class="p1">По команде майора ручеек прикрывающихся щитами бойцов вновь втянулся в дверь первого этажа. Из нее же вытолкали скованного скрипа к провалу, ведущему на второй этаж.

Цепь на теле чудища удерживало несколько замков, без которых скрип мог легко высвободиться из пут. Замки сняли и как только скорпион сумел высвободить одну из клешней, ударили с помощью мощных навыков его в бок, сбрасывая с этажа вниз.

Сразу после удара бойцы с максимальной скоростью отбежали к двери, Погожин же достал осветительную гранату и приготовился сбросить ее вниз.

— Сейчас будет шоу. Тебе понравится.

Вот только шоу никак не наступало. Майор напряженно чего-то ждал, и в конце концов раздосадовано процедил:

— Сука… Зацепился.

Скрип после удара, как и задумывалось, полностью освободился от цепей, но падать и не думал. Одной из клешней он вцепился в бетон пола первого этажа и теперь раскачивался, стараясь дотянуться второй. Снизу в него летели шипы, за лапы и хвост с огромной смертоносной иглой цеплялись рядовые кошмары. Скорпион не обращал на досадливую мелочь внимания. Он стремился вверх, подальше от беснующегося врага, поближе к ненавистным людям, которые столько часов подряд откровенно над ними издевались.

— Я решу…

Босой не стал ждать одобрения от майора и бросился к скорпиону. Драться один на один с такой махиной он не решился бы, но был уверен, что от пары взмахов его хвоста увернется без проблем.

— Куда ты⁈ Назад! — крикнул кто-то сзади.

Босой и не думал оборачиваться. Коллектив коллективом, но когда под угрозой срыва вся операция, кто-то должен стать героем. Он всадил под клешню кусок арматуры, кем-то и когда-то оторванной от решетчатых перил.

Активация навыка мгновенного усиления. Выносливость 0 %

Хватка скорпиона ослабла, он сорвался, но успел ударить второй клешней. И двигалась она слишком быстро, чтобы успеть увернуться. Босой успел подумать, что слишком хорош, чтобы попасться на столь очевидный удар.

Активация замедления времени

Недостаточно выносливости

Отказ активации

Может быть интерфейс и хотел бы спасти носителя, но не мог. Да и не для того наниты были созданы, чтобы спасать слабых и глупых. Увлекшись демонстрацией силы, разозлившись с чего-то на равнодушие к его успехам Рины, Босой допустил ошибку. И должен был поплатиться за нее.

Он не прошел отбор. Его партия нанитов не смогла вырастить удачливого и по-настоящему сильного бойца. Что-то дернуло Босого за руку. Его тело взлетело в воздух и приземлилось в нескольких шагах позади. И еще в полете он увидел, как на теле выдернувшего его из-под удара Лебедева смыкается клешня скрипа.

Активация скоростного рывка

Недостаточно выносливости

Отказ активации

Активация скоростного рывка

Недостаточно выносливости

Отказ активации

Босой был быстр и силен и без специальных умений, но все же оставался человеком. Когда он схватил соскальзывавшего вслед за скорпионом на второй этаж Лебедева, от лейтенанта осталась только верхняя половина тела.

* * *

— Я тебя обманул.

Лейтенанта разорвало пополам ровно по поясу, но он не умер сразу. Инопланетная пыль в его теле боролась за жизнь носителя: остановила кровотечение, заглушила боль и вбросила в кровь тонны адреналина. Лебедев угасал, но еще мог говорить и двигать руками. Он снял с запястья браслет и протянул его ловчему.

— Я вас обманул. Это браслет моего младшего брата. Я снял его, когда закапывал его в землю. Я обещал вернуться с победой. Понимаешь, ловчий? Я обещал. Найди его могилу. Я знаю, ты сможешь выйти за границы гарнизона, сможешь пойти туда, куда захочешь. Их могилы на холме у берега Сакмары. Я поставил там семь больших крестов из синих досок. Отнеси ему браслет. Я обещал вернуться, и я вернусь. Хотя бы так.

Подошел медик. Положил лейтенанту руку на грудь, покачал головой, простился и ушел. Не занятые делом бойцы подходили к Лебедеву по одному, жали руку, произносили одинаковое: «Было честью…» — и отходили. Рядом остался только Погожин.

Майор так и не бросил осветительную гранату, да и вряд ли разворачивающееся действо представляло для кого-то кроме ловчего интерес. Хотя посмотреть наверняка было на что.

На нижних этажах разворачивался невиданный бой. Скрип одолевал этаж за этажом, рвал на части сотни тел, отбивался от тысяч летевших в него шипов, но не останавливался ни на секунду. Он словно имел какую-то цель, знал, что главный враг внизу, и пока предводитель жив, кошмары не остановят атаки.

Казалось, третьеуровнего скорпиона не может остановить никто. Но если его ахиллесову пяту сумел найти один не в меру любопытный Сын Гранитного, то и тысячам кошмаров это могло оказаться под силу. И они нащупали ту самую дырочку в сочленении пластин.

— Отбой, — произнес майор, отойдя к ожидавшим бойцам, — наш таран дошел только до четвертого уровня и сдулся. Возвращаемся за новым скрипом. Придется начать все с начала.

День 6. Скрипы

В глазах Зои горели бесовские огоньки. Ей хотелось взять пропись за краешек и запустить ее в полет в самый дальний угол класса, да так, чтобы листы раскрылись и жалобно шелестели. Жестокая тетрадь должна была ответить за все зойкины страдания!

Вбитая с рождения бережливость не позволяла. С прописью работали карандашом многие и многие люди. Писали, старательно обводя нарисованные пунктиром буквы, и стирали, оставляя тем, кто придет после. Ни новой бумаги, ни тем более напечатанных книг никто в ближайшие годы увидеть не рассчитывал, а потому поколениями берегли то, что есть.

— Я поняла. Ты хочешь, чтобы я умерла. Учти, найдутся те, кто за меня отомстит.

Старший сержант Березкин поднял глаза над книгой, ровно настолько, чтобы видеть девчонку, но при этом не сгореть от ее горящего ненавистью взгляда.

— От письма еще никто не умирал.

— Я буду первой.

— Это вряд ли.

— Ты меня ненавидишь.

— Работайте, Зоя. При всем желании я не могу вас отпустить. Это приказ командования.

Столы и стулья в классе стояли как по линейке. Зоя обвела взглядом помещение, но зацепиться ни за что не удавалось: зеленоватые стены без единой щербинки, однотонный пол, по которому словно бы и не ходили ни разу, рассеянный не дававший тени свет. Она с грустью вспомнила, как их учили в Грачах, по солнцу, во дворе общинного дома. На одних только поросят можно было смотреть все чтение и часть истории, пока скотницы не уводили их на кормежку.

Взамен поросятам выпускали цыплят. Слетались голуби. По щелям пересохшего от времени сруба бегали солнечные зайчики. Не ученье, а сказка. Не то, что сухой как сама математика класс Гранитного. Здесь решительно нечем было заняться, кроме как учиться, и Зоя