Тем не менее люди не сдались. Они начали выбирать отдельные слова из «Списка» и использовать их в новых сочетаниях, чтобы придавать им преступные значения. Например, повторенное дважды слово «стабилизировать» означало «свергнуть», а «стабилизировать» и «благополучие» вместе означали «скрыть».

Соответствующим властям пришлось следить за новыми веяниями, удалять все больше слов из списка.

– Пока в мире есть даже два слова, или даже две буквы, люди все еще могут свободно обмениваться идеями. Вы азбуку Морзе знаете?

Вагнер сделал паузу, глотнул вина и с удовольствием рыгнул.

– Но за эту войну пришлось дорого заплатить: мы утратили язык. У нас все меньше возможностей выражать свои мысли, наша речь становится сухой и банальной. Все больше людей выбирают молчание. Но с точки зрения соответствующих властей это хорошо, – заметил Ланселот. Он, явно встревоженный, ритмично постукивал пальцами по столу. – Разве не стремление людей к свободе ставит язык на грань уничтожения? Какая ирония! Но смеяться последними будут соответствующие власти.

– Нет-нет. Они не поймут, какое чувство связано со смехом, – возразил Вагнер.

– Мне кажется, что соответствующие власти живут в постоянном страхе. Они боятся, что люди начнут использовать слишком много слов и выражать слишком много мыслей, и это позволит им выйти из-под контроля. – Лицо Артемиды стало холодным, жестким, словно она была на работе. – Построим здоровую и стабильную Сеть!

Дюрас, Ланселот и Вагнер расхохотались. Не смеялся только Арвардан, у него в голове застряли слова Ланселота: на войне между народом и соответствующими властями умирает язык. Значит, «Клуб общения» – просто шанс насладиться последней минутой тишины, когда задернули занавеску на окне в вагоне поезда, который мчится к обрыву.

На этой неделе у Дюрас были критические дни, и поэтому она ушла рано. Артемида вымыла чашки и улыбнулась мужчинам.

– Ну что, попробуем вчетвером?

Ланселот похлопал Арвардана по плечу.

– Мы пока посидим здесь. Я хочу кое-что обсудить с Ван Эром.

Артемида повела Вагнера во вторую спальню. Арвардан пришел в замешательство, не понимая, что нужно Ланселоту.

Ланселот снова сел на диван. Его лицо посерьезнело.

– Вагнер рассказывал тебе про радикальные организации? – спросил он.

Арвардан кивнул.

– Что ты о них думаешь? – спросил Ланселот.

– Я восхищаюсь этими людьми, но не уверен, что стоит заходить так далеко. Одними словами сыт не будешь.

Хотя Арвардан никогда не был в горах, он часто слышал, что люди там живут бедно.

Горько рассмеявшись, Ланселот глотнул кофе из чашки.

– Когда-то я был в одной из групп радикалов. Но теперь я дезертир.

Арвардан уставился на него.

– Поначалу у меня были идеалы, – продолжал Ланселот. – Я ушел в горы и присоединился к радикалам. Но когда восторг от обретенной свободы прошел, остались только лишения и боль. В конце концов я дрогнул и, бросив друзей, тайком пробрался в Столицу. Теперь я прячусь в спальне девушки, болтаю, трахаюсь, пью кофе и говорю, что доволен жизнью.

– Ты жалеешь о том, что ушел?

– То, о чем я жалею, – не главное. – Ланселот протянул Арвардану клочок бумаги с адресом. – Выучи адрес, а бумагу съешь, – сказал Ланселот. – Если вдруг твоя жизнь тебе надоест, сможешь в любое время уйти в горы и связаться с ними.

– Ты и другим дал этот адрес?

– Нет. Нам достаточно «Клуба общения», но ты – другой, ты очень похож на меня в молодости. Ты выглядишь тихим, но внутри тебя есть опасная искра. Я уже утратил амбиции и желание изменить мир, но не хочу, чтобы все остальные стали такими же, как я.

