Начал он в Большом театре с кордебалета и работал как одержимый. Он учился везде и у всех. Асаф Мессерер – артист балета Большого театра… Можно было и успокоиться, но для неуемного, влюбленного в профессию балетного танцовщика, юноши – это только начало самоотверженного пути ученичества. В театре он продолжал заниматься в классе Горского. Учился и анализировал: он понимал: то, что давал Горский – это петербуржская школа в преломлении московского духа. Это школа, в основе имеющая академизм, но очень важное место отдающая музыкальности, выразительности, танцевальности. В течение года продолжался класс усовершенствования, где уроки актерского мастерства юным артистам преподавала знаменитая актриса Серафима Бирман.

В Москве был создан экспериментальный коллектив под названием «Мастерская драматического балета». Мессерер, Игорь Моисеев и Касьян Голейзовский стали участниками этой труппы. Поразительно, что преподавание Асаф Мессерер начал в 18 лет. Множеству хореографических студий требовались кадры, и Мессерер, имея за плечами всего несколько лет сценической работы, начал преподавать. Он вынужден входить в суть каждого движения, задавать вопросы – а почему так, почему не по-другому. Начинался его педагогический путь, причем он успевал преподавать сразу в трех учебных заведениях: в хореографическом училище при Большом театре, в техникуме имени Луначарского и в институте кинематографии, где училась тогда сестра Рахиль.

А в Большом театре пока – кордебалет и небольшие сольные партии. Но заметили его сразу. Схватывал он хореографию очень быстро, учил и мог легко войти в спектакль. Однажды по замене он станцевал главную партию балета «Тщетная предосторожность» – роль, которая потом станет для него очень любимой на многие годы. Утром к нему подошли и спросили, знает ли он главную партию Колена. «Знаю», – ответил Мессерер. «Ну, так сегодня вечером ты танцуешь», – сказали ему. Конечно, для юного танцовщика это было невероятным, у него даже не было репетиций с партнершей перед спектаклем. Взяв первую планку – первой своей большой сольной партии, – Асаф Мессерер продолжил двигаться к звездным высотам.

Но уникальность его не только в том, какой огромный репертуар он перетанцевал, а в том, что во многом он стал реформатором. Одной из любимейших партий на многие годы стала для него партия Базиля в балете «Дон Кихот». Те, кто видел этот спектакль, или хотя бы гран па, знают, что это всегда очень эффектные, бравурные, практически акробатические элементы, которые делает танцовщик-мужчина на сцене. А родоначальником этого во многом стал Асаф Мессерер, потому что из танцовщика – аккомпаниатора балерины он вышел на первый план – он делал различные вращения, выполнял невероятные прыжки: это могло быть кольцо, где он в прыжке касался, изгибаясь, щиколоток. И множество балетных трюков, которые до сих пор очень немногие артисты могут исполнить. Асаф Мессерер был большой мастер актерских находок и забавных выдумок.

В первом советском балете «Красный мак» Асаф Мессерер танцевал в трех актах. В каждом акте у него небольшой сольный номер. Танец с лентой в последнем акте сложился удивительным образом. Буквально накануне генеральной репетиции его попросили поставить небольшой номер для балерины Абрамовой. Асаф Михайлович придумал номер с лентой. Лента была длинная, какие сейчас мы видим в выступлениях художественных гимнасток, и у балерины не получалось с ней справиться. Тогда Асаф Мессерер вышел на генеральную репетицию и сам исполнил этот номер. Он имел оглушительный успех и был включен в спектакль. Его считали непревзойденным мастером маленьких ролей. Когда он выходил в партии Продавца шаров в балете Игоря Моисеева «Три толстяка» – это был фурор!

