– Ничего, все в порядке.

– Плохо себя чувствуешь?

– Я… В общем, да.

– Чего ж сразу не сказала? Я бы не приезжал. А то тебятерзаю и сам мучаюсь.

– Не знаю, Вадик. Ты извини, я не думала, что такполучится. Я думала, все будет по-прежнему.

– Все и есть по-прежнему. Я делаю все, что ты любишь, аты лежишь, как бревно. Слава богу, за четыре-то года я тебя всю наизустьвыучил.

Он потянулся за сигаретами и откинулся на подушку,раздраженно сопя.

– Извини, – повторила она. – Не знаю, что сомной. Я так радовалась, что ты приедешь. Я правда хотела, чтобы ты приехал.Очень хотела. Мне всегда так хорошо было с тобой.

– Ты, может, завела кого-нибудь после того, как Женькупосадили? И твой новый хахаль тебя к другому приучил?

Она внезапно разозлилась и отстранилась от Вадима.

– Конечно, мне только и забот было, что новоголюбовника искать. Муж в тюрьме, следствие, адвокаты, суд, кассационные жалобы,ожидание приговора, а я, задравши хвост, по койкам скачу. Другого занятия ненашла. По себе меряешь?

– Да ладно тебе, чего ты вызверилась-то? Давай ещеразочек попробуем.

– Нет.

Она встала и ушла в другую комнату. Вернулась полностьюодетая, в брюках и тонком свитере. Вадим по-прежнему лежал в постели, листаялежавший на столике у изголовья журнал.

– Так что, все, что ли? – спросил он, увидев, чтоона оделась.

– Все. Вставай.

– Ну ты даешь, – с усмешкой протянул он. – Утебя теперь новое хобби – довести мужика до белого каления и выпереть пинкомпод зад? Кто же тебя этому развлечению научил, сладкая моя? Или пытаешься мнемелко отомстить за то, что денег тогда не дал?

– Перестань, – устало сказала Наталья,отворачиваясь.

Даже вид его обнаженного мускулистого большого тела был ейнеприятен. «Господи, да что же это со мной? – подумала она. – За чтоя с ним так? Он же ни в чем не виноват».

Она подошла к Вадиму и ласково обняла его сзади.

– Прости, Вадик, я действительно не понимаю, что сомной происходит. Видит бог, я была уверена, что у нас все получится, какраньше. Я так хотела… Прости меня. Может быть, это нервы, ведь год у меня был ивправду тяжелый.

Он не ответил и даже головы не повернул в ее сторону,продолжая одеваться. По его резким движениям Наталья догадалась, что он злится.Ей хотелось как-то загладить вину, смягчить Вадима, ведь он не сделал ничегоплохого, ну разве что ляпнул глупость, конечно, обидную и оскорбительную, но вего состоянии вполне понятную. Когда мужик дымится от неудовлетворенногожелания, он еще и не такое скажет, у многих в подобном состоянии вообще мозгинапрочь отказывают.

– Пойдем к столу, у меня в духовке чудесная свинина, яприготовила так, как ты любишь.

– Обойдусь, – буркнул он, высоко подняв подбородоки завязывая галстук.

– Ну пойдем, – продолжала настаивать она. –Не хочешь свинину, не надо, там у меня много вкусных вещей, посидим, поговорим.

Вадим застегнул пиджак и молча вышел в прихожую. Натальяпоняла, что он сейчас уйдет, и совершенно неожиданно для себя испыталаоблегчение. Прислонившись к стене, она спокойно наблюдала за тем, как Вадимнадевает ботинки, шарф, куртку, и изо всех сил старалась не улыбаться.

– Когда вылечишься от фригидности, позвони, –бросил он уже на пороге и ушел, хлопнув дверью.

* * *

Во второй половине длинного воскресного дня Настя Каменскаядолго сидела в информационном центре, обрабатывая по собственной программестатистику преступности по городу. Ей разрешали работать на компьютере в видеисключения, но за это она должна была писать целые разделы в аналитическиесправки, которые готовили сотрудники центра. Цифры не сходились, и Настеприходилось возвращаться к самому началу, чтобы разобраться, куда вдругисчезали одни преступления и откуда появлялись другие. Дело обычное, базаданных о зарегистрированных преступлениях формируется на основе карточекпервичного учета, которые заполняются вручную, а потом вручную же данные изэтих карточек «набиваются» в компьютер, так что вероятность различных ошибокдостаточно велика. И потом, частенько случается, что потерпевший заявляет опреступлении, на него заводится карточка, данные из которой через какое-товремя попадают в информационный центр ГУВД, а потом оказывается, что никакогопреступления не было, украденная якобы машина была оставлена владельцем в залогкредитору (не без нажима последнего, разумеется), разбойное нападение было насамом деле не более чем вынужденной выплатой давно просроченного долга, аизбиения и хулиганство – плодом не особенно изощренной выдумки разгневаннойсупруги или склочного соседа. В прошлом месяце эти факты прошли какзарегистрированные преступления, после чего, уже в следующем месяце, их изданных прошлого месяца исключают, и из-за этого сумма преступлений за каждыйотдельный месяц никогда не сходится с итоговым показателем. Но Настямужественно продиралась через всевозможные нестыковки, потому что терпеть немогла, когда цифры в статистике не сходились хотя бы на единицу.

Она успела сделать довольно много таблиц, когда вкомпьютерный зал заглянул кто-то из программистов.

– Каменская, тебя из дежурки разыскивают, позвони им.

Настя с сожалением оторвалась от компьютера и пошла звонить.

– Ася, тебя сильно хочет гражданочка Исиченко, –заявил ей дежурный по городу Кудин, славный мужик, которого Настя знала многолет и который постоянно подтрунивал над ней за неутомимость в работе инеизбывную страсть к решению интеллектуальных задачек.

– Кто?!

– Исиченко Людмила Борисовна. Знаешь такую?

– Знаю. Где она?

– Я ее в бюро пропусков отправил, там сидит,дожидается. Зоя тебе позвонила, а тебя на месте нет, так я тебя уже по всемтелефонам вызванивал, мне Гордеев сказал, что ты сегодня «режим» отсиживаешь.

– Васенька, я сейчас позвоню, чтобы ей пропусквыписали, а ты, будь другом, пошли кого-нибудь, чтобы ее ко мне проводили. Яуже бегу в свою конуру.

– Издалека бежишь-то? Откуда я тебя выдернул?

– Я у Ларисы на машине работаю. Сделаешь?

– Ладно уж, так и быть.

Настя схватила распечатанные таблицы и пулей помчалась ксебе. Исиченко явилась! Да не когда-нибудь, а в выходной день. Сильно ее,видать, припекает. Что же там случилось, интересно?

Сегодня Исиченко выступала в зеленом. Болотно-зеленые брюки,ядовито-зеленая шляпа и такой же шарф, а в довершение ансамбля – короткая шубкаиз крашенной в зеленый цвет норки. Настя как-то видела такую шубку в дорогоммагазине, она стоила кучу денег – с запредельным количеством нулей.