– Но я…

– Ничего мне не обещай. Это просто еще один вариант.

Вернувшись домой, Арвардан лег на кровать, положил руки за голову и погрузился в раздумья. Он был без ума от Артемиды и ничего не мог с этим поделать. Арвардан завидовал Уинстону из романа «1984»: у Уинстона и Джулии была своя комната – мир, который принадлежал только им двоим.

(Арвардан вспомнил и разговор с Ланселотом, но быстро выбросил его слова из головы – прячущиеся в горах радикалы привлекали его не так сильно, как тело Артемиды.)

Однажды во время «откровенного общения» с Артемидой Арвардан поведал ей о своих мыслях. Она не ответила ему напрямую, но заметила, что их отношения достигли своего предела, и уже не изменятся. Соответствующие власти не будут спать вечно.

– Мы можем выразить наши чувства только в клубе, но это уже огромная роскошь, – сказала она, нежно поглаживая его грудь. – В «Клубе общения» мы – Артемида и Ван Эр, но в остальное время ты ARVARDAN19842015BNKF, а я – ALICE19387465BJHD.

Арвардан мог лишь вздохнуть в ответ. На самом деле он и не должен был просить о большем.

Изменились не только его чувства, но и Сеть. С тех пор как Арвардан вступил в «Клуб общения», он постепенно начал замечать скрытые стороны Сети. Как и сказал Вагнер, война между людьми и соответствующими властями не закончилась. Речь и мысли продолжали проникать сквозь трещины в системе.

Арвардан заметил, что в шаблонных письмах и сообщениях на форумах скрыто много деталей, на которые стоит обращать внимание. Многие люди создавали свои шифры, и в каждом случае требовался отдельный способ расшифровки. Арвардан не знал, каким тайным смыслом обладают подобные сообщения, но был уверен в одном: «Клуб общения» – не единственная подпольная группа. Вагнер был прав: люди всегда пытались использовать «здоровые» слова для выражения «нездоровых» мыслей.

В прошлом Арвардан лишь подозревал, что его как-то ограничивают, но теперь четко видел пульсирующие артерии и вены системы, а также трюки, которыми пользуются соответствующие власти. Свобода, которой он наслаждался в «Клубе общения», заставила его острее чувствовать отсутствие свободы в обычной жизни.

«Иди ты в жопу, сволочь!»

На каждом заседании клуба трое мужчин выкрикивали эти слова. Они прекрасно понимали, что это ни на что не влияет, но им нравилось ощущение, которое создавала у них данная фраза.

Одна неделя выдалась для Арвардана особенно напряженной. Его коллегу по неизвестной причине устранили, весь проект лег на плечи Арвардана. В ходе проекта предстояло создать программу для соответствующих властей, которая позволяла бы управлять энергоснабжением нового, мощного и активного «слушателя». Обычно Арвардану о таких вещах не сообщали, но поскольку он лишился коллеги, начальство решило ввести его в курс дела. Программа была сложной, и ему пришлось работать на компьютере более двенадцати часов в день, делая перерывы только для того, чтобы поесть, выпить дистиллированной воды, или немного поспать, когда тело уже не выдерживало нагрузок. Комната Арвардана пропахла потными носками и рубашками.

По стечению обстоятельств, в его комнате вышло из строя отопление: серые радиаторы, в которых уже не циркулировала горячая вода, стали ледяными. Арвардан проверил их и понял, что проблема не в трубах. Поскольку подобное несчастье произошло и с его соседями, значит, сломалась вся система. Единственный плюс заключался в том, что теперь, когда его жилище превратилось в холодный погреб, в нем уже не так воняло. В комнате, в которой и так было неуютно, все поверхности покрылись слоем инея. Арвардан надел всю теплую одежду, залез в постель и направил на себя вентиляторы компьютера – единственного источника тепла.