— У самолета что-то с гидравликой переднего колеса, — пожал плечами полковник. — Что-то хотят исправить. Я в этом не разбираюсь, спроси у летчиков, если интересно.

Котов понял, что Сидорин просто «тянет резину» и не хочет говорить о цели их приезда сюда раньше времени. Штурман «борта», куривший в сторонке, бросил окурок и пошел навстречу.

— Давай! — кивнул ему Сидорин.

Задняя часть фюзеляжа пошла вниз, открывая обширное нутро транспортника. Полковник легко взбежал по рифленому металлу внутрь. Вдоль правого борта стояли уже освобожденные от креплений четыре квадроцикла с большими багажными платформами позади двухместного сиденья. Раскраска была серо-песочная, с разводами. Котов отметил, что она вполне соответствовала цветам местности центральной Сирии.

— Нравится? — спросил Сидорин, поглаживая по крылу крайний механизм.

— Квадроциклы? Нам? — недоуменно посмотрел на него капитан. — А куда мы на этой фигне сможем доехать? На рыбалку махнуть? На охоту? Или туристов на этих таратайках катать?

— А ты пробовал на них ездить?

— Тоже мне, невидаль! И на квадроциклах, и на снегоходах. Даже на водных лыжах.

— Я, собственно, наводил о тебе справки. Знаю, что справишься. А называются эти механизмы у нас мотовездеходами. И армия уже довольно активно ими оснащается, от рейдовых и патрульных групп до минометных расчетов.

— Скажите, — прищурился Котов, глядя на полковника, — а вы ведь про Алеппо давно решили, да?

— Да, когда с этим перебежчиком Мовсулом Ордоханом поговорил в первый раз. Видишь ли, Борис, ситуация немного иная, задача перед вами будет стоять на порядок сложнее. Мы, если говорить образно, идем «ва-банк» в этом деле.

— А при чем здесь вид транспорта? Вы же не могли предположить, что нам придется отражать атаку боевиков возле аэродрома Дэйр-аз-Заур и что из четырех пикапов мы фактически потеряем два, а два придется долго и старательно ремонтировать, чтобы они соответствовали нашим требованиям. Если только вы не ясновидящий, конечно.

— Вам нельзя «светиться», Борис. В этот раз вы должны добраться до места на кошачьих лапах. Не вступать в перестрелки, не ввязываться в схватки с боевиками. Никому из них не должно и в голову прийти, что вы не сирийцы, а европейцы, и вообще русские. Любое сомнение на этот счет, которое придет в голову руководству сепаратистов или их спонсорам, будь то Турция или США, — и все полетит к чертям. Ситуация может мгновенно выйти из-под контроля. Успех для нас — это все время быть на шаг впереди, не дать совершить провокацию, не дать подставить ни курдов, на Асада, ни нас.

— Это я понял. Таратайки не так заметны, как «тойотовские» внедорожники, наверное, и бензина лопают гораздо меньше, но ведь они…

— Не спеши с выводами! — усмехнулся Сидорин и двинулся вдоль машины, похлопывая ее по различным частям и комментируя: — Весит мотовездеход всего 300 килограммов. Из любой ямы и болта вытащить можно буквально на руках. Вся проводка, все контакты защищены не просто от влаги, но и от прямого попадания воды. Грузоподъемность 600 килограммов, с учетом двух человек. 39 лошадиных сил, скорость до 110 километров в час. А вот это — лебедка, длина троса 11 метров, она мощная, вытянет 2,5 тонны груза. Встроенная навигационная система. По большому счету, я здесь буду в любой момент знать, где вы находитесь через спутник.

— Вы хотите сказать, что у них проходимость такая же, как и у внедорожника? Ну, может быть, если учесть его вес и вес груза, получается, в общем, вес обычного седана.

Сидорин отошел к другому борту, откинул сиденье и уселся на него, продолжая разглядывать новую технику. Котов потоптался и сел рядом с полковником и тоже стал смотреть на вездеходы.

— Их всего четыре, — нарушил первым молчание спецназовец. — Значит, со мной пойдут только семеро.

— Тебе не воевать в этой поездке, а очень тихо провести разведку. Тихо приехать, увидеть, что на территории завода существует склад сепаратистов, и дать сигнал. К моменту вашего возможного прибытия на место в воздухе постоянно будут патрулировать два истребителя-бомбардировщика. По твоему сигналу они лягут на боевой курс и разнесут все там ракетами. Время подлета и атаки 10 минут. Ты к этому времени должен убраться оттуда. Больше скажу: твой сигнал будет означать начало активной фазы боевых действий сирийской армии в этом районе. Фактически контрудар всеми ударными силами по позициям террористов.

— Значит, брать с собой не столько оружие и боеприпасы, сколько бензин и жратву. И средства маскировки, — задумчиво проговорил Котов. — Рассчитывать не на обилие огневых контактов, а на скрытое передвижение, на необходимость прятаться, причем в самых неудобных и неприспособленных местах, и ехать черт знает какими дорогами, а лучше вообще без дорог.

— Все правильно, — похлопал его по руке Сидорин. — И сейчас я очень жалею, что никто из твоих ребят, да и ты сам не владеете арабским языком. Зимина ведь брать придется.

— Ну, обойдусь как-нибудь. Мне ведь не в переговоры там вступать, а смотреть и руками трогать. Мне опытные бойцы нужны, а у меня всего восемь мест в плацкарте.

— Нет, Боря, поверь мне на слово, что без переводчика тебе не обойтись. Ты можешь автомат не взять, пистолетом и палкой с камнем обойтись, но вот без человека, который тебе переведет слова или надписи и которому ты сможешь верить без оглядки, не обойдешься, это очень важно. Жизненно важно.

— Да? Ладно. Я понял. Когда выезжаем? Мне ребят надо как-то с этой техникой познакомить, взаимозаменяемость отработать.

— На подготовку тебе два дня. И в подарок — сегодняшний вечер. Технику «светить» не будем. Сейчас вызови своих ребят, пусть перекатят по сходням вездеходы в эти два «Урала» и отгонят машины в третий ангар. Там есть кучи песка, камней, плиты бетонные и другая имитация бездорожья. Погоняешь там ребят. В день выезда я организую транспортировку вас закрытым способом в место дикое и пустынное. Там денек покатаешь ребят уже на природе, а оттуда в путь. Бензин и все необходимое приготовишь и сложишь в третьем ангаре загодя. Вас привезут в пустыню и оставят в условленном месте. В ночь уйдете к цели.

Провинция Идлиб. В 20 км севернее города Идлиб

Котов понимал, что на пути к Алеппо у него будет самой большой сложностью преодолеть территорию провинции Идлиб. Он бывал в этих местах со своей группой уже раза два и хорошо знал не понаслышке, что Идлиб — стратегически важная территория для всех сторон конфликта.

Мухафаза (провинция Идлиб) по площади — одна из самых маленьких провинций Сирии, но примыкает к турецкой границе, через нее проходят основные транспортные магистрали. Когда-то до войны население провинции составляло чуть более 1,3 миллиона человек. Сейчас города, поселки и деревни обезлюдели. И это неудивительно, потому что еще с 2011 года провинция и ее одноименная столица стали одним из мест наиболее ожесточенных боев между сирийской армией и боевиками. Город Идлиб несколько раз переходил из рук в руки, а в марте 2014 года был окончательно захвачен отрядами Фронта ан-Нусра — местным крылом «Аль-Каиды». С тех пор провинция почти полностью контролируется боевиками, и проскочить незамеченными к Алеппо очень сложно, несмотря на то что Идлиб и Алеппо разделяло всего каких-то сорок километров по прямой.