========== Глава 16. Никого. ==========

Утро началось с ароматного кофе, от которого Кира тактично отказалась, на что Павел лишь поднял бровь, но возражать не стал, и звонка Маше, долгого обсуждения и доведения фактов. Многое стало на свои места. Вот только оставался вопрос открытия порталов. Мать сказала, что Кира может открывать порталы между мирами, но, как бы сильно она ни старалась, у неё ничего не получалось. Приятная новость заключалась в том, что Драконы были в этом мире, просто их искали не там. Это многое объясняло: золотые глаза Павла, белые кольца вокруг глаз Маши, глаза отца и матери Павла. С чем она не могла смириться, так это с тем, что была марионеткой в чужих руках, а конкретно в руках завоевателей. Однако сейчас речь шла не только о её жизни, но и о жизнях миллиардов. Предполагала ли она, что однажды станет думать о таких вещах, о спасении целого мира. И готова ли она взвалить на себя эту ношу? А Павел? Готов ли он взять на себя такую ответственность? Он, конечно, взял на себя защиту Киры, но защита целого мира… Но разве не для этого был создан Орден Дракона? Разве не это их основная задача? Они ведь хотели остаться в этом мире и построить новую жизнь, значит, должны защищать его. Когда звонок закончился, Кира посмотрела на Павла и произнесла:

— Мне нужно кое-что тебе сказать.

— Что-то такое, что не должна была слышать Маша? Ты всё ещё не доверяешь ей?

— Нет, не в этом дело, — быстро ответила Кира. — Просто пока это информация только для тебя.

— И что же это?

Кира набрала побольше воздуха в грудь, шумно выдохнула, но не смогла произнести. Почему-то она не могла, словно было в этом что-то страшное. Её бросили все, кроме Павла. Теперь он её семья, и эта семья станет больше. Они ведь хотели этого. Так в чём же дело?

— Мне тебя пытать? — спросил Павел.

— Нет, — Кира опустила голову, как провинившийся ребёнок. — Дело в том, что, — она снова вдохнула и выдохнула, — нам теперь есть ради кого жить и ради кого сражаться, — она подняла глаза и посмотрела в глаза Павлу. — Я беременна.

Павел молча смотрел на неё, в его глазах светились тепло и нежность.

— У нас будет сын, — проговорила Кира.

Павел подошёл к ней и встал на колени, прижался ухом к животу Киры.

— Я вас никому не отдам, ни за что, жизнь положу, но вы будете жить, — произнёс он.

Кира запустила пальцы в его отросшие волосы.

— Я безумно тебя люблю, — сказала она. — И никогда не прощу, если ты нас покинешь.

Её словно окатили кипятком, жгло всё нутро. Вот чего она так боялась, боялась проходить через беременность одна, боялась остаться одна после родов. Она боялась, что Павла не будет рядом, что он погибнет раньше, чем она. Но золотой Дракон был прав, теперь у них есть причина выжить. Они нужны этому ребёнку. Кира прокляла себя за минуту малодушия. Как она могла произнести эти слова. Конечно, она всё ему простит, и всё у них будет хорошо. И никто не умрёт, кроме врага.

Раздалась трель телефона.

— Это Маша, — сообщил Павел. — Слушаю, — сказал он, принимая звонок.

Пару мгновений его лицо ничего не выражало, а потом он стал бледным, его ноги подкосились, и он обречённо сел на стул. Казалось, всё горе мира упало на его плечи. Но он продолжал слушать, а потом молча положил телефон на стол, завершая вызов.

— Что случилось? Что она сказала? — спросила Кира.

— Их больше нет, — прошептал Павел.

— Милый, что случилось? Ты меня пугаешь, — Кира подошла к нему и обхватила его лицо ладонями, заставив смотреть на себя.

Его взгляд был равнодушный и пустой.

— Их больше нет, — снова прошептал он.

— Кого? Что случилось?

Киру мелко заколотило. Страшная догадка пронзила её, полоснула холодной сталью по сердцу.

— Мои родители, — прошептал Павел. — И твои…

Кира покачнулась и едва не упала. Павел среагировал молниеносно, подхватил её под локти, помогая удержаться на ногах.

— Ч-тто? Что случилось?

— Их устранили, — сухим голосом ответил Павел.

Из глаз Киры покатились слёзы.

— У нас больше никого не осталось, — прошептала она.

Павел прижал Киру к себе и, кажется, разрыдался. Кира плакала безмолвно, слёзы градом текли из глаз. Один день вместил в себя и вселенскую радость, и безмерное горе. И именно в такие дни принимаются самые безумные решения.

Павел резко отстранился и, вытерев слёзы тыльной стороной ладони, направился к входной двери.

— Куда ты? — Кира была удивлена такому повороту и смене настроения.

Павел резко оглянулся, и его глаза… Нет, они больше не были человеческими, а только золотые радужки и вертикальные зрачки.

— Никакой пощады им не будет, — выпалил Павел. Ярость клокотала в нём, прорезаясь на коже огненными венами, прожигающими футболку.

Кира испуганно посмотрела на мужа. Этот день пришёл…

Павел вышел на улицу и что есть сил закричал, подняв лицо к небу. Кира последовала за ним, она поняла, что зверь проснулся!

Павел оглянулся на Киру и, бросив на неё последний взгляд, произнёс:

— Я вернусь.

А потом он разбежался и прыгнул, обращаясь в полёте в золотого Дракона…

Кира смотрела, как огромный зверь взмывает в небо, прижимая руки к животу и точно зная: он не вернётся.

Она вошла в дом, ещё до того как к ней постучались охранники. Времени на размышления не было. Она набрала Машу и проговорила в трубку, когда та ответила:

— Он обратился.

Кира закрыла глаза и на мгновение почувствовала, как по телу разливается огонь, как в пальцах колет электричество, а ноги подкашиваются. Видение пришло сразу, без лишних прелюдий. Огромный Дракон разил древние здания и выжигал сады. Она видела, как Старшая бежала через сад, довольно прытко для женщины её возраста. Но и её настиг всепоглощающий огонь, она лишь коротко вскрикнула и рассыпалась пеплом. Небо пронзила яркая вспышка, Дракон оглянулся. Кира проследила за его взглядом. Это! Это был портал, но никто не выходил оттуда, в нём пытались скрыться. Слепая ярость застилала глаза Дракона, и он бросился вдогонку. Несколько мужчин скрылись в портале, но Дракон не даст им уйти. Огромной золотой тучей он влетел за ними в портал, и он закрылся за ним…

========== Глава 17. Сын. ==========

Андрей Павлович Юсупов появился на свет в срок, но тем не менее смог поразить акушерок золотыми глазами и вертикальными зрачками. Акушерка, которая принимала его, решила, что слишком много