слабо потянулся губами, но блондинка тоже решила поступить также. Она была пьяна. Точно пьяна! Поэтому покачнулась и… промазала. Удивительно, она же держится за его шею. Насколько она пьяна? Она потянулась к нему, и их губы встретились… на короткую долю секунд. Мягкие нежные губы, а следом колкое электричество, посылающее волну мурашек по коже. Девчонка перестала дышать на секунду и резко отодвинулась. Он увидел, как испуганно распахнулись её зелёные глаза, как дрогнули ресницы. Андрей обвёл взглядом присутствующих, никому не были интересны эти двое. Он притворился, что ничего не случилось, ослабил галстук.

— Где ж мы тебя упустили, — разочарованно произнёс он.

— Не будь занудой, — отмерла девушка, приходя в себя и надевая маску безразличия. Ничего не было.

— Алис, закругляйся, — посоветовал он.

— Мой братец такой красавец, но такой зануда, — она повернулась к подругам и начала жаловаться. — Вот не повезёт его жене, с ним можно подохнуть от скуки.

— Зато с тобой слишком весело, — проворчал Андрей. — Нашей семье достаточно тебя. У вас полчаса, если через это время они будут ещё здесь, веселье продолжится в обезьяннике с бомжами.

После этого он развернулся и пошёл к лестнице на второй этаж. Поднялся, зашёл в свою старую комнату и лишь тогда выдохнул, роняя сумку на пол. Он осторожно облизал губы — на них был её привкус, немного алкоголя, сладкий сироп, клубничный блеск для губ, а ещё её неповторимый вкус. Он стянул с себя галстук и зло бросил его на кровать. Растёр лицо руками. Да, девчонка знала, как довести его до белого каления. «Контроль! Контроль!» Словно мантру повторял он себе. Сел на край кровати и снова потёр лицо руками. Это будут длинные выходные.

Взяв себя в руки, он достал из сумки чистые домашние вещи и пошёл в душ. Замка не было. Андрей отметил про себя, что даже здесь отец снял замок. Воспоминания нахлынули на него штормовой волной, тяжёлое было время. Андрей скинул с себя одежду и зашёл в душевую кабину. Он долго стоял под струями горячей воды, уперев руки в стены душевой, это его успокаивало.

Когда он вышел из душа, в доме было тихо. Музыка не гремела, разговоров слышно не было. Он прислушался к тишине, просканировал дом внутренним взором, чтобы убедиться, что Алиса дома, прошёлся ещё раз по мокрым волосам полотенцем и спустился в гостиную. Вот теперь он действительно дома. В серой футболке и пижамных штанах, босой, а на кухне моет посуду Алиса.

Это действительно было так. Она молча стояла у раковины и мыла посуду. За время, что он был в душе, она успела переодеться, снять синее платье-футляр и надеть растянутую футболку, оголяющую её плечи, и домашние штаны-шаровары. На столе стояла початая бутылка вина и бокал, к которому она периодически прикладывалась.

— Все ушли, как ты того и хотел, — она чувствовала его взгляд спиной. — Зачем ты так, это мои друзья.

— Если бы они были твоими настоящими друзьями, ты бы не мыла сейчас посуду в гордом одиночестве, — заметил Андрей.

Она не ответила. Он молча подошёл к мойке, взял сухое полотенце и принялся вытирать посуду. Они делали так тысячу раз в детстве, юношестве, когда стали взрослыми. Они были семьёй долгих пятнадцать лет, пока Андрей не решил переехать в квартиру родителей.

— Ты нравишься Наташе, — словно между прочим заметила Алиса.

— Её проблемы, — отозвался Андрей.

— Пожалей девочку, она не знает, какой ты сухарь.

— Неправда, — возразил Андрей.

— Ах да, как её звали, ту девчонку, по которой ты сох в школе. Она разбила тебе сердце!

— Закончила? — сухо спросил молодой мужчина.

— Наверное, — ответила Алиса, признавая, что не сможет вывести его на эмоции.

Они закончили мыть посуду, Алиса взяла бокал, наполнила его вином, сделала глоток. Андрей недовольно посмотрел на неё, он поговорит с ней, обязательно поговорит, но завтра, сегодня она вряд ли его услышит.

— Посмотришь со мной фильм? — спросила Алиса.

— Давай.

Они сели на диван, и она, прижавшись к парню спиной, откинула голову ему на плечо.

— Как в старые добрые времена, — едва ли не пропела она.

Он аккуратно закинул руку на спинку дивана, стараясь не касаться её оголенной кожи.

— Ну, может быть, — вяло согласился он.

Девушка нажала на пульт и, выбрав в видеотеке романтическую комедию, постаралась сосредоточиться на фильме.

Через какое время Андрей понял, что совсем не смотрит фильм и не понимает происходящего на экране. Воспоминание о случайном соприкосновении губ будоражило воображение и отдавалось спазмом внизу живота. Оголённое плечо девушки мелькало у самых его губ, и тогда он просто сдался, осторожно прижался носом к её коже и вдохнул аромат, немного цитрусовый. Он вдохнул полной грудью и понял, что реакции не последовало. Тогда он совсем осмелел и припал губами к желанной коже. Алиса повернула голову в сторону от него, словно давая ему больше простора для манёвра. От этого движения он поднял голову и понял, что девчонка спит. Её ресницы слегка подрагивали во сне, она ровно дышала и выглядела невероятно печальной. В груди неприятно защемило. Если бы она позволила, если бы разделяла его чувства, он бы сделал её самой счастливой. Он вернулся к её плечу и снова оставил там лёгкий поцелуй, полный нежности, которую испытывал к ней. Она не двигалась. Он оставил дорожку лёгких поцелуев на её плече, поднялся по шее и осторожно втянул в себя нежную кожу за ушком. Девушка издала тихий стон…

Это отрезвило. Андрей остановился. Стоп, стоп, стоп! Он посмотрел на неё, она всё ещё спала. Наверное, ей снился замечательный сон, и в главной роли был точно не он. Он бы мог его подсмотреть, но это не принесёт ничего, кроме боли и ненависти к себе за то, что нарушил личные границы той, что ему верила.

Андрей тяжело вздохнул и откинул голову на спинку дивана. Забылся, словно мальчишка. Поделом тебе. Нельзя быть таким беспечным. И что бы он ей сказал? Что? Что пользуется её бессознательным состоянием? Или алкогольным опьянением? Она бы точно так подумала. Он осторожно встал, выключил телевизор, взял девушку на руки и унёс в её комнату, положил на кровать, укрыл одеялом и просто ушёл. Он поговорит с ней, обязательно поговорит.

========== Глава 19. Утро. ==========

Андрей проснулся рано. Он спал плохо, часто просыпался, прислушивался к стоящей в доме тишине, последний раз проснулся в пять утра, но уснуть снова не смог, поэтому не придумал ничего интереснее, чем пойти готовить завтрак. Завтрак на двоих. Он делал это тысячи раз, глазунья, бекон,