Одним из первых советских балетных артистов Асаф Мессерер отправился на гастроли. Сначала – в Прибалтику. Для гастролей нужен был новый репертуар, нужны номера. И Асаф Мессерер начал пробовать себя как хореограф. Для себя он всегда ставил разные номера, но тут он придумал номер, который в буквальном смысле стал событием. Это был «Футболист», где на протяжении нескольких минут в танце воспроизводились все игровые ситуации на футбольном поле. Тут и ожидание паса, и подножка, и удар по воротам, наконец – долгожданный великолепный гол. Обладая фантастическим прыжком, Асаф Мессерер буквально перелетал с одного конца «футбольного поля» на другой. А когда в Большом театре праздновали 80-летний юбилей Асафа Михайловича, то прямо на сцене он показывал этот номер Владимиру Васильеву.

Он прожил долгую жизнь, и внутренняя духовная молодость его не оставляла никогда. Ребенком я часто отдыхала в Доме отдыха Большого театра «Серебряный бор». Как-то я была там вместе с отцом, и там же отдыхал Асаф Михайлович Мессерер с внуком Андреем. Как-то вечером, засидевшись, Андрей вдруг спохватился, что стало поздно, а у дедушки нет ключей. Он выбежал, а потом вернулся и сказал: «Дед влез в окно». Мы не могли поверить: Асаф Михайлович, которому за 80 лет, с легкостью влез в окно и крепко себе спал! Эта вечная молодость была ему присуща всегда. Помню, на гастролях Большого театра в Молдавии, когда артистов пригласили в колхоз на сбор яблок, Асаф Михайлович поехал и был одним из первых – яблок он собрал больше других. Был он вечно юн и невероятно зажигателен так же, как был зажигателен и в своем «звездном классе» – ежедневном уроке в Большом, куда приходили все звезды Большого балета.

Гастроли вдохновили Асафа Мессерера к созданию очень интересных концертных номеров. Мой отец, Марис Лиепа, много лет с неизменным успехом танцевал его номера: «Мелодия» на музыку Глюка, «Весенние воды».

В Прибалтике Асаф Мессерер был не однажды и отправился туда снова вместе с младшей сестрой Суламифью. Это уникальный случай в истории балета, когда брат с сестрой танцуют так много вместе. Мы с братом Андрисом тоже танцевали, но не так много. Но Асаф Мессерер с Суламифью танцевали очень много и практически вели репертуар Большого театра. Репертуар на гастролях был сложнейший, за один вечер они танцевали технически изощренные па-де-де из «Дон Кихота» и «Коппелии», номера в постановке самого Мессерера…

После Прибалтики они направились в Норвегию, Данию. В Германии в 1933 году они стали свидетелями победы нацистской партии. После Германии они поехали в Париж. Гастроли продлевались, потому что по ходу поездки их видели разные импресарио и предлагали новые выступления. В Париже им предложили станцевать на сцене Театра Елисейских полей, но импресарио был озабочен из-за отсутствия рекламы. Тогда Асаф и Суламифь предложили просто открыть двери студии, где они занимались, и к ним на репетицию пришло очень много зрителей. После этого на два дня выступлений Асафа и Суламифи Мессерер все билеты были распроданы.

По возвращении из гастролей Асафа Мессерера в его творчестве ждала еще одна удача: он станцевал партию Филиппа в балете «Пламя Парижа».

В годы войны Асаф остался в Москве, как и многие артисты. Днем репетировал, а ночью дежурил на крыше Большого театра. Когда артистов эвакуировали в Куйбышев, стал художественным руководителем балетной труппы. Вспоминал он об удивительных встречах с молодым Дмитрием Дмитриевичем Шостаковичем, который был в эвакуации вместе с Большим театром. Именно в Куйбышеве в 1943 году прошла премьера Седьмой симфонии Шостаковича, которую исполнял оркестр Большого театра. На плечи Асафа Мессерера легло все: и забота о буднях артистов балета, и работа танцовщика и педагога. Уже через месяц труппа была в состоянии станцевать спектакль «Дон Кихот». Как это было важно в годы войны… Почему был выбран «Дон Кихот»? Потому что этот оптимистичный спектакль давал надежду, приносил радостные эмоции, которые так необходимы были в тяжелые военные годы. И, конечно, в составе творческих бригад Асаф – активный участник выездов на передовую.