – Я знаю, у него хватает времени на множество других вещей. Но на это, похоже, нет.

– Конечно, я могу научить вас. У меня нет грамматики Присциана или Доната[36], но мы можем использовать Псалтырь.

– И еще…

– Еще?

– Подати, – сказала она. – Десятина. Налоги. Все то, что Луда записывает на дощечках. Могли бы вы научить меня также разбираться в этом?

Элфрун резко подняла голову. Едва слышный вскрик, как будто жалобно вопила кошка или кричала незнакомая птица. Этот звук повторялся снова и снова, на одной ноте.

Озадаченная, она подошла к двери и выглянула на улицу. Раннее утро было окутано осенним туманом, и дальше ближайших строений ничего видно не было. На соломенных крышах блестели капли росы, и после духоты теплого женского дома ее передернуло от холодного влажного воздуха. Она стояла босая на студеной земле, и ее ступни сами собой сжимались.

Звук перешел в гудение на высокой ноте, почему-то передававшее боль красноречивее, чем любой вопль.

Нахмурившись, она смотрела по сторонам, стараясь определить источник звуков. Одна из женщин была на сносях, но это не было похоже на знакомые ей крики и богохульства роженицы. Это кричало скорее животное, чем человек.

Во дворе послышался топот ног, и появившаяся откуда-то девочка потянула ее за рукав:

– Леди! Пойдемте, пожалуйста! Помогите, прошу вас!

Дочка кузнеца. Винн.

– Что такое? Что случилось?

Но та продолжала лихорадочно дергать ее:

– Просто пойдемте!

Было невозможно отказать этой девочке с пронзительным взглядом карих глаз и тонкими пальцами, вцепившимися в манжету ее платья с удивительной силой.

– Кто-то ранен? В кузнице?

Девочка закивала, и глаза ее округлились от ужаса еще больше.

– Обгорел. – Она хотела добавить еще что-то, но только плотно сжала губы. Лицо ее было мертвенно-бледным.

– Моя бабушка, она знает, что делать в таких случаях. Беги за ней.

– Но вы…

– Да-да, конечно. Но мне понадобится помощь.

Девочка понимающе кивнула и тут же скрылась из виду.

Элфрун подхватила юбки и побежала в другую сторону, не обращая внимания на грязь, ветки и мелкие камни под ногами. До кузницы было добрых полмили, и она никогда в жизни еще так быстро не преодолевала такое расстояние. С бешено стучащим сердцем она обогнула пристройку и столкнулась с кузнецом, стоявшим в дверях.

– Он упал, леди.

Она вглядывалась в полумрак помещения.

На утоптанном земляном полу лежал распростертый человек. Кто-то перевернул его, откатив от горна.

Кузнец заслонял его от Элфрун собой. Человек стонал, и голос его то повышался, то слегка стихал, словно восточный ветер, свистящий в щелях между досками, которыми были обиты стены.

– Дайте мне взглянуть на него. – Элфрун сделала шаг вперед. – Это Кудда? Это он, да? Я должна подойти к нему.

Кузнец стоял у нее на пути, широко расставив ноги и скрестив руки на груди.

– Вы девушка, и вы ничего тут сделать не можете. Поэтому уходите. И приведите свою бабушку. – Он на мгновение прикрыл глаза. – Хотя я сомневаюсь, что и та сможет тут чем-то помочь.