котором мы принимаем прибежище, является Дхарма, переданная в писаниях. Это относится к учениям, устно переданным Буддой Шакьямуни, и к комментариям великих мастеров прошлого: восемьдесят четыре тысячи писаний сутры, винайи и абхидхармы и четыре или шесть тантр. К этим писаниям надлежит подходить не с относительной, а с абсолютной позиции постижения их подлинной сущности.

Подобным образом следует рассматривать и все прочие письменные носители информации, включая отдельные буквы, воспринимая их как Дхарму и питая к ним должное уважение. Например, мы никогда не должны садиться, переступать или иным способом проявлять неуважение к любым печатным материалам. У меня есть опасение, что многие люди имеют скверную привычку считать Дхармой только собственно буддийские тексты, игнорируя такие форматы, как газеты й журналы. Иногда, наблюдая за людьми, я вижу, как некоторые переступают через буклеты с текстами для практик. Более сведущие практикующие очень расстраиваются, видя, как другие перешагивают через буддийские тексты, и упрекают их: «Вы переступаете через Дхарму!» — но все мы должны помнить, что важно воспринимать все форматы печатных материалов как Дхарму, не ограничиваясь одними лишь буддийскими текстами. Важно понимать нераздельность письменной передачи учения и Дхармы реализации.

Принятие прибежища в Сангхе с такой точки зрения относится к Сангхе, состоящей из великих архатов, бодхисаттв, и ко всем тем, кто является живым примером практики на пути, ведущем к освобождению от неведения, включая всех тех, кто по крайней мере преодолел эмоциональные омрачения, а также к практикующим, обладающим подобными качествами, включая нас самих и других членов духовной общины. Согласно Малой колеснице, любой человек, принявший прибежище и следующий по пути практики, также считается драгоценностью Сангхи.

Прибежище уровня причины и плода

Прибежище причинного уровня рассматривает Будду, Дхарму и Сангху как причины, ведущие к обретению нами самими плода духовного пути, или освобождения. Три драгоценности являются высшими объектами прибежища и примерами того, чем мы стремимся стать в будущем. Формируя намерение со словами: «Да смогу я, опираясь на Сангху, следовать по пути учения и обрести то же состояние ума, что и Будда!» — мы принимаем прибежище в Будде, Дхарме и Сангхе как в причине освобождения.

Прибежище уровня плода относится к нашей способности осознать, что сущность нашего собственного ума, наша глубочайшая природа и сострадание нераздельны с сущностью ума, природой и состраданием Будды, Дхармы и Сангхи. Следовательно, Будда — сама сущность нашего ума, Дхарма — природа нашего ума и Сангха — способность ума привносить сострадание и осознанность в каждое мгновение бытия. Осознав нераздельность Трёх драгоценностей с нашим собственным умом, мы принимаем прибежище плода, которое освобождает наш ум от неведения.

Нераздельность ума с тремя объектами прибежища означает, что полностью очищенный ум, незапятнанный и естественный, является неизменным Буддой. Неизменная осознанность, или ваджрный ум, — это Д харма. А из этой осознанности мы проявляем те качества, которые принесут наибольшую пользу другим существам, и это — аспект Сангхи, Таково прибежище уровня плода — всецело чистый Будда.

По-тибетски Три драгоценности называются кон чок сум, где кон означает «редкий», чок — «совершенный или непревзойдённый», а сум — число «три». Таким образом, Три драгоценности — наивысшая и непревзойдённая редкость. Принимая прибежище на внешнем уровне, мы можем реализовать внутреннее прибежище, изначальную чистоту нашего собственного ума. Внутреннее видение этого необычайно редкого и драгоценного дара — наша исконная благая основа.

Три драгоценности являются объектами, в которых мы принимаем прибежище, в силу того, что они обладают шестью драгоценными качествами:

1. Они необычайно редки.

2. Их незапятнанная сущность свободна от всяких построений и усложнений.

3. Их способность приносить благо с помощью мудрости, сострадания и искусных средств воистину драгоценна и непревзойдённа.

4. Эта драгоценность — «украшение мира», и любой принимающий прибежище и остающийся верным этой абсолютной сущности также становится украшением мира.

5. Они — непревзойдённы. Значение сущности и природы прибежища — это свобода от неведения, что делает Три драгоценности наивысшими объектами.

6. Принимая прибежище в Трёх драгоценностях, мы способны обрести всеблагую истинную сущность.

Само принятие прибежища начинается тогда, когда мы открыто и искренне обращаемся к учителю и просим даровать его нам. На этой стадии учитель обычно объясняет значение прибежища и расспрашивает каждого человека с целью определения его готовности принять обеты. Затем следуют наставления, и мы должны решить, способны ли будем придерживаться принимаемых обязательств. Если мы уверены в этом, тогда за этим следует официальная церемония принятия обетов прибежища. Сама церемония состоит из трёх частей: повторного объяснения учителем значения прибежища, произнесения обетов прибежища и дарования имени.

Приняв прибежище, мы можем задаться вопросом, каков срок действия принятых обязательств. Обычно говорится, что мы принимаем прибежище с настоящего момента и до момента достижения нами пробуждения. Хотя на самом деле срок действия нашего прибежища зависит от мотивации, с которой мы его принимаем. Для человека, принимающего мирское прибежище, обязательство длится с момента принятия прибежища и до того, пока устремление, за рожденное при принятии прибежища, не реализуется. Для тех, кто приходит за прибежищем с мотивацией шраваков или пратьекабудд, прибежище будет длиться до конца этой жизни. Для практикующего махаяну прибежище длится до тех пор, пока все чувствующие существа не достигнут освобождения.

Семь преимуществ принятия прибежища

Объяснив, что мы принимаем прибежище и связанные с ним обязательства до тех пор, пока все чувствующие существа не достигнут пробуждения, давайте рассмотрим преимущества, или пользу, от принятия прибежища. Семь преимуществ принятия прибежища — это в действительности семь его качеств.

Первое преимущество — это освобождение от ложного или, говоря проще, не-буддийского воззрения. Здесь не идёт речь о неких абстрактных теориях; ложный взгляд подразумевает пренебрежение тем, чему учит нас буддизм: осознанностью, альтруизмом и подлинным состраданием. Вот что мы подразумеваем под буддийским воззрением. Скорее, речь идёт даже не о буддизме, а об истине — основной человеческой истине, которая может и должна содержаться и в других духовных традициях, ибо в этом — самое подлинное и глубочайшее предназначение любой философской или религиозной системы.

Тем не менее, попадая в руки к людям этого мира, религия всегда трактуется так, чтобы быть удобной определённой группе, культуре или традиции. Даже практикующие буддизм зачастую желают, чтобы всё было устроено так, как им этого хочется. Подобные личные интерпретации весьма удобно создавать и поддерживать, потому что они соответствуют нашим ожиданиям, после чего мы начинаем ценить это толкование, называя его Дхармой. Когда Будда-дхарму интерпретируют таким образом, чтобы она подходила нашим собственным ожиданиям или стилю жизни, она становится всего лишь ещё одним развлечением омрачённого ума и перестаёт быть буддийским воззрением. Мы можем называть