и не боялись никого, кроме этих летучих тварей. Однажды в наш лес забрела стая волков, голов на тридцать. Мы перебили их всех, потратив не больше десятка патронов. Сами, без отца. Это была знатная битва.

Лейтенант задрал штанину. Правую икру рассекал шрам, оставленный клыками зверя.

— Не знаю почему, но эти отметины пыль не убрала. Все остальное заросло, а это осталось. Видимо, на память. Тогда мы последний раз дрались вместе, плечом к плечу.

— Братьев убили гррахи?

— Я был на рыбалке, а они с отцом ушли на медведя. Ни мясо его ни шкура нам не были нужны, но он представлял опасность, особенно для женщин. Братья взяли с собой ружье. На всякий случай. Наверное, они достали его из чехла, иначе зачем грраху их убивать? Зачем идти по следу и сжигать наши дома? В живых не осталось никого. Я похоронил их над Сакмарой, на самом высоком месте в округе. Это приметный холм. Однажды я вернусь туда и расскажу им, что отомстил за каждого.

Лейтенант сжал браслет между пальцев так сильно, что, казалось, раздавит бисер в цветную пыль.

— Выходим через пять минут! — скомандовал Погожин.

Бойцы оправились и проверили снаряжение, разбились по четверкам. Раненый тоже поднялся. Плечо ему перевязали, но руку не зафиксировали. Скорее всего, в бою он будет держать ей автомат. Все по заветам гарнизона — вернуться в строй несмотря ни на что, или умереть. Как должен был умереть Сурков.

Босой воспользовался тем, что Лебедев ушел на инструктаж командиров четверок, и отвел Рину в сторону, так, чтобы его слова слышала только она.

— Ты видела скорпиона? Дело, похоже, грозит быть слишком серьезным. У тебя единственной нет интерфейса. Ты уверена, что хочешь идти с нами?

— А у меня есть выбор?

— Выбор есть у каждого. Любой из нас может просто уйти. Хоть сейчас.

— Ты правда думаешь, что можешь уйти? Я попробовала однажды. И знаешь, в побеге от себя нет смысла. Везде одно и тоже. Мужчины, идущие к своей цели несмотря ни на что. Женщины, вынужденные это терпеть. Кремнев такой же как ты. Ты такой же как Рой. Такой же, как мой отец. Вы идете к цели, оставляя за собой горы трупов. Черт вас всех подери.

* * *

Часть Лужи покрывала вода, такая же темная, как и под Мостом. Прежде реку отводили через сложную дренажную систему, но потом исчезло электричество, а трубы некому стало обслуживать и чистить. Некоторые помещения затопило полностью, но по большей части можно было ходить в высоких сапогах или даже берцах, если не боишься намочить ноги. Кошмары поселились на незатопленных уровнях и в глубоко уходящем шестиэтажном атриуме, который был когда-то запасной казармой на полторы тысячи человек. Построили ее на случай, если на базе возникнет необходимость увеличения гарнизона из-за военного столкновения.

Войны не случилось, и казарма пустовала, пока в ней не обосновались чудища. «Сердце» их логовища хранилось в одной из комнат в самом низу. Добраться до него можно было только по широкой лестнице, винтом спускавшейся вдоль этажей. Первая «вонючка», как называли кошмаров второго уровня развития, попалась на самом входе. Ее желеобразное тело тревожно колыхалось. Стоило первому бойцу выглянуть из-за угла, чудище выпустило ядовитый туман и плюнуло жгучей жидкостью. Сыны дружно отшатнулись. Босо же принюхался. Пахло резко, но запаха смерти не было. Он осторожно дотронулся до капли на полу. Кожу защипало. Попадет такая в глаз — на всю жизнь останешься слепым.

— Не трогай стены, — посоветовал Лебедев, — яд быстро оседает, но потом навсегда остается на предметах.

Едва ядовитый туман осел, из-за угла вышли трое лучников. Каждый из них был и снайпером, и специалистом по лукам, и все же первый залп не дал результата. По помещению снова расползлась ядовитая взвесь.

Активирован поиск слабого места.

Выносливость 90 %.

Красная точка плавно перемещалась по телу вонючки. Босой представил, как выцеливает ее острием стрелы. Стоило мысленно отпустить тетиву, как точка дернулась в сторону, сместившись сразу на пару пядей. Второй залп из луков ловчий наблюдал уже осмысленно. Все три стрелы вошли почти что в одно место — там, где красная точка только что была, но уже убежала. Бойцы благодаря навыкам чувствовали, куда бить, но не видели, как блуждающий сгусток нервов уходит от опасности.

Босой с дистанции больше двадцати шагов в жизни бы не попал стрелой в нужную точку. Но у него на этой охоте были снайпера гарнизона. Снайпера не знали, как стрелять, чтобы попасть. Зато у них был Босой.

В следующий раз стрелял только один лучник. Красная точка дернулась, и другой стрелок почувствовал, что целиться теперь надо в другое место. Второй раз ускользнуть точка не успела. Вонючка плеснула на последок ядом и затихла. Отряд, осторожно ступая, обошел ее желеобразное тело и подступился к двери, ведущей в атриум.

* * *

— Не высовывайтесь, — Лебедев положил руку на плечо пошедшему вперед Босому.

Он все еще чувствовал себя кем-то вроде учителя у повзрослевших, но не оперившихся подростков, хотя уверенность в собственном превосходстве уже начала сползать с его лица. Новая тактика отстрела вонючек существенно экономила время и стрелы, и, главное, делала борьбу с ними предсказуемой. Чего не добились Сыны за десятки лет.

Казалось бы, все просто: два осознанных выстрела один за другим. Но прежде никто подобное не придумал, а ловчий сообразил, хотя и видел вонючку в первый раз.

— Есть не высовываться, командир, — взяла под козырек Рина.

Босого же кольнула ревность. Его охотница называла командиром только с изрядной долей иронии, а после ночи у Ирмы так и вообще почти в его сторону не смотрела. Ему же наоборот почему-то хотелось чувствовать на себе ее взгляд.

— Есть у меня во взводе боец, — неожиданно заговорил Лебедев, — хороший такой мужик, спокойный. В сержанты не лезет, но толковый, что твои три кандидата наук. Так вот, сколько на скрипов с ним ходили — только и делает, что в кишках у них роется. И ладно бы хотел умение какое получить, так нет. Уж много лет как все три умения получил: рывок, удар и техник. Он как первые два навыка получил, так в мастерскую и ушел. Говорит, мол, в будущем мозги станут важнее кулаков. А я что? Я не против. Техник, так техник. Вот только зачем тогда в кишках у мутантов копаться?

— Умнеть можно и без помощи пыли, — ответила Рина, хотя вопрос явно был риторическим.

— Вот и он так подумал. Не может, говорит, какая-то членистоногая тварь быть настолько сильнее