— Может быть.

========== Глава 14. Страх. ==========

Когда у тебя миллион проблем, ты решаешь их по мере поступления, и каждая из них в определённый момент становится самой насущной. Шаткое подобие безопасности, лёгкий тремор при виде полицейских на паспортном контроле при пересечении границ. Фиктивные визы. Билеты в один конец. И страх обнаружения. Всё это связалось в тугой ком. Павел и Кира, словно загнанные звери, озирались по сторонам, боялись лишних взглядов и вопросов. Им теперь предстоит построить новую жизнь под другими именами и в чужой стране. Но и это не значило, что они в безопасности. Мир внезапно стал крошечным.

Дом, в котором поселились Павел и Кира, был небольшим: две комнаты на втором этаже, маленькая кухня на первом, ванная комната. На второй этаж вела довольно крутая узкая лестница, спускаться с неё было откровенно опасно, поэтому новые жильцы спускались, опираясь о стены. На Аляске было холодно. Солнце светило, но не грело. Несмотря на лето, снег не таял, люди ходили в тёплых пуховиках, и Кира с Павлом в срочном порядке закупались тёплой одеждой. Они смотрелись странно, приехав налегке, тем самым привлекая к себе ненужное внимание местных, но выбора особо не было. В целях конспирации Кира перекрасила волосы в чёрный цвет, а Павел отращивал волосы. Время шло… Молчание и тишина угнетали. Иногда Кире казалось, что она хочет, чтобы их нашли, чтобы всё закончилось. А иногда ненавидела себя за малодушие. Неспособность расслабиться, забыться, вспомнить о том, что они с Павлом молодожёны и должны наслаждаться жизнью, доводила её до исступления. Павел тоже волновался, но виду не подавал. Каждую ночь он поднимался по несколько раз и обходил дом, всегда держал при себе купленный заряженный пистолет. Страх витал в воздухе и казался осязаемым. Однажды в дверь постучали. Кира схватила нож и с дрожью заперлась в кладовке, которую Павел переделал, добавив дополнительную скрытую дверь, как у себя в гардеробной. Павел вытащил пистолет и пошёл открывать, приставив дуло пистолета к двери, готовый нажать на курок. Но это всего лишь пришёл сосед. Страх был везде. В супермаркете, на людной улице, рядом с домом. Только закрыв дверь дома, они могли хоть немного ощутить себя в безопасности.

Страх был даже во сне. Кире часто снилось, как в дом вламываются, как убивают Павла, как пускают пулю ей в лоб. Простых снов Видящие не помнят, поэтому это пугало ещё больше. Тогда она вскакивала посреди ночи и бродила по дому, как привидение, не включая свет. Иногда спотыкалась и падала на лестнице, создавая лишний шум. В то же мгновение перед ней возникал Павел с пистолетом в руках. Осознав, что в дом не вломились и это всего лишь его жена бродит по дому, он выдыхал и садился на ступеньки, закрывая трясущимися ладонями лицо. Кира всегда просила прощения, она практически плакала от ужаса. Он обещал, что однажды просто не узнает её и пристрелит, ведь лучше выстрелить в темноту, перезарядить и снова выстрелить, чем спрашивать: «Кто там?» Это была их реальность, страшная и обезоруживающая, лишающая покоя.

Иногда звонил телефон, который Павел взял из камеры хранения в Лиссабоне. Звонили Олег или Маша. Новостей было мало, очень мало. За Кирой всё ещё охотились, и охотники не собирались отступать. Маша вела тяжёлые переговоры со Старейшинами, но те не сдавались, требуя её выдачи. Глупая позиция. Можно было бы сообщить, что Кире выписали помилование, она бы вышла из укрытия и её бы убили, но Старейшины этого не делали. И это было очень странно.

С самого утра лил сильный дождь со снегом, было безумно холодно. Павел и Кира весь день не выходили из дома, согреваясь горячим чаем и проводя время в постели. К вечеру непогода совсем разбушевалась. Ветер стал ураганом, кое-где даже сорвало крыши, вырвало с корнем деревья и оборвало электрические провода, поэтому света в доме не было. Павел и Кира легли спать, прижимаясь друг к другу. Страшно сегодня не было, в такую погоду мало кто выйдет на улицу. Постоянный гул урагана, стук капель дождя по черепице и отсутствие освещения. Идеальный вечер. В такую погоду никто не ждёт нападения. Но Павел и Кира ждали и не теряли бдительности.

Он пришёл ночью. В комнате резко похолодало. Кира проснулась оттого, что внизу хлопнула входная дверь. Она резко села на постели. Павел был уже на ногах, стоял у двери в комнату и держал пистолет. Кира поднялась и на цыпочках подошла к нему. Он приложил указательный палец к губам, призывая не шуметь. Кто-то тихо поднимался по лестнице, всё время спотыкаясь о крутые ступени. Лестница замедляла движения чужака. Он был один, точно один. Павел и Кира вглядывались в темноту. Тёмная фигура в длинном плаще поднималась по лестнице, сначала показалась голова, затем плечи, потом фигуру стало видно по пояс. Павел больше не стал ждать, он наставил пистолет на фигуру и дважды выстрелил. Пули прошли сквозь голову чужака навылет. Но чужак не упал, он продолжил своё движение, и вот уже через мгновение высокая фигура в плаще стояла на пороге их комнаты.

Павел и Кира попятились. Павел закрывал собой Киру, но она видела, КТО пришёл за ней. Тощая истлевшая фигура, плащ был относительно новый. Павел снова дважды выстрелил. Пули попали в плоть и прошли навылет, оставляя дыры в теле и плаще. Тонкая истлевшая рука, больше похожая на скелет, достала из-под плаща широкий кинжал. Павел снова выстрел, перебив сухожилие на руке чужака, и теперь она болталась на остатках кожи безжизненной тряпкой, всё ещё сжимая кинжал. Павел с силой ударил чужака, но тот не упал, а лишь утробно засмеялся, перекидывая кинжал в другую руку.

Кира отступила назад, на ощупь нашла на подоконнике зажигалку и зажгла свечу. Огонь ослепил её. Павел обернулся. Кира взглянула на него невидящими глазами, и теперь она видела. Радужки его глаз не сияли золотыми кольцами, нет, они были золотыми, зрачки стали вертикальными, а позади него стоял живой мертвец, как в её видениях. Павел выхватил свечу из руки Киры и повернулся к чужаку. Что он сделал, она не увидела, но мертвеца охватила волна огня, тот не успел ничего сделать, только взвыл от боли. Пламя в мгновение ока уничтожило его, превратив в пепел, оставляя после себя нестерпимую вонь сгоревшей плоти.

Кира упала на пол, хватаясь за голову, Павел сел рядом с ней и обнял.

— Всё закончилось, — шептал он. — Всё хорошо.