Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она вошла на кухню, набросив кардиган на растянутую майку и потёртые пижамные штаны, волосы были в беспорядке, но, несмотря на это, была умыта и, кажется, совсем не помята, только очень сонная.
— Так сложно было поспать ещё часок, — проворчала она.
— И тебе доброе утро, — откликнулся Андрей.
Она села за стол, поставив пятку на край стула и обнимая ногу, положила тяжёлую голову на колено.
Андрей закончил варить кофе и вылил из турки ароматный напиток в кружку, поставил её перед девушкой. Она перекинула волосы, оголяя ту саму сторону шеи, которую он вчера с таким упоением целовал. Небольшой засос красовался на её нежной коже, прямо под самым ушком. Он поджал губы и мысленно отругал себя.
— Спасибо, ты как всегда меня спасаешь, — девушка сделала глоток горячего кофе и блаженно зажмурилась.
— Лис, — Андрей поставил перед ней тарелку с завтраком, а сам сел напротив.
— Не начинай, — прошептала она.
— Пожалуйста, перестань губить себя, — ласково начал он.
— Прекрати, — она закрыла глаза и обречённо поджала губы. У неё не хватало смелости смотреть ему в глаза.
— Ты умная, шикарная, красивая женщина, но если ты не остановишься, я не смогу тебе помочь. Прошу тебя, только скажи, и я сделаю для тебя абсолютно всё, — он хотел взять её за руку, но она её отдёрнула.
— Так уж и всё, — из её глаз покатились слёзы.
Он резко встал со стула, упал перед ней на колени и обнял.
— Родная моя, — шептал он. — Пожалуйста, пойдём к психологу. Пойдём куда-нибудь! Я всё для тебя сделаю. Хочешь, переезжай ко мне, а хочешь, поедем к морю, только, пожалуйста, перестань мучить себя. Прошу тебя, никто не стоит твоих слёз, — он осторожно гладил её по спине и целовал в макушку. — Прошу тебя.
Но это не успокаивало её, теперь она рыдала навзрыд, как маленькая девочка, уткнувшись в его плечо, так что его футболка промокла. Она слезла со стула и теперь сидела на его коленях, содрогаясь в рыданиях, а он всё гладил и гладил её по спине.
— Наверное, ты прав, мне действительно нужен психолог, потому что я окончательно сошла с ума и жить так больше не могу. У меня просто нет сил. Я так устала. Помоги мне, пожалуйста, я больше не могу сама это нести, — она подняла на него заплаканные глаза. Ему показалось, что в них была вселенская печаль, такая огромная, что съедала и поглощала всё вокруг. — Не бросай меня.
— Никогда, — ответил он, аккуратно стирая большими пальцами её слёзы.
Он чувствовал, как бешено колотится сердце в её груди. Она готова была открыться ему, готова рассказать, что съедает её изнутри. А его сердце также бешено стучало от её близости, запаха. Она пахла домом и уютом, любовью, шоколадом, мандаринами и ощущением праздника. Только вот эти глаза уже давно забыли, что такое праздник, и перестали радоваться чему-то по-настоящему. Он аккуратно прижал её к себе, укладывая голову себе на грудь, потому что ещё немного и он бы не смог сдержаться, поцеловал бы, и тогда её мир был бы окончательно разрушен, но он не поступит так со своей маленькой девочкой, никогда не нарушит её границы. Он может видеть её горе, её отчаяние, её боль, и всё, что он должен делать для неё, — это быть рядом, помогать.
Через два часа завтрак был наконец-то съеден, посуда вымыта, а слёзы высушены.
Андрей вышел к машине и достал из бардачка сигареты. Он редко курил, только когда были особенно тяжёлые дни или хотел подумать. Сегодня был очень тяжёлый день, а утро, кажется, и вовсе было на прошлой неделе. Он вернулся на веранду, сел в любимое кресло «мамы Лёны» и закурил. Ему нужно было хорошо подумать. Хотя в душе понимал, что уже принял решение. Он достал телефон и набрал номер матери.
— Ма, привет.
— Привет, сынок. У вас там всё хорошо?
— Да, мам.
— Как Лиска?
— Мам, я хочу забрать её в город, ей нужна помощь специалиста, — сообщил Андрей.
— У тебя получилось её уговорить?
— Вроде того, — ответил Андрей. — Надо действовать, пока она не передумала.
— Слава Богу, — прошептала на выдохе Алёна. — Ты не представляешь, как мне страшно за неё бывает.
— Представляю, — ответил Андрей. — Я только за сегодняшнее утро постарел лет на десять.
— Что-то случилось? — забеспокоилась Алёна.
— Нет, просто поговорили по душам немного, — ответил Андрей.
— Мне расскажешь?
— Нет, она, если захочет, сама тебе расскажет, не нарушай её границ, спугнешь.
— Как скажешь, сынок.
— Вы когда возвращаетесь?
— В понедельник утром.
— Мы тогда в воскресенье вечером в город поедем. В понедельник утром завезу Алису в один центр, там спецы хорошие, может, что получится.
— Надо верить, Андрюш, а иначе никак.
— Ладно, отдыхайте. Увидимся в следующие выходные.
— Да, пока, сынок, Алисе привет передавай.
— Хорошо, мам.
Как давно он стал называть Алёну «мамой», Андрей не помнил, да и не считал никогда. Наверное, это случилось, когда