Крэйвен вздохнул:

– Нет. Не на потеху. Ради моего избавления. Эдвард продолжал дёргаться то туда, то сюда в поисках хоть какой-то норы или ямы, где можно было укрыться. Лучше всего подошёл бы глубокий тёмный туннель, куда не проникнет взор Человека-паука.

– Прошу, – умолял он, его красные глаза блестели в клубах сиреневого дыма, – пощадите, не бейте меня больше.

Человек-паук повернулся к Крэйвену, настаивая на своём:

– Забудь. Я не стану с ним драться.

Крэйвен не смог скрыть раздражения, но тут же успокоился и ответил:

– Зато он станет.

Охотник обратился к забившемуся в угол, еле видимому Паразиту.

– Паразит! – жёстко, но воодушевляюще воскликнул Крэйвен. – Воспользуйся этой возможностью!

– ПАРАЗИТ, воспользуйся этой возможностью! Эдвард услышал Человека-льва, мучившего его Охотника. Властный голос напугал его, и он сжался в комок в уголке у стены, как мышка в норке.

– Человек-паук побил тебя, причинил такую боль, какой ты прежде не испытывал! – продолжал Человек-лев.

– Побил меня, причинил боль, – пискнул Эдвард себе под нос. – Умоляю, не надо больше…

«Дурак, – раздался в голове голос Паразита. – Он прав. Покажи им, что ты не боишься, покажи, зачем мы выбрались на поверхность. Сейчас или никогда».

Эдвард укрыл лицо руками и лишь всхлипывал, не обращая внимания на Паразита и Охотника в львиной шкуре.

– Не надо было никуда выходить, – пробормотал он. – Тогда не было бы боли и огня.

Верно, но теперь пришёл наш час, пора нападать и есть.

– Я так проголодался, – прошептал Эдвард, облизнув губы.

Охотник почти не давал ему еды, если не считать нескольких мышек. Это было жестоко, ведь Эдвард дружил с мышками.

Скоро, мой друг, скоро мы сможем есть всё, что захотим, только посссслушай меня, и мы окажемся на свободе.

– Паразит, не позволяй Человеку-пауку поступать, как ему заблагорассудится! – кричал Человек-лев. – Не дай ему поверить, что он лучше и сильнее тебя! Не дай ему понять, что ты боишься!

Эдвард опять всхлипнул.

– Мне страшно.

А мне нет. Я хочу есть. Я готов сожрать ползуна. Готов побить это насекомое, которое мучило нас.

– Ччччеловек-паук… – брызжа слюной, прошипел Эдвард сквозь острые, смертоносные зубы. – Но их двое. Как мы справимся с двумя?..

Дурачина ты, Человек-лев приглашает нас, он не Капитан Америка, не герой и не полицейский.

Эдвард кивнул:

– Ты прав, ты прав… он не будет нас бить и делать больно и бить.

Он не будет, а мы будем. Покажем им обоим, на что способны… покажем, почему мы поднялись на поверхность, почему нас ждёт свобода…

– Дааа. – Эдвард поверил голосу в голове и приготовился напасть.

Он шагнул вперёд, чиркнув когтями по гравию. Его пустой желудок бурчал, и Эдвард зашипел от негодования. Человек-паук попытался убедить его не нападать:

– Паразит, постой, послушай меня!..

Но Эдвард уже никого не слушал. Человек– паук притащил его сюда, в подземелье, и заставил Человека-льва замучить его до полусмерти. Впервые ненависть Эдварда к Человеку-пауку перевесила его страх. Ненависть толкала его вперёд, а в голове продолжал пускать слюни Паразит.

Он один, и он боится.

– Он нашшшш, – согласился Эдвард, сверкнув острыми когтями.

– Накажи его! – прокричал Крэйвен.

Паразит выскочил из темноты и с яростным визгом бросился на Человека-паука, готовый сожрать его алое сердце.

Я НЕ ХОЧУ этого делать.

С налитыми кровью глазами Паразит выскочил из теней, но Питер увернулся. Он упёрся одной ногой в поваленного слона, чтобы не потерять равновесие, а другой пнул Паразита, сбивая с ног.

Надо попытаться успокоить его. Он пляшет под дудку Крэйвена, и я не хочу, чтобы он пострадал.

– Паразит, послушай! – как можно спокойнее сказал Питер. – Крэйвен тебя использует, дурачит тебя!

Паразит зарычал и снова напал, замахнувшись левой рукой. Удар пришёлся по толстой шкуре слона, и несколько когтей сломались.

– Ты лжёшь! – крикнул он. – Лжёшь!

Питер перепрыгнул через Паразита, уворачиваясь от очередного удара.

– Паразит, я ничего тебе не сделал. Это был Крэйвен, одетый в мой костюм и подражающий мне!

Паразит ничего не слушал. Человек-паук поймал его и избил, и несчастный изгой желал лишь мести и крови. Для Паразита не имело значения, кто скрывался под маской, – сама маска была важнее.

«Но ведь я – не маска, – подумал Питер. – Я – человек. Человек, а не Паук».

Он приземлился в стороне от слона и осмотрелся. Крэйвен стоял в клубах сиреневого дыма, скрестив руки на груди, и следил за происходящим. Паразит вновь кинулся на Питера, но тот в последний момент уклонился от когтей и зубов, и крысолюд пролетел мимо, исчезнув в тумане.

– Я тебя разорву! – рявкнул Паразит. – Я вырву твоё сердце!

Он зацепился когтями за гигантскую жаровню и повалил её. Питер выпустил паутину, потушив пламя до того, как оно охватило всё подземелье.

«Я не хочу этого делать, – повторил про себя Питер. – Я просто хочу разделаться с Крэйвеном и положить конец этому безумию. Упечь Крэйвена за решётку, Паразита отправить на лечение, а потом… вернуться домой».

Приглушённый рык из окутанного дымом лестничного проёма убил всякую надежду на такое развитие событий. Жестокая игра в кошки– мышки лишь подогревала жажду крови, и Паразит выскочил из тумана с новыми силами. В этот раз его когти прошлись по груди Питера, разрывая костюм и кожу.

Крэйвен лишь молчаливо наблюдал за схваткой. Питер хотел обратиться к нему, потребовать прекратить этот спектакль, но голодный Паразит не дал ему сказать ни слова, атакуя когтями и зубами.

– Паразит, стой! Я не хочу…

Когти Паразита снова нашли цель, вскрыв старые раны Человека-паука. Питер вскрикнул от боли и отпрыгнул назад, стараясь разорвать дистанцию между собой и противником. Паразит продолжал наступать, размахивая руками. Питер выждал момент и схватил существо за запястье левой рукой, а правой нанёс мощнейший удар. Один из зубов Паразита раскололся.

Я не хочу этого делать. Я здесь не для того, чтобы драться с тобой, Паразит. Мне надо убить Крэйвена!

(«Человек-паук и Смерть – вечные напарники».)

«Нет, – ответил Человек-паук на потусторонний шёпот. – Я не стану этого делать».